Книга Гость внутри - Алексей Гравицкий

– Он сегодня умер.

Леша замер, в голове загудело, к этому гулу примешался голос Жорика:

– То есть умер он вчера. А сегодня просто труп его нашли. Милиция и все такое, он отравился. Ты представляешь, такой молодой еще мужик, и так глупо. Конрад расстроенный ходит. Конечно, все здесь не в восторге, но Конрад…

Дальше Леша слушать не стал. Отстранившись от продолжавшего трещать педика, побежал по залам. Надо найти Конрада и выяснить, что на самом деле произошло.

– Отравление, – мрачно повторил в очередной раз Конрад. – Вскрытие было. У него в желудке такое количество серы нашли, будто он с двух сотен спичечных коробков ее настрогал.

– Что?! – поразился Леша. – Сера?!!

– Сера-сера, – передразнил Конрад. – А ты чего хотел?

– Ничего, – промямлил Леша потрясенно. – Но почему же сера…

Перед глазами встал большой, под два метра ростом и весом килограммов в сто пятьдесят, Серега. Сергей Олегович. Да, у него на памятнике будет написано именно так. Кому какая разница, что он был вовсе никакой не Сергей Олегович, а Серега? Кому какая разница, что этот огромный, вечно веселый мужик никак не состыковывался даже с мыслью о суициде? Кому вообще теперь какая разница, что умер здоровый сорокалетний мужик, хороший и жизнерадостный человек? А что осталось? Что останется?

Кучка соплей сейчас и камень на кладбище потом. Камень, к которому редко кто заглянет. Да и кому он нужен на самом деле, этот камень? Камень с серьезным, какого у него никогда не было при жизни, лицом. Камень с сухой надписью «Сергей Олегович» и двумя четырехзначными числами.

«Упокой Господь, мать его за ногу, твою душу, Сергей Олегович. Спи спокойно, можем считать, что отмучился».

– А может, ему так лучше, – пробормотал Беляев. – Смерть – это добро.

– Добро! – рявкнул Конрад. – Добро! Добро. Которое должно быть с кулаками.

Взгляд его затуманился, маг продекламировал дрожащим не то от напряжения, не то от злости и обиды, не то еще от чего голосом:

Добро должно быть с кулаками,С хвостом и острыми рогами,С копытами и с бородой.Колючей шерстию покрыто,Огнем дыша, бия копытом,Оно придет и за тобой!Ты слышишь, вот оно шагает,С клыков на землю яд стекает,Хвост гневно хлещет по бокам.Добро, зловеще завывая,Рогами тучи задевая,Все ближе подползает к нам!Тебе ж, читатель мой капризный,Носитель духа гуманизма,Желаю я добра, и пусть…[3]

Конрад оборвал себя на полуслове.

– Оно придет и за тобой, Леша, – сказал он зловеще. – Добро оно или Зло, а может, ни то ни другое, но оно придет за всеми нами!

Тело мага качнулось, надломилось, он всхлипнул. Леша с ужасом понял, что ни разу не прикасавшийся на его памяти к алкоголю маг пьян в стельку.

Тускло светил торшер. Беляев сидел в кресле, завернувшись в колючий клетчатый плед, и курил какие-то ментоловые сигаретки. Свои кончились, а других у Ленки не оказалось. Сама хозяйка ментоловой дряни мирно посапывала на огромной кровати. Одних после активных баталий под одеялом тянет покурить, других потрепаться, а Ленка всегда быстро отключалась.

Теперь она лежала перед ним. Спящая, еще более беззащитная, чем прежде. Алексей мысленно сорвал с нее одеяло.

«Миленько, – лениво подумалось ему. – Я могу делать с ней все, что пожелаю. Тем более что за это мне и платят».

Так же мысленно он опустил одеяло обратно.

Беляев горько усмехнулся и с остервенением вдавил окурок в донышко пепельницы. От ментоловых сигарет во рту остался дурной привкус. Леша потянулся за стаканом с минералкой и…

Он судорожно отдернул руку. В голове понеслись обрывки мыслей, сердце забухало, как кузнечный молот. Сквозь стенки стакана отчетливо проступили мутные очертания человеческого черепа. Черепушка оскалила беззубый рот и исчезла.

«А может, и не было ее, – успокоил себя Алексей. – Нервы, разболтавшиеся нервы и расшалившаяся фантазия. Больше нечему, ведь не ширяется, не курит, не глотает таблетки, не пьет даже. Просто отпечатки пальцев и губ на стенке бокала. Вот и все».

Леша взял стакан, налил минералки и выпил одним глотком.

Спина хрустнула, когда он поднялся с кресла, потягиваясь. Плед клетчатым бугром опал на сиденье. Леша повернулся к кровати, сделал шаг.

И буквально окаменел. Лена лежала, отпихнув одеяло, по-детски подложив руку под щеку и свернувшись калачиком. На лице ее, полном покоя, лежала безмятежная улыбка. А на шее красовалась, сжимая кольцо за кольцом, огромная темная змея.

Алексей сглотнул, судорожно попятился. Под колени сзади ударило что-то, и он повалился назад, в кресло.

«Поручень, поручень кресла, вот что меня повалило, – прыгнула в голову бестолковая, но абсолютно точная, как в анекдоте, мысль. – При чем тут… змея!»

Страшная гадина открыла огромный, совсем не змеиный, а скорее кошачий глаз, зыркнула на него. Пасть твари раздвинулась, обнажая в ухмылке ряды ровных белых зубов. Таких у змей тоже не бывает!

Змеюка, словно подтверждая его мысли, разулыби-лась еще шире. И тогда Леша закричал. Гадина вспыхнула синим пламенем и исчезла. Ленка подскочила на кровати, глянула ошалело.

– Что случилось? – спросила сонным еще голосом.

– Я… задремал в кресле, – пробормотал Беляев. – Заснул… сон дурной… кошмар приснился. Только и всего.

– Иди сюда, – позвала она.

– Нет, я пойду. – Алексей почувствовал, что готов бежать. Шарахаться от Ленки и ее жуткой… кого? Беляев не смог дать ответ.

– Куда?

Леша промолчал. Зазвонил телефон. Ленка тяжело вздохнула, сняла трубку:

– Алло. Да, я… Нет… А кто это?.. А-а-а, привет… Подожди секунду.

Она быстро зажала трубку рукой, спросила конспиративным шепотом:

– Ты здесь?

– А кто это? – поинтересовался таким же шепотом Леша.

– Конрад.

Беляев протянул руку, получил трубку, прижал динамик к уху.

– Даже если б она сказала, что тебя нет, я все равно бы не поверил, – приветствовал его голос мага.

– Откуда ты взял, что я здесь? – спросил Алексей.

– Я маг или не маг?

– Кончай уже, – поморщился Леша. – Прибереги свои шуточки для тех лопухов, которые верят во всю эту ахинею. Чего хочешь?

– Приезжай, – просто ответил Конрад. – Я не могу больше. Я чувствую, что это где-то рядом. Если ты не приедешь, то я свихнусь здесь.