Книга Левиафан. Проклятые земли - Алексей Фролов

спиной кузнеца, вышел вперед и бросил в лицо драугу сноп желтоватой шелухи, одновременно произнеся несколько отрывистых слов. Шелуха вспыхнула уже знакомым Аудуну золотым пламенем, но драуг попросту прошел через нее, будто не заметил.

– Не то! – выкрикнул Лейв, откатываясь в сторону. Он вскочил на ноги и выбросил вперед пригоршню трухи из другой ладони. Эта была грязно-коричневая и от нее распространялся резкий солоноватый запах.

Драуг пошел прямо через на мгновение зависшую в воздухе взвесь и в этот раз золотистые искорки, заплясав на его коже, начали оставлять на ней едва заметные крапинки, расходящиеся в стороны мелкими черными прожилками. Однако не-мертвый продолжил движение вперед и попытался достать эриля колющим в грудь. Тот ловко ушел от удара, а затем был вынужден отступить сразу на несколько шагов, так как другой драуг, вооруженный двумя мечами, двинулся на него, завертев мельницу.

На помощь пришел Вёлунд. Он молниеносным движением перехватил одну из рук драуга у запястья и с силой дернул на себя. Послышался мерзкий хруст, драуг отмахнулся второй рукой, кузнец ушел в сторону и саданул его кулаком по голове. Снова послышался хруст, в этот раз – ломающихся позвонков. Голова драуга оказалась вбита в плечи едва ли не до середины, но и это не помешало ему продолжить атаку.

Вёлунд отступил, теснимый одновременно двумя противниками. У него не было оружия, поэтому он не мог блокировать атаки не-мертвых, лишь уворачивался от них, причем со скоростью, о которой никак не думалось при взгляде на его могучее, даже несколько тучное тело.

Но тут вперед снова выскочил шаман. Он вновь бросил в лицо драугам грязно-коричневую труху и в этот раз подкрепил бросок не только парой коротких слов, но и руническим знаком, начертанным в воздухе. Аудун, видевший происходящее краем глаза, признал в том знаке Турисаз.

В этот раз золотистые искры покрыли драугов с ног до головы, но почти сразу исчезли, точно впитались в их пораженную гниением плоть. Кожа монстров вмиг почернела и по ней стали разбегаться уже хорошо заметные черные трещины, вскрывающие сочащееся вонью и черной слизью темно-багровое мясо.

– Вот оно! – радостно выкрикнул эриль. – Теперь давай!

С этими словами он выхватил скрамасакс и вместе с Вёлундом бросился в бой. Удар клинка он принял на боевой нож, отвел его в сторону и саданул драуга локтем в челюсть. В это же время Вёлунд отбросил второго противника серией мощных ударов в грудь, от которых у того вскрылась грудная клетка, и поспешил на помощь эрилю. Он широко размахнулся, не боясь открыться, так как противник его не видел, и опустил кулак на голову не-мертвого. Череп существа неожиданно треснул, взорвавшись фонтаном костяных осколков и противной жижи, что, вероятно, заменяла ему мозг. Драуг сделал еще шаг вперед и завалился на землю, чтобы уже не подняться.

Вёлунд кивнул Лейву и двинулся к следующему противнику, который теперь тоже был уязвим.

В это время остальные драуги теснили Аудуна и его воинов, что особенно не нравилось Регину, который, как все уже поняли, не переносил ситуаций, ставящих под сомнение его фехтовальное мастерство. Он с остервенением продолжал рубить драугов, открамсывая от их тел увесистые куски, но ему так и не удалось перерубить ни одну из конечностей. Усиленные ужасным колдовством кости трещали, скрипели и даже ломались, но не разъединялись друг с другом.

Аудун и сам был не в восторге, он чуть не пропустил два удара, каждый и которых мог бы стать для него смертельным. Спасла невероятная реакция Гуннара, которому знаменосец, не оставшись в долгу, дважды помог сохранить жизнь. Они пропускали удары не потому, что драуги сражались лучше, и не потому что начали уставать. Не-мертвые могли позволить себе прямой размен, живые – нет, и это было главной проблемой.

Но тут появился Лейв. Он взбежал на ближайший холм и вытряхнул вверх и вперед содержимое одного из своих мешочков. Эриль затараторил скороговорку заклинания и в воздухе перед собой нарисовал руну Турисаз, знакомо подсветившуюся золотистым огнем. В этот раз размер руны был втрое больше прежнего, так шаман намеревался покрыть заклинанием большую территорию.

Руна вспыхнула, травянистая труха опала на головах и плечах выстроившихся полукольцом драугов и те начали стремительно покрываться черными трещинами. Тут же один из них упал со вскрытой шеей, Аудун резко отскочил назад, пропуская перед собой секиру другого, которого почти сразу метким выстрелом сразила Асвейг.

Еще два тела упали на белесую землю, подняв легкие облачка скрипучей взвеси. Количество драугов уменьшилось вдвое и они тут же смекнули (хотя и непонятно – чем?), что стали уязвимы. Они быстро отступили, начали перестраиваться, запуская в центр строя двух оставшихся щитовиков, но Аудун не дал им этого сделать. Он в стремительной атаке повел своих воинов вперед и буквально разорвал строй не-мертвых, снеся голову первому и сведя удар второго скрамасаксом.

Тут же слева от него драуг, защищаясь, едва не рассек Гуннару лоб, беловолосый оступился на внезапно разъехавшейся под ногами земле и выпад получился слишком длинными. Но стрела Асвейг вонзилась существу в грудь, заставляя его сделать шаг назад, и в следующее мгновение Гуннар, вновь обретший равновесие, перерубил его ровно посредине тела.

Аудун осмотрелся – все было кончено.Бой отнял у них слишком много сил, и, что важнее, слишком много времени. Но прежде, чем двинуться вперед, он быстро окинул взглядом своих людей. Вроде никого не зацепило, хотя у Регина плащ был буквально порезан на лоскуты, а Лейву клинки драугов порвали штанину и подол рубахи.

Он вновь устремился к незримому для других свету и неожиданно понял, что почти у цели. Он не понимал, откуда пришло это знание, ведь расстояния в Лимбе теряли свое значение и пока ты не увидишь объект воочию о дальности его расположения можно только гадать. Но Аудун будто бы стал ощущать своего врага, он был совсем рядом и ярость, замешанная на слепом багровом желании отомстить, вновь поднялась в нем неудержимой волной, вмиг сметя остальные эмоции.

Он буквально взбежал на холм и увидел перед собой широкий тракт, занесенный вездесущей белесой пылью. А впереди на равнине, упиравшейся своими краями в черные лесные массивы, казавшиеся пятнами непроглядной черноты на фоне окружающего багрового сумрака, он увидел десятки, возможно сотни мертвых мантикор. Среди мантикор лежали воины в золотых доспехах, тоже – мертвые. И над ними возвышались живые. Аудун не обратил внимания на других, увидев во главе отряда своего врага.

Тот сиял, источая в окружающее пространство нестерпимый свет, ставший для Аудуна