Книга Месть Блэка - Inferiat

момента, когда старый Аткинс взялся за защиту и представление интересов сына Вальпурги, на него обрушилась целая буря негодования со стороны магического общества. «Как? Защищать «пожирателя», предателя и убийцу…» Все началось с обычных анонимок с угрозами, предупреждениями. Однако Эдвард не был бы профессиональным адвокатом, если бы его смутили такие пустяки. Тем более, что Леди Блэк платила более чем щедро. Да и сам он хотел получить свою долю известности, распутав такое «громкое» дело, казалось бы, не имеющее другой трактовки. Аткинс настаивал на проверке и оценке всех фактических обстоятельств дела и их юридической квалификации по одной простой причине, что вся сторона обвинения строилась на косвенных уликах и показаниям обвиняемого под сывороткой правды. По словам его сына, половины необходимых экспертиз вовсе не было сделано. Аткинс ликовал, когда получил все необходимые бумаги, в обход некоторых чиновников. Мнение людей — оно не постоянно. Если бы все получилось так, как было задумано — Аткинс стал бы героем. Ну и получил бы определенную сумму в галеонах… Но все получилось так, как получилось.

В момент, когда Эдвард уже согласовал повторное слушанье дела «Блэка», умерла Вальпурга. «Несчастный случай», «естественная смерть» волшебницы, которой едва только пошел седьмой десяток. В это объяснение не верил никто, однако оно было слишком удобным, чтобы его опровергать. Вальпургу хоронили в закрытом гробу, под траурное молчание нескольких родственников в черных мантиях.

После этого случая, Аткинс решил закончить дело младшего Блэка и уйти на покой. Даже не из-за врожденного чувства справедливости. Мы говорим об адвокате, бросьте. Просто основная сумма должна была поступить на его счет после оправдательного приговора. Но, незадолго до заседания Визенгамота, умер и старый адвокат.

Инфаркт — констатировали колдомедики, обнаружив тело почтенного джентельмена, недалеко, возле министерства.

— Чушь собачья! — единственный раз позволил себе сорваться Эвард, ударив кулаком по столу. — У моего отца никогда не было проблем с сердцем. Он регулярно обследовался у частного медика!

Заседание же Визенгамота прошло в штатном режиме, где тихо и мирно решилась судьба одного узника камеры № 13. Пожизненное заключение в Азкабане. Приговор окончательный, и обжалованию не подлежит.

После всех этих событий, Эвард решил отойти от семейного дела уголовной защиты, сейчас представляя экономические интересы фирмы «Чистомет» семейства Оллертон. У них опять возник какой-то конфликт с компанией «Комета», по поводу авторских прав.

Это был явный намек на то, чтобы я не рассчитывал на его помощь в деле своего «кузена». Парень явно опасался кончить так же, как и его отец, хотя и явно ненавидел убийц. И в этом я его, надо сказать, понимал. Только вот у меня выбора, в отличие от него, не было. Так что я вежливо раскланялся с все еще хмурым Аткинсом, и, попрощавшись, собрался уходить.

Уже за порогом, парень окликнул меня и быстро назвал несколько фамилий:

— Гарроу, Уолсингем, Джефри… возможно они смогут вам помочь. Я выписал их адреса, они в папке.

— Благодарю, — удивленно произнес я, уже двери. Эвард быстро скрылся в доме.

Странный парень. Но, спасибо ему и на этом.

Пока мы говорили о его отце, я по диагонали просмотрел документы, собранные Аткинсом старшим. Здесь были и копия приговора, протокол заседания, и еще несколько интересных документов… С ними я направился к мистеру Томасу Джефри, полученная от гоблинов фамилия которого совпадала с той, что мне выписал Эвард. Я отправился к нему первым, так как две рекомендации заставляли думать, что тот является профессионалом в своем деле. Вообще, Ликбух рекомендовал обратиться первым делом к Миллеру Рафу, основывая свой выбор на том, что тот защищал многих бывших пожирателей. Однако для меня это являлось скорее минусом, чем плюсом. Тот вполне мог сдать меня своим покровителям за определенную сумму.

Так что для начала я посетил старика Джефри. Дело немного осложнялось тем, что его адвокатское бюро находилось на Диагон Аллее и мне приходилось держать ухо востро. Не знаю уж, что произошло, но среди толпы волшебников то и дело мелькали мантии сотрудников Аврората. Я их не особо боялся, все необходимые ритуалы были давно выполнены и отследить меня сейчас не представлялось возможным. Однако такое «шевеление» настораживало. Впрочем, я без проблем добрался до нужного места. Адвокатское бюро Джефри — гласила яркая позолоченная вывеска на угловом двухэтажном здании. Внутри меня встретила молоденькая девушка — секретарша, предложив записаться на прием.

— Передайте мистеру Джефри, что я здесь по рекомендации Аткинса, — улыбнулся я девушке, словно бы невзначай оставляя на столе коробочку «шоколадных котелков». В этот раз я был в образе обаятельного блондина, несколько похожего на Локхарта.

— Сейчас, конечно… — девушка смутилась и покраснела, когда я ей подмигнул. И быстро убежала в соседнюю комнату.

Через минуту меня уже встречал сам Томас. Это был уже пожилой маг, лет восьмидесяти с хвостиком. Но для своих лет он выглядел просто прекрасно, максимум на пятьдесят. Даже волосы еще не поседели. Впрочем, это могли быть и зелья… Маги стареют неоднородно в своей массе, хоть и гораздо позднее обычных людей. Но все очень сильно зависит от уровня силы. Дамблдор, например, выглядит просто отлично в свои-то без малого сто пятьдесят. И он не самый старый обитатель Туманного Альбиона. Судя по всему, силы у старика достаточно. Но для меня самое главное, что с самого начала он повел себя как опытный адвокат, протянув мне свиток с магическим контрактом.

— Стандартный контракт на неразглашение и конфиденциальность, — пояснил он в ответ на мой требовательный взгляд. — Все, что вы скажете в этом кабинете, останется здесь.

— Хорошо, — произнес я, бегло прочитав содержимое. В прошлом я несколько раз пользовался такими контрактами. Полной защиты они конечно же не давали, но во всяком случае, хотя бы какие-то гарантии. Я подписал контракт «кровавым пером», что, несколько изумленно глядя на мою подпись, сделал и мистер Джефри.

— Держите, — я протянул адвокату папку с моим делом. — Это вам скажет больше, чем могу сказать я.

Тот неопределенно хмыкнул, но взял бумаги. По мере прочтения, на его лице практически не возникало эмоций. Единственное, что прослеживалось явно — это изумление. Читал он с невероятной скоростью, быстро перелистывая страницы. Я же в этот момент размышлял над тем, что можно и нужно ему сказать. А чего даже не касаться… При всей своей очевидности, вопрос не был легким. Чем больше будет знать адвокат, тем больше у меня шансов на успешную защиту в суде. Но тем больше шансов, что при раскрытии, меня упрячут в место ещё худшее, чем Азкабан. Так что я думал вплоть до того момента,