Книга На милость дня. Былинки - Александр Г. Раков

заметит и намучает вволю.

Жили мы в Польше, учился я в классе седьмом, а школа наша была бывшим немецким штабом, и вокруг все обустроено по-немецки основательно. Был в саду и безпризорный заброшенный бетонный бассейн со сходящимися ко дну стенками. Я еще дафний там ловил для аквариумных рыбок.

И был у меня приятель, Сашка Дубов, владелец настоящего духового ружья. Кто нас надоумил ранней весной прийти к бассейну с ружьем, теперь и не упомню. Но еще издали слышался на всю округу громкий и в чем-то слаженный лягушачий концерт. Видно было, как надувают они нижнюю часть горла, увеличиваются в объеме и поют, радуясь, видимо, после весеннего пробуждения любимому солнышку, и страдают от неразделенной любви. Сначала кажется, что квакают все лягушки на один лад, на одной ноте, но есть натуралисты, отличающие певцов друг от друга и умеющие выделять лучших.

Но это я вам сейчас пишу, когда мне любая букашка интересна и наблюдать за ней я могу часами не без пользы для себя, но тогда, а это было в конце 50-х, мы пришли за другим: скучно стрелять из такого ружья по мишеням, а свинцовые пульки даже лампочку разбить не в силах. Мы пришли стрелять по лягушкам, и охота была успешной. Увлеченные пением, земноводные не замечали потери, и хоровое пение продолжалось.

Теперь, когда я стараюсь избавиться от надоедливой мухи в комнате изгнанием ее через окно, когда пытаюсь ненароком не раздавить лишней козявки на дороге, при этом воспоминании мне становится невыносимо стыдно. Тем более, что к лягушкам все народы относятся с симпатией, в отличие от противно выглядящих жаб, которых не любят, Впрочем, симпатии к лягушке не мешает некоторым народам употреблять их в качестве деликатеса. Особой популярностью во Франции пользуются почему-то лягушки псковских болот, Лягушки давно стали лабораторными животными, и «за участие во многих важных исследованиях» в Сорбонне и в Токио лягушке были поставлены памятники.

Я же даю честное слово, что больше не дам бедным лягушкам повода бояться встречи со мной, ибо хотел бы и подружиться, да не знаю, как. Да и простят ли лягушки-квакушки мне давнее убийство их родственников?..

Пословицы:

«В своем болоте и лягушка поет».

«Как ни дуйся лягушке, а до вола далеко».

«Не поймаешь скакуху за уши».

Приметы:

«Лягушки квакают к дождю».

«Лягушки кричат – пора сеять».

Ума у нас не было, право…

Ума у нас не было, право, но стыд и сейчас не потух: мы в детстве считали забавой охоту на бедных лягух, Зачем бы травить этих тварей? Когда возвращалась весна, в пахучем и мглистом угаре их жизнь была тоже полна. А мы к ним – с бедой неминучей! Ну, шкодники, ох, огольцы! Ремнищем бы нас (да покруче!), но были далеко отцы… В отрытых на случай налетов траншеях стояла вода, и в эти-то полуболота мы камни бросали тогда. С чего б этот дух разрушенья, несущий жестокую смерть, и в самый разгар обновленья, объявшего воды и твердь? Неужто мы в детстве не знаем, не ведаем, что и творим? На жизни живых посягаем – а правом владеем таким? Жалею, что там же, на месте, никто нас тогда не застал, не выпорол всех честь по чести (и Бог-то нас не покарал). Лишь вспомню я эту забаву – и жгучим вскипаю стыдом… Ума у нас не было, право, – одно оправдание в том (Борис Чулков, Вологда).

Победа бед не отменила

И опять о войне. Память о ней с годами превращается в пыльную страницу истории. Еще доживают век последние из воевавших, еще организует празднования Дня Победы местная администрация, еще отмечают начало снятия блокады Ленинграда дежурным возложением венков у Вечного огня, но это уже не праздники, это мероприятия, это повод выпить из армейской кружки и ненатурально взгрустнуть, показать далекий от правды фильм о войне по телевизору, устроить грандиозный фейерверк, послать ветеранам поздравления от Президента страны…

Гляжу с надеждой фильмы о войнекоторый год – хотя надежды мало, —а вдруг расщедрятся, а вдруг покажут мнеи ту войну, что жизнь мою ломала?Виктор Кочетков р. в 1923

Раньше меня возмущал этот плохо скрытый формализм, но постепенно пришло понимание: невозможно искренне отмечать событие, если в живых нет уже его участников. Второе, обидное. Нам столько десятилетий все невзгоды страны объясняли следствием Великой Отечественной войны, что разум перестал воспринимать военную фальшь. Это второе. И третье. Не может народ трех поколений жить только своим, пусть героическим, прошлым; заботы обычного человеческого бытия естественно заслоняют собой величайшие исторические события. И это нормально. Из героической обороны Севастополя в Крымскую войну 1854—55 гг. в памяти сохранился безпримерной храбрости матрос-«охотник» Петр Кошка, который вытащил из котелка с кашей готовую взорваться мину; из русско-японской 1904—05 гг (убито 200 000 русских) – помню имя гренадера, насадившего на пику сразу семерых японцев; из Гражданской 1918—22 гг (убито от 6 000 000 русских) – «Песню о Щорсе», которую я с превеликим удовольствием пел в школе и вне ее во втором классе:

Шел отряд по берегу, шел издалека,Шел под красным знаменем командир полка.Голова обвязана, кровь на рукаве,След кровавый тянется по сырой траве.Эх, по сырой траве!Михаил Голодный † 1949

Советско-финский «конфликт» 1940 г (убито 400 000 русских) запомнился финскими снайперами-«кукушками» и «непробиваемой» линией Маннергейма.

Из записной потертой книжкиДве строчки о бойце-парнишке,Что был в сороковом годуУбит в Финляндии на льду.Лежало как-то неумелоПо-детски маленькое тело.Шинель ко льду мороз прижал,Далеко шапка отлетела.Казалось, мальчик не лежал,А все еще бегом бежал,Да лед за полу придержал…Среди большой войны жестокой,С чего – ума не приложу, —Мне жалко той судьбы далекой,Как будто мертвый, одинокий,Как будто это я лежу,Промерзший, маленький, убитый,На той войне незнаменитой,Забытый, маленький, лежу.Александр Твардовский † 1971

Русские солдаты победившей Отчизны не сомневались, что их героизм будет оценен по заслугам. Но страна лежала в руинах – и снова до 47-го ввели продуктовые карточки, перестали выплачивать «орденские» деньги. Второй парад после победного, 1945-го года, прошел лишь через 20 лет после Победы, в 1967 году. И жили победители несравнимо хуже побежденных, и эта обида не забывалась. А безчисленные бетонные «скульптуры» солдата с автоматом в местах отдыха трудящихся, покрашенные многослойной «серебрянкой», только усугубляли обиду.

Не могу я спектакли смотреть о войне,А военные фильмы – тем паче:Просыпается жалость такая во мне,Что сижу пред экраном и плачу.Кто войны не хлебнул, тем вовек не понятьНаших душ, безконечно ранимых, —В каждом фильме друзей мы хороним опять,В каждой пьесе теряем любимых.Юрий Разумовский

Время затягивает любые раны: то, что болело у воевавшего поколения, у сынов перешло в память (потому что не позволяли забыть), а при нынешнем поколении у внуков война и вовсе улеглась в несколько строк школьного учебника.

Нельзя