Книга Алый как кровь - Салла Симукка

Затем Наталья встретила Терхо, который оказался совсем не таким, как Соколов или эстонцы, хотя был с ними заодно. Наркополицейский, который участвовал в бизнесе, сливая информацию.

Терхо и его шершавые ладони. Нежность, которую излучал этот мужчина при первой встрече. Он был застенчив и так очаровательно не уверен в том, как говорить с Натальей и как ее касаться. Совсем не то, что все ее бывшие мальчишки и мужчины, которые вили из нее веревки и выкручивали ее в желаемую позу.

Была ли это любовь? Похоже на то. Наталья почувствовала, что это такое — быть в безопасности с мужчиной. Терхо говорил о своем доме, семье, быте. Наталья понимала, что она хотела бы именно такой жизни. Никакой секретности, страха, чувствительной слизистой в носу и следов от игл в паху. Терхо обещал организовать ее дела, помочь ей завязать. Наталья долго ему верила, но ничего не произошло. Он обещал впустую, как и все ее предыдущие.

Слова, которые становились ложью, как только вылетали изо рта.

Это Наталье надо было вовремя выучить. Не доверяй никому, кроме себя. Принимай решения в одиночку — и принимай их последствия.

Поэтому она и решила забрать из дома Соколова предназначенные Терхо 30 000 евро и исчезнуть. Она все спланировала. Ей удалось украсть запасной ключ Соколова так, что тот не заметил. Ей удалось организовать избушку для укрытия. Все было ясно. Соколов и эстонцы должны были быть в воскресенье в другом месте, но они вернулись раньше. Поэтому Наталья Смирнова лежит сейчас в темноте, мертвая и обнаженная.

Она понесла последствия своего решения. Они были тяжелее, чем она могла себе представить.

Жизнь Натальи была серией неправильных выборов, которые она не могла обойти. Неправильный выбор казался ей правильным, доставленным на золотом подносе, благоухающим розами. Она не могла смотреть под или за поднос, увидеть тот белый пласт снега, на который брызнули алые капли ее крови.

Поэтому Наталья сейчас лежала одна, в холоде, не чувствуя его.

Как лежала уже 128 часов.

Но и мертвую, ее не могли оставить в покое. У Бориса Соколова был еще один план по ее использованию.

23.

Белоснежка поспешила в подвал. Иногда она оглядывалась назад. Не преследует ли ее тот самый мужчина? К счастью, нет. Значит, ей удалось сбежать.

Она как раз хорошо поела — десятки разных блюд со шведского стола, — когда раньше докучавший ей мужчина вдруг подкрался сзади и потребовал объяснений, куда она запропастилась.

— Пути женщины неисповедимы, — ответила Белоснежка кокетливо.

Мужчина предложил ей переместиться на последний этаж и подробнее изучить эти пути. Белоснежка апеллировала к тому, что ей надо сначала поесть. Мужчина положил руки ей на талию и начал утверждать, что такую стройную талию не стоит портить чрезмерным обжорством. Белоснежка ответила, что не ела весь день и что мужчине наверняка будет лучше, если она не упадет в обморок от слабости. Мужчина засмеялся.

— Какая же ты дикая кошечка, когда войдешь во вкус…

«О да, глаза выцарапываю только так», — подумала Белоснежка, но ответила довольным мягким мяуканьем. Потом она обманула мужчину, протянув ему свою тарелку подержать и сказав, что пойдет попудрить носик. Он так и остался торчать с тарелкой, полагая, что у него в залоге еда, без которой дамочке будет плохо. Тупица.

Белоснежка осмотрелась. Внизу была огромная кухня, где, судя по звуку, повара готовили выше головы новых блюд. Слышался звон сковородок, стук ножей по доскам и другой шум, перемежаемый громкими командами. Белоснежка следила за передвижением еды боком, пряча взгляд.

Пару раз она мельком видела Элизиного отца, но он куда-то пропадал, как только она пыталась проследить за ним.

Сейчас, как по заказу, Белоснежка услышала голос Терхо Вяйсянена из ближайшего коридора. Он говорил с кем-то по-английски. Голос его собеседника казался знакомым, но Белоснежка не знала, почему.

Голоса приближались. Тогда Белоснежка поняла. Она слышала этот голос, когда за ней гнались в Пююникки. Русский.

С секунду она размышляла. Остаться ли ей на месте и сделать вид, что она оказалась тут случайно или из любопытства? Никто из мужчин ее не узнает. Но все же она привлечет внимание — слишком заметна. Тогда продолжить дело уже не получится.

Белоснежка попробовала ближайшую дверь. Та открылась. Она осторожно прокралась внутрь. В помещении никого не было — только огромные холодильники и ящики с разным алкоголем. Какой-то склад, несомненно. Она проскользнула внутрь и стала ждать, чтобы Терхо Вяйсянен и мужчина прошли мимо.

Но они не прошли, а остановились около двери.

— I’ve got something to show you[48], — услышала Белоснежка голос русского.

Она огляделась. Задних дверей нет. Укромных мест нет. Ничего, куда можно побежать и где спрятаться.

Ничего, кроме холодильников.

Белоснежка открыла дверцу ближайшего из них, задержала дыхание и быстро закрыла ее обратно.

Ко рту подкатила тошнота. Руки и ноги затряслись. Не хочется обдумывать увиденное. Оформление праздника было, конечно, декоративным, но вот содержимое холодильника — не муляж. Белоснежка приблизилась к следующему холодильнику с крышкой наверху и с облегчением вздохнула. Ничего, кроме пары пачек замороженного гороха. Она щелкнула кнопкой, чтобы отключить холодильник. Это не особо помогло бы, но, по крайней мере, снизило бы эффективность морозилки, которая в ином случае моментально довела бы до минус восемнадцати градусов затолканный в нее кусок мяса весом 55 килограмм и температурой 36,3.

Белоснежка заметила движение дверной ручки. Она залезла в холодильник, приняла там максимально удобную позу и захлопнула за собой крышку, как только мужчины вошли в комнату.

Холод мгновенно начал щипать ее обнаженную кожу. Видимо, от мороза не убежать даже в помещении. Эта зима никогда не кончится.

Терхо Вяйсянен измучился. Он уже устал от игр Бориса Соколова. Он желал сосредоточиться на стратегии влияния на Белого Медведя, чтобы тот выплатил ему хорошие деньги. Ходили слухи, что Белого Медведя нельзя шантажировать и ему нельзя угрожать. Ни у кого это не вышло, хоть многие пытались.

Ему надо посоветоваться.

— Where is Natalia[49]? — спросил Терхо.

Борис Соколов обнажил зубы. Это выражение лица означало улыбку.

— Как раз ее я и хотел тебе показать, — ответил он по-английски. — Твоя Снежная Королева тут.

Терхо смотрел с удивлением, как Соколов открывает крышку ближайшего холодильника.

Белоснежка услышала, как отец Элизы закашлялся. Она знала, что он сейчас увидел. Картинка врезалась в ее сетчатку на веки вечные. Материал для будущих кошмаров.