Книга Двери в песке - Роджер Желязны

Может быть, если я засну, он обратится ко мне с новымсообщением? Или у меня в крови содержится недостаточно алкоголя? Да и какая тутвообще связь с алкоголем? Если верить тому, что говорил Сибла, алкогольдействует скорее как демпфер, а не усилитель телепатической связи. Почему жетогда мой собеседник выходил на связь в те моменты, когда интоксикация моегоорганизма алкоголем была наиболее высокой? Тут мне пришло в голову, что, еслибы не очевидное влияние на все дальнейшие события Статьи 7224, Раздел С, я быникогда не узнал наверняка, что наша связь с ним не обычные пьяныегаллюцинации; возможно, я вообще посчитал бы все эти штучки изощреннымстремлением к самоубийству. Нет, тут должно крыться какое-то другое объяснение.Даже Чарв и Рагма заподозрили, что у меня есть сообщник, обладающий телепатическимиспособностями.

Меня преследовало некое нетерпение, мне казалось, что нужнодействовать как можно быстрее, пока инопланетяне не поняли, что происходит – вчем бы это ни заключалось. Я был уверен, что они не одобрят мои действия и,скорее всего, попытаются помешать.

Сколько же их всего – тех, кто преследует меня или просто замной наблюдает? Где Зимейстер и Баклер? Что собираются делать Чарв и Рагма? Ктотот человек в темном пальто, которого заметил Мерими? Что хотел от меняпредставитель госдепа?

Так как ответов на все эти вопросы у меня не было, япосвятил свое время планированию дальнейших действий в расчете на то, чтособытия будут развиваться наихудшим для меня образом. По очевидным причинамдомой возвращаться не следует. К Халу идти тоже слишком рискованно, учитываявсе, что он мне рассказывал. А вот Ральф Уарп вполне может приютить меня навремя, сохранив это в секрете от всех. В конце концов, я владел половинойантикварного магазина «Вуф и Уарп» и не раз ночевал там в задней комнате. Да,именно туда я и отправлюсь.

Похожие на «Стейнвей», призрачные воспоминания рухнули согромной высоты и погребли меня под своими обломками. Надеясь вспомнить ещечто-нибудь, я даже не сопротивлялся. Однако когда я задремал на своем сиденье,награды в виде нового сообщения не последовало. Более того, мне привиделсякошмар.

Мне снилось, что я снова лежу под ослепительным солнцем, амое вспотевшее обожженное тело мучительно болит, постепенно превращаясь визюмину. Страдания достигли пика, а потом медленно отдалились и исчезли. Теперья сидел на айсберге, зубы выбивали дробь, конечности онемели. Потом и это тожепрошло, и мое тело от макушки до самых пяток начало конвульсивно дергаться. Итут я испугался. Затем разозлился. Почувствовал восторг. Раздражение. Отчаяние.Шлепая босыми ногами, мою душу посетили все виды ощущений, одетых в причудливыеодежды, сути которых я не смог понять. Это был не сон…

– Мистер, с вами все в порядке?

Мне на плечо легла чья-то рука – она протянулась ко мне изреальности или из сна?

– С вами все в порядке?

Я вздрогнул. Провел рукой по лбу. Он был мокрым.

– Да, – ответил я. – Спасибо.

Посмотрел. Пожилой мужчина. Аккуратно одет. Наверное, едетнавестить внуков.

– Я сидел от вас через проход, – объяснилон. – Мне показалось, что у вас был какой-то приступ.

Я протер глаза, пригладил волосы, дотронулся до подбородка иобнаружил, что он мокрый от слюны.

– Дурной сон, – сказал я. – Теперь все впорядке. Спасибо, что разбудили.

Мужчина смущенно улыбнулся, кивнул и вернулся на свое место.

Проклятье! Похоже, это какой-то побочный эффектпреобразования.

Я закурил сигарету, у которой был странный вкус, и взглянулна часы. Посмотрев на зеркально отображенный циферблат и сообразив, какое времяпоказывают стрелки, я вспомнил, что мои часы редко идут правильно – так что, повсей вероятности, я проспал примерно полчаса.

Я стал смотреть в окно, наблюдая за пролетающими мимомилями, и вдруг понял, что мне страшно. А что, если все это чья-тоотвратительная шутка, результат ошибки? После того, что произошло в автобусе,все мое существо наполнилось страхом из-за того, что, возможно, внутри у меняпроизошли такие изменения, сути которых я не в состоянии понять. МашинаРенниуса могла нанести мне незаметный, непоправимый вред. Впрочем, думатьсейчас об этом, пожалуй, поздновато.

Я с усилием прогнал сомнения в своем новом приятеле, которыйназывал себя записью. Машина Ренниуса, несомненно, сможет все исправить, есливозникнет необходимость. Нужно только найти кого-нибудь, кто знает, как онаработает.

Я сидел довольно долго, надеясь получить ответы на всемучившие меня вопросы. Однако, так ничего и не дождавшись, задремал. На этотраз я провалился в нечто большое, темное и мирное, как и полагается, без всякихтам глупостей и angst[8]; проспал до ночи и до самой своейостановки.

Почувствовав себя на удивление отдохнувшим, я ступил назнакомый тротуар и, перечертив карту окружающего меня мира, прошел мимо стоянкимашин, по аллее, вдоль четырех кварталов закрытых магазинов. Убедившись в том,что за мной не следят, я вошел в открытое кафе и съел ужин, у которого былнепривычный вкус. Это место напомнило давно не мытую, жирную ложку, а вот едабыла просто восхитительной. Я проглотил два фирменных гамбургера и огромнуюпорцию картошки фри – не задумываясь, сумеет ли мой организм усвоить этипродукты. Вялый листик салата и несколько долек перезрелого помидора завершилитрапезу. Вкуснее я ничего в жизни не ел. Если не считать молочного коктейля,который пришлось оставить – пить его было совершенно невозможно.

Я вышел из кафе и решил прогуляться. Идти было довольнодалеко, но я не особенно спешил, успел отдохнуть, а моя задняя часть уже вполненасладилась средствами общественного транспорта. Почти целый час я добирался домагазина «Вуф и Уарп», слава Богу, ночь прекрасно подходила для прогулок.

Магазин был, естественно, закрыт, однако наверху, в квартиреРальфа, горел свет. Я обошел здание сзади, влез наверх по водосточной трубе изаглянул в окно. Ральф сидел с книгой в руках, и до меня донеслись тихие звукиструнного квартета. Хорошо. То, что он один, я хочу сказать. Терпеть не могумешать людям.

Я постучал в стекло.

Ральф поднял голову, посмотрел на меня, встал и подошел кокну.

Рама скользнула вверх.

– Привет, Фред. Заходи.

– Спасибо, Ральф. Как дела?

– Прекрасно. И в магазине все хорошо.

– Отлично.