Книга Право на меч - А. Л. Легат

– видимо, жизнь дороже мести.

– Вот и подрались, как ты и хотел. – Я потрогал щеку. Больно, зараза. – Доволен? Теперь ты оставишь меня в покое?

– Не то чтобы я именно этого ждал или на то надеялся, – будто в извинениях, Рут развел руками. – Ну, зато хоть никого не убили.

– Это хорошо или плохо?

– Время покажет, – уклончиво ответил мой друг.

Я подул на разбитые костяшки. Пока что мне становилось только хуже. Погладив Карего по шее, я старался не испачкать его шерсть. Какие же у него большие черные глаза! Удивительно спокойные, хоть и ясно, что от меня только беды и ждут.

– Я не продам коня, – твердо сказал я.

Рут снова развел руками:

– Как скажешь, как скажешь. Я не против, просто предложил. Дело хозяйское.

Сегодня он был удивительно сговорчив.

– Вот именно! Мое, и только мое дело, – ругался я не пойми на кого, пока влезал в седло.

Если бы только синяки и ссадины заживали по моему решению чуточку быстрее.

Через три дня. Оксол, перед главными воротами

Теперь вместо вороной красавицы моего друга тащила какая-то доходяга ржавого цвета.

– Она точно не больна? – спрашивал я в третий раз, переживая за Карего.

– Да брось, просто старушка. Для похода – самое то. Ведь я твой оруженосец, а не мятежный лорд, так? – Рут скорчил максимально простецкую рожу. Я пожал плечами в ответ. – Да и сразу видно, что крадена.

Так вот почему приятель сбывал ее на отшибе, вдали от главного тракта. Рут добавил:

– Слишком уж хороша для таких, как я.

Я промолчал о том, что Рут слишком хороший друг для вспыльчивых мечников. Мы прошли высокие ворота без преград. В Оксоле досматривали только обозы и мелкие телеги.

– По пути заглянем на рынок. Нужно многое добрать, – Рут зевнул, – сушеного мяса, нормальную посуду, а не это дерьмо, – он поморщился, вспоминая наш путь, – и, конечно же, картишки…

– Думаю, в походе не будет времени на игры, – я приподнял бровь.

Рут тяжело вздохнул:

– Мое дело предупредить. Не будешь сам, так мне возьми.

Из чувства острой вины я сдался. Одним хлебом сыт не будешь, особенно если ты Рут. Через четверть часа я вернулся из торговых рядов. Приятель присматривал за лошадьми и явно скучал.

– Держи!

– Это еще что? – поморщился он, приняв деревянную шкатулку.

Я задрал подбородок:

– Лучшая игра по обе стороны моря! Финка или конкор…

– О, нет-нет-нет! – Рут приподнял крышку и взвыл: – В нее и пьяным играть невозможно, дружище!

– Ты просто не запомнил правила…

– И не собираюсь. – Рут спешился и вернул мне подарок. – Гони серебряк, я за картами.

Я вздохнул и полез в сумку. Обменял шкатулку на колоду. На лице Рута застыл немой вопрос.

– Стоило попробовать, – я пожал плечами.

Рут спрятал карты и мрачно предрек:

– Видит солнце, ты прогоришь в первый же месяц.

Я беззаботно махнул рукой. Энтузиазм гнал меня под знамя. Кому, как не Руту, это понимать?

На его глазах я разделался с лучшими гвардейцами, которых предлагала Восния. Когда начнется настоящая битва, я смогу показать свое мастерство в полной мере. Битва против крестьян с шестоперами, палками и стеганками вместо кольчуги? Шутка в сравнении с тем, что я уже прошел на манеже.

Я буду милосерден и справедлив к врагу, ибо уже превосхожу его на много порядков. И маршалы, и даже сам король не смогут обойтись без моих мечей.

От честной славы и достатка меня отделял сущий пустяк – разговор с сержантом. Или на крайний случай с десятником из вольных.

Вместо башни Восходы завели себе в Оксоле целую площадь с двумя казармами, фонтаном, постоялым двором.

Мы привязали коней, и я достал свой счастливый билет под знамя. Тот почти не помялся, все так же хорош. Я еще раз пробежал глазами по заветным строкам. Путь к новому дому, к свободе. Пусть и извилистый, но точно путь.

Все не зря.

К Руту вернулась болтливость:

– Я все думал, просечешь ли ты, отчего у Восходов плату не берут, а у Долов – требуют золотом.

Я вздохнул:

– Потому что пройдохи и взяточники, все до единого. Одни платить не хотят, другие не прочь еще и с тебя нажиться. Чего тут понимать…

Приятеля явно не устроил мой ответ, он покачал головой:

– Будь точнее. Думай еще.

– Это вообще важно? – Я почти его не слушал, высматривая жертву для расспросов. Меня волновало одно: как добраться до сержанта.

– Подскажу. Они меняются раз в сезон, – заметил Рут с таким видом, будто это имело значение.

«Вот! Нашел. Идет более-менее прямо, скорее устал, чем выпил. То, что надо», – я приметил помощника.

– Не понял. Кто и с кем? – Я заспешил к гвардейцу, Рут семенил следом.

– Долы с Восходами. По условиям приема. В Криге.

Я рассеянно кивнул и спросил у гвардейца:

– Доброго дня! Я ищу сержанта Восходов, вы не могли бы подсказать…

– Ум-хм, – пробормотало из-под шлема. – Там.

Боец махнул на здание слева, ткнул пальцем во второй или третий этаж. Уходил от нас гвардеец куда быстрее, чем патрулировал площадь.

– Спасибо, – сказал я, будучи уверен, что меня не услышали. – Так о чем ты говорил, Рут?..

Приятель вздохнул. Я уже спешил к нужной казарме.

– А о том, что выбора и нет. Видел, как рыбой торгуют на привозе? У входа дороже всего. Наценка такая, что брать страшно. Но вроде есть запасной вариант, так? – Рут не отставал, и по шуршанию плаща я догадывался, что он широко жестикулировал. – В самой середине, куда сложней пробиться, всегда толпа. Товар там, конечно, не первой свежести, зато и цена ниже. И вот ты, весь побитый локтями, с несвежей тушкой ползешь домой, считая, что победил…

До такой нищеты жизнь меня еще не доводила. Я ухмыльнулся:

– Не для меня пример…

– …а на деле-то все наоборот! Куда ни сунься – поимеют, – заключил Рут чуть тише, когда мы встали перед охраной корпуса. – Выбираешь из двух зол: большее или поменьше. – Голос у него стал тише. – Побеждают только они, дружище. Там все схвачено.

Мне снова захотелось с кем-нибудь подраться.

– Думаешь, обе стороны в сговоре?

– Жалование не платит ни одна. – Рут оглянулся на серый флаг со светилами.

– Даже если так, к чему это все? Сейчас.

Рут поковырялся в ухе, обвел взглядом роскошные владения Восходов. И сказал:

– Просто, чтоб был готов.

– К чему?

– К чему угодно, – он быстро пожал плечами. – Откуда ж мне знать? Я простой оруженосец.

В кабинете сержанта Восходов

К порядку здесь