Книга Проклятый меч - убийцы Средневековые

в нижнем цеху, сэр. Я видел его там примерно час назад.

Они обошли несколько хижин, пересекли большой двор и увидели внушительное деревянное строение. Томас показал Джону навес с правой стороны здания.

— Похоже на хижину второго клирика. Возможно, хозяин сейчас там.

Но Серло не оказалось ни там, ни в самом здании предприятия, где множество мужчин и подростков, причем часть из них были совсем детьми, напряженно трудились у огромных чанов и бочек с водой. Они промывали сырую шерсть, постоянно стряхивая с себя остатки грязи и жира, и регулярно подбрасывали в чаны горсти глины, чтобы хоть как-то облегчить процесс обработки шерсти.

В цеху стоял невероятный шум, но Томасу все же удалось перекинуться парой слов с рабочими, после чего он вернулся к де Волфу, удрученно покачивая головой.

— Говорят, он куда-то ушел, но не знают, куда именно.

Они торопливо покинули раскаленный водяными парами ад, который был местом постоянной работы для многих жителей Эксетера.

— Черт бы побрал этого мерзавца, он всегда куда-то исчезает, когда я пытаюсь его найти! — в сердцах бросил коронер.

— Вряд ли он сбежал из страны именно сейчас, когда может стать полноправным владельцем всего этого предприятия, если женится на вдове Кристине, — резонно заметил Томас.

— Ну ладно, пошли отсюда, — проворчал де Волф. — На сегодня с меня достаточно. — Затем вдруг остановился и похлопал себя рукой по левому боку, ощущая непривычную пустоту. — Черт возьми, я оставил меч Гвина в хижине клирика! Я хотел на обратном пути вернуть его оружейнику.

Они быстро повернули назад и прошли несколько сотен ярдов по направлению к верхнему цеху. Джон подошел к двери хижины и дернул ее, но та не поддавалась.

— Странно… Похоже, заперто изнутри, — недоуменно пробормотал он и нажал на нее плечом, но с таким же результатом.

— Здесь нет замочной скважины, значит, она действительно заперта изнутри, — подтвердил его догадку Томас.

С трудом подавляя нарастающую тревогу, Джон заколотил кулаком по доскам, громко призывая Мартина Нотта открыть дверь. Поскольку ответа изнутри не последовало, он изо всей силы ударил ногой в створ, дверь затрещала, но не поддалась. Тогда он нанес еще несколько мощных ударов и выбил несколько досок. Этого оказалось достаточно, чтобы просунуть внутрь руку и открыть засов.

Когда дверь со скрипом распахнулась, Джон ворвался внутрь, изрыгая проклятия в адрес клирика:

— Ты еще поплатишься за это, парень!

И вдруг замер на месте как вкопанный, не понимая, что здесь произошло. Томас тоже застыл за его спиной, не в силах вымолвить ни слова. Мартин Нотт стоял на коленях в дальнем углу хижины, будто застыв в нескончаемой молитве. Его правое плечо упиралось в стену, поддерживая на весу тело, и по всему было видно, что он уже мертв. Клирик словно нанизал себя на меч Гвина, причем острие клинка вошло в нижнюю часть груди, а рукоять уперлась в угол между стеной и полом. Вокруг бездыханного тела разлилась большая лужа крови, каплями стекавшей из перекошенного предсмертной судорогой рта.

— Господи Иисусе, что все это значит? — с трудом выдавил де Волф, а его клирик лихорадочно крестился, бормоча под нос молитву за упокой души.

Коронер подошел к мертвому телу, дабы убедиться, что тому уже действительно не нужна помощь, и повернул труп, чтобы вытащить меч.

— Неужели еще одно убийство, сэр? — прошептал Томас.

— Нет, не думаю, Томас! — недоверчиво хмыкнул коронер. — Этот человек в отчаянии бросился на меч в запертой изнутри комнате. Но почему, ради всего святого?

Пока Джон вынимал из груди Нотта шесть дюймов стали, Томас с ужасом отвернулся и вдруг увидел кусок пергамента на самом краю большого дубового стола. Коронер все еще возился с телом покойника, а Томас уже схватил записку и быстро читал.

— Господин коронер, полагаю, вам нужно прочесть это послание! — произнес он дрожащим от волнения голосом.

В полдень следующего дня Гвин уже сидел на своем обычном месте в таверне Несты напротив Джона де Волфа, который расположился у камина. Рядом с Гвином уселся Томас де Пейн, и оба они наслаждались общением после долгой разлуки, как, впрочем, и сама Неста, пристроившаяся на скамье рядом с любовником.

— У меня всего лишь пять минут, а потом придется проверить, как там моя новая глупая кухарка готовит баранину, — сказала она. — Поэтому быстро расскажите, что случилось.

— Сегодня я наконец-то сбежал из этого проклятого приората, — самодовольно прогудел Гвин. — Их эль не так уж плох, но монахи питаются одной рыбой! Останься я там еще на какое-то время, и у меня бы выросли плавники.

— Но как тебе удалось вырваться оттуда, вот в чем вопрос? — не отступала хозяйка с выкрашенными в рыжий цвет волосами.

В разговор вмешался де Волф, сообщив ей о своих подозрениях относительно сводника из борделя, затем рассказал о Серло и Кристине, а самое главное — как их объединило неожиданное самоубийство Мартина Нотта.

— Я дважды ошибался в своих расчетах, — честно признал Джон. — Но у меня не было абсолютно никаких причин подозревать этого толстяка клирика из сукновальной мануфактуры. — Он сделал паузу, чтобы отхлебнуть из большой кружки глоток-другой превосходного эля. — До тех пор пока Томас не прочитал мне послание Мартина Нотта, написанное им перед тем, как он пронзил себя мечом Гвина.

— Нет, коронер, отныне это уже не мой меч, — энергично запротестовал корнуоллец. — Слава Богу, вы уже вернули его Роджеру Трудогу. На этом чертовом клинке написаны не просто какие-то слова на латыни, а самое настоящее проклятие!

Проигнорировав вмешательство своего офицера, Джон продолжил рассказ:

— Серло и Кристина, несмотря на свои тайные амурные отношения, на самом деле не имели никакого отношения к смерти Уолтера. И хорошо, что так получилось, иначе вся эта история имела бы совсем другой конец.

— А что этот ужасный сводник из местного борделя? — допытывалась любопытная Неста. — Ты говорил, именно он украл у мертвого Уолтера полный кошелек денег?

— Этот мошенник сказал правду — он взял деньги у мертвого человека. Когда эта шлюха Бернис сообщила ему, сколько золотых монет заметила в кошельке на поясе Уолтера, он бросился за ним, вероятно, чтобы напасть и ограбить в темной аллее. Но кто-то уже сделал за него эту грязную работу, и все, что ему оставалось, — это сорвать кошелек с ремня и броситься прочь.

— Его все равно повесят за грабеж, даже если он не убивал несчастного Уолтера, — проворчал Гвин.

— А что говорилось в послании Мартина Нотта? — нетерпеливо перебила его Неста.

Де Волф кивнул на Томаса:

— Пусть теперь он сам все расскажет. Он здесь единственный человек, который мог прочитать его!

Маленький