Книга Река ведет к Истоку - Екатерина Шашкова

— Что вы его бить собрались? Да у вас на лице написано.

— Нет, что я магос.

— Тоже написано, даже еще крупнее. Взгляд такой, будто вы всех окружающих готовы съесть без соли и перца. Наши знатные богачи из Викены тоже так смотрят, но они при этом хотя бы одеты прилично. А если кто-то выглядит как портовый нищий, а гонору как у герцога — значит, точно магос.

Спорить с очевидным показалось бесполезным. Ракун с тоской осмотрел собственную одежду и решил, что камнем похититель точно не отделается.

Материал, из которого был сшит костюм Долана, на ощупь оказался очень странным: жестким и плотным, если уткнуться в него с размаху, но мягким и податливым, если вжиматься постепенно. Алина невольно испытала оба ощущения, когда мужчина ни с того ни с сего влетел в повозку и, схватив девушку в охапку, уткнул лицом себе в грудь. Сначала нос стукнулся о куртку, как о камень, а потом вдруг начал мягко утопать в ткани.

Алина запоздало вскрикнула и попыталась дернуться, но Долан держал крепко, а странная ткань напрочь глушила звуки. Воздух, к счастью, пропускала, но все равно каждая минута в таком положении казалась вечностью. Девушка не могла толком шевельнуться, ничего не понимала и практически ничего не слышала, кроме чужого сбивчивого дыхания над ухом. Снаружи доносились отголоски беседы, но проливной дождь, барабанящий по крыше повозки, не давал разобрать слова.

Крыша, конечно, протекала. Вода струилась сквозь щели непрерывным потоком, так что внутри было немногим лучше, чем снаружи. Разве что чуточку теплее. До этого Алина сидела, забившись в самый сухой угол, но после того, как ее бесцеремонно оттуда выдернули, почувствовала себя словно под холодным душем. Голые ноги моментально покрылись мурашками, и девушка прижалась к Долану уже по собственной воле — он казался по крайней мере теплым.

Странные объятия длились недолго: через несколько минут мужчина отпустил Алину так же неожиданно, как и схватил.

— И что это было? — удивилась пленница.

— Прошу прощения, клисса, вынужденная необходимость. Я не мог допустить, чтобы вы выдали свое присутствие посторонним.

— Я тоже не понял, что это было! — буркнул Коба, осторожно выглядывая наружу. — Чего он сюда приперся-то? Начальник, ты ж обещал, что он за нами не двинет!

Долан промолчал.

— Очевидно, что ехал он не за нами, — сообщил Истер, забираясь в повозку. — Я бы сказал, на девчонку ему плевать, а вот тот идиот на психованной кобыле чем-то здорово насолил.

— Зато баба у него красивая, — вздохнул Грызь, который тоже предпочел присоединиться к остальным, а не мокнуть под дождем. С его появлением в повозке сразу стало тесно.

— Баба как баба, — пожал плечами Долан. — Не знаю, зачем он с ней столько лет возится.

— Вы о ком? — не выдержала Алина. Рука под браслетом снова зачесалась, но в этот раз не от магии, а просто от воспоминаний. В послании говорилось: «Мы тебя вытащим», — но, кажется, обещанное спасение только что проехало мимо.

И что теперь делать? Бежать следом, орать и махать руками, надеясь догнать лошадь? Не самая гениальная идея…

Видимо, выбираться все-таки придется самой. Но, конечно, не сейчас. Для городского человека плутать в темноте под дождем в незнакомом месте — удовольствие ниже среднего. Нужен хоть какой-нибудь населенный пункт, чем крупнее, тем лучше. А пока придется строить из себя примерную девочку и не привлекать внимания больше, чем необходимо.

Стать незаметной… как вот Гмади, например.

С незаметностью вышло плохо. Стоило об этом подумать, как в носу мучительно засвербело, и повозка содрогнулась от оглушительного чиха.

— Извините, — смущенно пробормотала Алина, обнаружив, что все взгляды устремлены на нее.

Долан тут же снял куртку и накинул пленнице на плечи:

— Не хватало еще, чтобы вы простыли.

Куртка оказалась длинной и укутала девушку почти до колен, сразу стало тепло и уютно. По крайней мере частично: сквозняк, бивший по голым ногам, никуда не делся.

— Спасибо, — благодарно улыбнулась Алина и все-таки решилась задать еще один вопрос, раз уж на предыдущий никто отвечать не спешил: — Что теперь со мной будет?

Судя по тому, с каким любопытством все уставились на Долана, остальные похитители и сами не больно-то знали планы своего начальника.

— Да ничего страшного, — с небольшой заминкой ответил тот. — Поговорите с одним человеком и отправитесь домой.

— Домой? — разочарованно протянула Алина. — Не хочу я домой! У меня там хвост по матану!

— Хвост? — Грызь даже рот раскрыл от удивления. — У тебя есть хвост?

— Я имел в виду, домой — в Исток, — поправился Долан. — И хватит вопросов, я все равно не уполномочен на них отвечать. Давайте лучше подумаем, как нам отсюда выбираться. Идеи есть?

Ответом ему была синхронная порция взглядов, расшифровывающихся примерно как «ты начальник — ты и думай». От коллектива отбился только Грызь, все еще задумчиво изучавший торчащие из-под куртки ноги Алины.

— Ладно, — вздохнул Долан. — Тогда так: у нас шесть человек, три лошади, одно седло, бесконечный дождь и необходимость доставить клиссу на место не позже завтрашнего вечера. Чуть дальше есть поворот на основную дорогу, свернем туда и двинемся по ней, а то вдруг этот сумасшедший магос обратно поедет.

— Идти пешком в такую погоду, да еще и ночью? — поморщился Коба. — Я на такое не подписывался!

— Ночь еще не наступила. Но если хочешь, можешь остаться здесь, развести костер из обломков повозки и лечь спать на мокрых камнях. А я предпочел бы заночевать в ближайшей деревне, а утром взять там свежих коней и спокойно двигаться дальше.

— Да пошел ты, — буркнул Коба, но вопреки своим же словам первый выскочил наружу и прокричал оттуда: — Эй, кто-нибудь поможет мне распрячь лошадей? Чур, я еду на гнедой! Мне и без седла сойдет.

— Иду, — с задержкой отозвался Грызь и снова замер, оглянувшись на Алину. — Нет, серьезно! У тебя правда есть хвост?!

Грабителя Ракун нагнал даже раньше, чем рассчитывал. Тот напрочь застрял на узком участке дороги перед поворотом на мост.

Ручеек, до этого весело журчавший вдоль обочины, из-за дождя разлился вширь, и теперь вся дорога, зажатая между склонами, грозила превратиться в его русло. Вода текла все быстрее, под копытами лошадей хлюпала жидкая грязь, но кони Ракуна и Марлены переносили эту неприятность со стойкостью, достойной величайших мудрецов древности, и упрямо перли вперед.

Кобыла Палека таким флегматичным нравом не отличалась, поэтому в один прекрасный момент просто встала на месте и категорически отказалась двигаться дальше. Уговоры, пинки, попытки толкать или тянуть упрямое животное не привели ровным счетом ни к чему — лошадь твердо решила, что путешествие окончено.

— Ты не кобыла, ты — ослица! — в сердцах крикнул грабитель, отчаянно соображая, как еще можно сдвинуть с места несчастную животину.