Книга Чертовка или укрощение строптивой - Желана Соколова

— Мы с тобой как две забытые клизмы, — выдала очередной словесный шедевр Аля, чтобы поддержать рабочий настрой и дух.

— Точно, — устало выдохнула, отвлекаясь от очередной кипы бумаг на прием сотрудника.

Сейчас еще раз проверить и бежать к директору на подпись.

— Ты обедать пойдешь?

— А что, уже обед? — удивилась я.

Вот же! Даже о Егоре с Ксюшей забыла, спохватилась я, посмотрев на смартфон. Надо бы позвонить, узнать, что и как?

Только потянула руку, чтобы взять гаджет, как прилетела всеми глубокоуважаемая Татьяна Викторовна, начальница то бишь. Думаете, похвалила за труды? Как бы не так! В очередной раз её вздрючил наш ген. дир., который её терпеть не может, как и абсолютное большинство в нашем офисе. Логично, что по пищевой цепочке теперь все хорошее передается нам.

В такие моменты я понимаю наших декретниц, и очень часто вспоминаю свою бывшую руководительницу в Московском банке Наталью Васильевну. Очень грамотная, мудрая еврейская женщина пенсионного возраста, и тем не менее, такого острого ума, что остается только позавидовать. Справедливая и компетентная, самое главное. А чтобы голос повысить, да никогда такого не было.

Не то, что самодуры, которые начинают шевелиться только тогда, когда получат конкретного пинка, и ничего не смыслящие в работе отдела, которым руководят. Бывает и такое, к сожалению. Иногда что спросит, хоть стой, хоть падай. Как в анекдоте. Очень быстро меня просветили, что наша Татьяна бывшая секретарша старого директора. Сам он свалил в Москву, а свое протеже продвинул в начальство.

Получив очередной несправедливый нагоняй, опять бросая дело не завершенным, и срочно хватаясь за другое, так и оставшись без обеда, совсем забыла про свое намерение позвонить Гордееву.

— Киш мир ин тухес*, - пробормотала под нос, глядя в след Татьяне Викторовне, воспользовавшись еврейским ругательством.

Нет, нет, еврейский я не знала и не знаю, просто однажды прочитала байку про Брежнева и еврея, который его учил ругаться на идише. Запомнила фразу и теперь всегда повторяю. Никто не поймет, а морально сразу становится легче.

— Толкай ближнего, сри на нижнего, — опять разрядила обстановку Алечка, прокомментировав выступление директрисы.

Обожаю её.

— Ага, — соглашаюсь, — как в курятнике.

— Или такой вариант: «Если дома нету ласки, секса и любви, приходите на работу, там вам вые*ут мозги! — продекламировала Альбина, уже задорно подмигивая и хихикая.

— А-а-а, не могу! — смеюсь я, вытирая слезы. — Что бы я без тебя делала?

— Что и раньше, — пожала плечами коллега. — Кстати, ты хорошо её ставишь на место. Правильно, так и продолжай. Ибо не фиг!

— Только каких мне стоит это нервов.

— Ты не Анька, покрепче будешь, — заключает оптимистично Альбина. — Не принимай близко к сердцу.

— Не, мне инфаркт не нать, — хмыкнула и продолжила работу.

Не заметила, как ушла Аля.

Очнулась от звонка на мобильный.

По номеру поняла, что звонит Гордеев. Я его в контактах не сохранила, но визуально запомнила. Номер приметный или козырный, смотря, как на это посмотреть.

— Чертик, а ты где?

— На работе.

— С ума сошла? Стахановка* что ли? Пятилетний план горит или что?

Смотрю на время — восьмой час. Едтить-колотить, как сказал бы батя.

— Типа того, — подтверждаю.

— Бросай все и выходи немедленно. Жду, — и бросил трубку.

В недоумении посмотрела на свой телефон. Что это было сейчас?

Гипотония (артериальная гипотензия) — понижение артериального давления.

Примерный перевод с идиша "Поцелуй меня в задницу"

Стахановка, стахановец — слово, которое вошло в употребление после 1935 года. Именно в этом году Алексей Стаханов, зачинатель движения энтузиастов-передовиков, многократно перевыполнявших нормы, поставил свой первый рекорд — 102 тонны угля за смену. Почин быстро подхватили по всей стране, а первые лица государства решили всячески поощрять ударников.

Глава 14

Егор

Зоопарк был относительно новым, частным и располагался где-то в сосновом бору в тридцати километрах к югу от города. Занятно.

К утру ребята подогнали мой транспорт, поэтому мы с Ксюшкой быстро сделав зарядку и позавтракав, поспешили на встречу приключениям.

Отправил парней в гостиницу отдыхать, поблагодарив за проделанную работу.

Уже в дороге отзвонился помощнице, попросил заказать два авиа билета на вечер, делегировал по замам свои полномочия, нарезал задачи и с чистой совестью, завершил разговор.

Ксюшка сидела в своем автокресле на заднем сидении и что-то весело щебетала, разговаривая по очереди то с новой куклой, то со мной. Улыбался счастливой улыбкой, поглядывая на нее в зеркало заднего вида.

— Пап, а что такое зоопак?

— Зоопарк, солнышко.

— Зоопак, — свела бровки домиком, моя синеглазка, пытаясь повторить.

Блин, надо однозначно к специалисту обращаться с этим вопросом. Я, к сожалению, не знаю, как научить ребенка выговаривать эту злосчастную букву «Р».

— Зоопарк, дочь, — тем не менее проговорил еще раз уже заезженное слово, — это такое место, где собрано множество диких животных со всего света. Тигры там, львы, еноты, волки, медведи, — перечислял самые распространенные виды.

Черт его знает, что там в этом зоопарке, некогда было ознакамливаться с обитателями на сайте. Я вообще не любитель подобных мест. И повода в них бывать до сего момента у меня не было. Я и в Московском-то не бывал ни разу.

— Медведь, как у Маши, — заинтересовалась Ксюша.

— Какой Маши?

— Маша и медведь, папочка. Ты что, не знаешь? — кажется, еще больше округлила и без того большие глаза Ксения.

— Знаю, конечно. Извиняй, доча, запамятовал, — смеюсь.

— Папочка, а ты поэтому так долго не пиезжал ко мне? Забыл, да? — задала сакраментальный вопрос девчушка. — Пожалуйста, не уезжай больше, чтобы не забыть.

Ну, вот пошутил, называется. Невольно почувствовал страх в детском голосочке.

— Не уеду, не волнуйся, солнышко, — сглотнул ком в горле. — Почему ты так решила, что я тебя забыл?

— Ну, пап, сам говоишь, что помблемы у тебя с памятью. Ты вон седой совсем. А у дедушки Гоши седины почти нет, а он же тебя старше, павда? Только плешь у него, которую поела баба Таня. Он сам так мне говоит постоянно.

Что? Получил Гордеев? Старпёр седой.

Как бы не было грустно, но все равно еле сдержался, чтобы не заржать в голос, кашлянув в кулак. Про плешь деды Гоши — это, конечно, эпично. Я ее, (плешь, то есть), не видел. Не зря он в бейсболке вчера был. Постоянно носит, значит.