Книга Таня Гроттер и ботинки кентавра - Дмитрий Емец

Происходило это не столько из-за любви ЕгоВеличества к усовершенствованиям – говоря по правде, он их тихоненавидел, – сколько по государственной необходимости. Царской магведкеточно было известно, что в Арапсе большая группа боевых магов уже восьмой годподряд пытается выткать волшебный гобелен с подробным изображением дворца Бэра.Имея такой гобелен – досконально, до мельчайшего узора в самой маленькойкомнате изображавший дворец снаружи и внутри, – маги Арапса могли в любуюминуту поступить с дворцом Бэра и всеми его обитателями, как имзаблагорассудится, воздействуя на его гобеленовый образ. К примеру, заслатьдюжину давно не кормленных вурдалаков через гобелен прямо в царскуюопочивальню.

Именно поэтому артели каменщиков Пламмельбургаработали день и ночь напролет, назло шпионам безо всякого предварительногоплана и чертежей перестраивая галереи, закладывая кирпичом парадные лестницы инадстраивая дополнительные башни. Иногда по особому вдохновению или по приказуиз тайной канцелярии они колотили витражные стекла и вставляли на их местообычные. Порой забивали окна листами фанеры, чтобы окончательно ввести врага взаблуждение. В результате происки гобеленовых магов всякий раз заходили втупик. Пока запыхавшийся от ответственности дворцовый шпион загонял дракона,чтобы сообщить, что по фасаду добавили одну колонну, хитрый Бэр уже сносил двесоседние, а заодно приказывал переложить крышу. В результате гобелен всегдачем-нибудь да отличался от реального дворца.

Пользуясь невидимым плащом, Склеппиблагополучно проскользнула несколько комнат. Знакомые магцари либодействительно не замечали ее, либо по негласной договоренности междупридворными и охраной закрывали глаза на маленькие девичьи шалости. Сложностиначались позднее, когда по винтовой лестнице и дальше по галерее, где дажетеперь в ночной час трудились каменщики, Склеппи приблизилась к той частидворца, где были царские комнаты и покои принца Форна.

Шутки кончились. Здесь играли по другимправилам. Склеппи сосредоточилась. Ей было известно, что в царских покояхдежурят опытные боевые маги, способные узреть даже то, что сокрыто от обычногоглаза. Но и на этот случай у нее были кое-какие заготовки. Не так давно онавыпросила у принцессы Августы перстень ее мамочки, обладающий магией сохраненияличины. Вместе с плащом невидимости перстень составлял прекрасное сочетание.Любой боевой маг, способный видеть сквозь невидимый плащ, считал бы, что передним царица Нуи, спешащая по каким-то секретным делам. А задерживать царицу Нуиили просто задавать ей вопросы стал бы только маг, страдающий белой горячкой даеще склонный к суициду.

Прокрутив на пальце перстень личины, Гробулиярешительно миновала две пары дверей. Охранявшие их боевые маги при ееприближении изо всех сил сделали вид, что ничего не заметили. Один,молоденький, так перестарался, что едва не задохнулся от приступа воображаемогокашля, перешедшего в настоящий. Гробулия, не удержавшись, похлопала его поспине. Бедняга, на долю которого выпало столько царского внимания, едва не умерот ужаса.

Возле покоев принца стража почему-тоотсутствовала. Стояла только забытая кем-то секира. Гробулию это насторожило,но она решила, что Форн ожидал ее прихода и отыскал какой-то предлог, чтобыизбавиться от боевых магов. Гробулия негромко постучала – два раза, а потомчерез небольшую паузу – три. Почти сразу дверь отворилась, и выглянуладлинноносая физиономия принца Форна. Вблизи он был еще страшнее. Эстетическоечувство в Склеппи обливалось кровью. Форн скользнул взглядом по пустомупространству перед ним и церемонно поклонился.

– Ваше Величество? – неуверенноокликнул он.

Гробулия сообразила, что Форн тоже наделенспособностью видеть сквозь невидимый плащ, но и его магия не так сильна, чтобыодолеть уникальный перстень личины.

– Не ерунди! Я не царица! – сказалаСклеппи.

– Разумеется, Ваше Величество! Как вамбудет угодно, Ваше Величество! – поспешно закивал Форн.

Гробулии захотелось его подурачить.

– Мой мальчик, я от тебя без ума! – проворковалаона, потрепав Форна по щеке. – Ты такой хорошенький, просто конфетка! Тыпохож на моего пажа – тот тоже смазливый мальчуган и тоже ворует пряники.

– Ваше Величество! О чем вы говорите? Яне ворую пряники! – оскорбился принц.

– Давай без этих формальностей, Форн!Величество не Величество – какая разница. Называй меня просто «мамуля». Иподставь старой тете щечку, ведь мы с тобой скоро породнимся! По-простому,по-родственному…

Лицо у принца вытянулось.

– Слушаюсь, мамуля!

– Что за «слушаюсь, мамуля»! У нас, вконце концов, не армия! Ты все понял, я тебя спрашиваю?

– Понял, мамуля!

– Умничка! – сказала Гробулия,громко и влажно чмокая принца в щеку. Она была почему-то уверена, что пожилыецарицы целуют именно так.

Принц затосковал.

– Продолжим светский разговор… –безжалостно продолжала Склеппи. – Как тебя называли в детстве? Слуги – тепонятно: принц Форн или Ваше Высочество. А мама как? Форник? Форнушечка?

– Фо, – выдавил принц.

– Фо? Фу, как скучно! Воображения у твоеймамаши, как у парковой скамейки. Ну ладно, Фо. Давайте чисто откровенно,по-родственному. Колись, тебе моя дочь нравится?

Принц Форн мгновенно отвесил придворныйпоклон.

– Ее Высочество очаровательная девушка. Ясчастлив, что удостоен счастья именовать себя ее женихом! Она утренняя звездана небосклоне моего счастья, преломленный свет, дрожащий на бриллиантах короны,отрада моего сердца, луна моей голубой мечты! – дежурно оттарабанил он.

– Ты выражаешься, как одна моя знакомаяфрейлина, Фо… Есть у нас такая дура Эйда Сирос. Кончай выпендриваться! Какая ужтам луна? Разве что физиономия принцессы в таких же рытвинах?

– Ничуть. Принцесса прекрасна, как самыйлучший, не найденный еще алмаз в толще горы! – уклончиво сказал принц.

– Ага! Уже лучше. Если я правильнопоняла, на придворном языке это означает следующее: все хорошее в принцессезапрятано в куче хлама точно так же, как алмаз запрятан в горе! – перевелаГробулия.

Принц молчал, вежливо и печально. Но все жеСклеппи показалось, что он сильно разозлился. С чего бы это? Был такой терпелюшечка!Склеппи подумала, что шутка затянулась, и решила вознаградить Форна.

– Ладно, киса! С тобой все ясно!.. Тыскорее треснешь, чем расколешься. А теперь десерт! Смотри и плавься от счастья!Превращение гадкого утенка в пакостного лебедя! Раз… два…

На счет «три» Гробулия сорвала с себяневидимый плащ и, скрутив с пальца кольцо, вместе с ним сбросила облик царицыНуи.