Книга Метеорит в подарок! - Наталия Кузнецова

– Я тоже здесь, – отозвался Венечка.

Ромка вдохнул влажный, холодный и спертый воздух, схватил сестру за руку:

– А где мы все?

– В каком-то подземелье. Венечка мне уже рассказал, как вы здесь очутились.

– А ты как сюда попала? Узнала этого бомжа на станции, да? А зачем ты за ним пошла? Не могла нам позвонить? Или закричать, когда он тебя схватил? Там же полно людей!

– Все было не так. Я не сразу его узнала. Мы шли с девчонками, я сначала увидела Анри, помахала ему рукой и чуть-чуть от них отстала. Лиза вошла в вагон, я заспешила, чтобы успеть с ней проститься, наткнулась на какого-то парня и вспомнила, что видела его вчера в кафе, а до того еще где-то, ну и кивнула ему на всякий случай как знакомому. И даже оглянулась. А он стоял и тоже на меня смотрел, потом подозвал к себе. Тогда я сказала Машке, что мне нужно отойти, и пошла к нему, чтобы узнать, кто он такой. А он отступил за деревья и пригласил меня в свою машину.

– Лешка, ты что, с ума сошла? Даже маленькие дети знают, что нельзя садиться в машину к посторонним людям.

– А я не собиралась к нему садиться, хотя и не считала его посторонним. Я один только шаг к машине сделала, как вдруг поняла, что это бомж со свалки. Мне стало страшно, я повернулась, чтобы убежать. А он меня схватил и стукнул так, что я чуть не задохнулась, и только здесь пришла в себя. Но как вы-то, такие умные, могли попасться?

– Сам не знаю как, – вздохнул Ромка.

– Всего не предусмотришь, – с кислым смешком добавил Венечка. – Но я уверен, что нас спасут. И Лиза должна понять, что мы в опасности. И Артем с Петром Ивановичем, когда не смогут до нас дозвониться.

– Поймут – и что? Вы же не сказали Артему, куда пошли.

– Я и сам себя за это ругаю. Думал, что всегда успею ему позвонить. Ну да чего теперь пилить опилки? Вот интересно, зачем бомжам понадобился весь этот маскарад? – Ромка приподнялся, с помощью Лешки сел, держась за стенку, встал. Стена на ощупь была кирпичной. – Наверное, это и есть то самое подземелье, которое я искал в усадьбе. Погреб или ледник, зуб даю. Неужели здесь и в самом деле тайник с сокровищами и бомжи его охраняют?

– Как бы не так. Здесь никакие не сокровища, а какой-то склад. Ящики с мылом, мешки с крупой… Я тут все прощупала.

– Склад? На свалке? Кому понадобилось его здесь устраивать?

Ромка сделал маленький шажок и наткнулся на ряд стоящих один на другом деревянных ящиков. Верхний оказался открытым. Гладкие бруски в нем и впрямь были как мыло. Оставив ящики, он отступил назад, наткнулся на туго набитый мешок, умудрился его развязать и влезть рукой в вещество, которое Лешка назвала крупой. А когда попробовал его размять и понюхать, то страшная догадка осенила его.

– Никакое это не мыло! И не крупа.

– А что же?

– Я так думаю, тут взрывчатка, скорее всего тротил.

– Ты… в этом уверен? – почему-то шепотом спросил Венечка.

– Ага. А здесь еще какая-то дверь. Значит, есть еще одно помещение, а мы находимся в предбаннике. Представляю, сколько тут всяких боеприпасов! От такого количества вся наша Медовка может взлететь на воздух и превратиться в кашу.

– Значит, это склад террористов? – уточнила сестра.

– Скорее всего, – сумрачно отозвался Ромка и сел на пол прямо там, где стоял, чтобы не упасть от головокружения.

– А с террористами шутки плохи, – озвучил его мысли Венечка.

– Ты хочешь сказать, что они не оставят свидетелей в живых, да? – необычно высоким и тонким голосом спросила Лешка. – Но если они нас сразу не убили, и даже Венечкины очки не разбили, то, быть может, это не входит в их планы?

– Конечно, не входит, даже и не думай об этом, – самым бодрым тоном, на какой только был способен, ответил Ромка, а Венечка молча сжал его руку своей.

В подземелье было холодно, но душно, и очень хотелось пить. Ромка проверил свои карманы, не завалялась ли там хотя бы жвачка. Но нет. Охранники выгребли оттуда все, осталось лишь немного молотого перца, который высыпался из пакетика. Он поднес руку к глазам, чихнул и высветил циферблат часов – часы бандиты или забыли с него снять, или не посчитали нужным.

– Только три часа дня. А мне показалось, что прошла целая вечность.

Ни Лешка, ни Венечка не проронили ни слова. И стало тихо, как в могиле.

Первой заговорила Лешка.

– Рома, ты ведь придумаешь, как отсюда выбраться? – в ее голосе слышались надежда и вера в его способность находить выход из любого положения.

– А я что делаю! Не мешай! – нарочито грубо бросил Ромка, а сам подумал, что если их не найдут и не спасут, то самим им отсюда сроду не выкарабкаться. Это только в книжках узники находят выход из любых подземелий. А они будут тут сидеть, как в мышеловке, пока их отсюда не выведут и не увезут куда-нибудь подальше от свалки, к примеру, на Чистое озеро, где утопят, как котят, а все подумают, что это очередной несчастный случай. И он больше никогда в жизни не поднимется в небо на воздушном шаре. И не станет самым знаменитым в мире сыщиком. И не снимет никакого кино. И не увидит маму с папой. И Лизу.

Ромка схватился за голову и с трудом сдержал стон. А когда опускал руку, то нечаянно коснулся Лешкиного лица. Оно было мокрым.

– В глаз что-то попало, – сказала Лешка.

– А я, кажется, кое-что придумал, – тут же объявил он.

– Что?! – дуэтом вскричали Лешка с Венечкой.

– У меня осталось немного перца, а когда я смешаю его с песком, то его станет много. И когда нас отсюда поведут, то постараюсь этих бомжей нейтрализовать.

Ромка собрал с пола песок, насыпал к карман, перемешал, поднес к носу полученную смесь и громко чихнул. Потом зачихали все.

– Вот видите, смесь едкая. Обязательно их ослепит.

Венечка встал, на что-то наступил и вытянул из-под мешка длинный и тонкий металлический прут.

– А вот это нам не пригодится?

– Еще как пригодится! – с преувеличенной радостью воскликнул Ромка и принялся ковырять прутом кирпичную кладку. Но стена, несмотря на свой почтенный возраст, не поддавалась. Скоро Ромка осознал бесплодность своих усилий, устал, и снова на него накатили тоска и отчаяние.

А Лешка прекрасно понимала, в каком безвыходном положении они находятся.

«Как же я хочу домой! Ну как же я хочу домой», – безмолвно повторяла она одно и то же, и новые слезы катились по ее щекам.

– Может быть, Артем догадается сбегать к жене дядьки Гаврилы, – сказал Венечка.

– Конечно, догадается, – подхватил Ромка.

Лешка ничего не сказала, а вскоре и плакать перестала. Она очень замерзла и оцепенела. Тогда Ромка придвинулся к ней, все трое притулились к мешкам со взрывчаткой, прижались друг к дружке, чтобы хоть как-то согреться, и задремали.