Книга Черная Вдова. Крымские легенды (сборник) - Сергей Могилевцев

Было также разрушено в Алуште древнее мусульманское кладбище, где крымские татары хоронили своих усопших, и на его месте был построен алуштинский автовокзал и проложена троллейбусная трасса Симферополь – Ялта. Страшен был гнев Аллаха по этому случаю, который повелел: за разрушение древнего мусульманского кладбища будут в районе автовокзала одна за одной происходить страшные автомобильные аварии, которые унесут с собой сотни, и даже тысячи жизней.

Также разрушили алуштинцы старое еврейское кладбище, и на месте священных могил построили корпуса уродливых санаториев. Гнев Иеговы по этому поводу был особенно ужасен, ибо Он объявил: за совершенное святотатство будут со временем разрушены все до одного санатория в Алуште, а пока этого не произошло, будут сами алуштинцы рабами приезжих курортников, всячески угождая им, унижаясь, и выполняя малейшую их прихоть.

Познав вкус к разрушению древних кладбищ, продолжили алуштинцы это позорное дело, и одно за одним разрушили два православных кладбища, совсем небольшие: одно, находящееся на горе Алустон, и второе, расположенное у самого моря в селе Лазурное. На древнем алустонском кладбище, расположенном рядом с византийским храмом, покоились жители средневековой Алушты. На кладбище же в селе Лазурное среди прочих была захоронена первая в России женщина-профессор медицины. Гнев христианского Бога был особенно страшен. Объявил Он, что за разрушение православных кладбищ будет со временем разрушен до основания и сам город Алушта, а в развалинах его в течении ста лет будут обитать ядовитые змеи и скорпионы.

Начали сгущаться над Алуштой тучи, начали с неба падать дожди из огня и серы, оставляющие на теле города уродливые и безобразные пустоши, но не видели алуштинцы этих дождей, и не внимали гневу богов. Ни страшные засухи, ни проливные дожди, ни тучи отвратительных мух, подобно египетским казням налетающие летом на город, не могли остановить их. Почувствовав свою безнаказанность, продолжили они разрушать священные кладбища. Было в Алуште одно особо почитаемое и священное кладбище – кладбище безбожному первому крымскому правительству, которому алуштинцы особо поклонялись, считая его чуть ли не самым святым местом в городе. Безбожное первое крымское правительство пролило на этой земле немало крови, но все же это было настоящее кладбище, которому во времена безбожия особо поклонялись. Находилось оно в приморском парке, в огромном и высоком памятнике со звездой на его вершине, внутри которого в склепах и были похоронены останки безбожников. Но не пожалели алуштинцы их, как не пожалели до этого всех остальных, залили во избежание хлопот мощи красных комиссаров бетоном, и умыли тем самым руки, сняв с себя ответственность по уходу за ними. Дивились на это святотатство боги, разводили в недоумении руками, ибо видели сверху, что не тронули красных большевиков даже иноземные захватчики, а тронули свои же большевики, оказавшиеся хуже захватчиков. Решили боги наказать святотатцев, и вынесли свой вердикт: за то, что залили бетоном красных комиссаров, будет сама Алушта залита бетоном, и будет здесь этого бетона больше, чем в других городах, даже берег моря будет здесь бетонным. А со временем весь этот бетон разрушится, и падет на головы горожан. О крысах, мухах, скорпионах и змеях, живущих в бетонных развалинах, тоже говорилось в этом вердикте.

Числа правят миром, и не только земным, но и небесным. Не хватало богам до окончательного решения судьбы Алушты всего лишь одного разрушенного кладбища, и, казалось бы, такого кладбища в Алуште больше не будет. Ибо есть предел всякому святотатству, и нельзя этот предел переходить. Но в начале третьего тысячелетия новой эры, словно бы бросая вызов здравому смыслу, разрушили алуштинцы новое, седьмое по счету, кладбище. Было на северо-востоке Алушты так называемое собачье кладбище, на котором люди хоронили своих любимцев: собак, кошек, и других домашних животных, ставя им даже небольшие надгробья. Но надругались алуштинцы и над этим кладбищем, не пожалели чувств владельцев погибших животных, разрушили его до основания, и стали строить себе здесь загородные дома. Не могли уже вынести этого боги, ни античные, ни Аллах, ни Иегова, ни единый Бог христиан. Поняли они, что будут алуштинцы вечно разрушать кладбища, одно за одним, сколько бы их здесь ни находилось, и остановить эту преступную страсть к разрушению можно только лишь гневом богов. Окончательно разгневались боги, и провозгласили: преступная страсть к разрушению кладбищ может быть остановлена только одним путем – превратится в один день и час сама Алушта в большое кладбище. Будут здесь лежать перевернутые бетонные коробки домов, залитые стоячей водой разрушенного водохранилища. Будут мимо них бегать бродячие собаки и кошки, ползать ядовитые змеи и скорпионы, летать тучи жирных мух и ос, обитать бродяги и дикие звери. И будет так продолжаться сто лет. А те из алуштинцев, которые покаются, посыпят головы пеплом, оденутся в рубища, и возопят к богам, спасутся, и их близкие, дома и имущество, а также они сами, не пострадают. Все же остальные сгорят в дожде из огня и серы. Пророчество передано через юродивого, сидящего на паперти алуштинской церкви, имя которого известно на небесах.

2010

Откуда взялась ночь (крымская легенда)

Вначале ночи не было вовсе, и на земле царил один сплошной день. Из-за яркого Солнца (сотворенного Господом) все на земле сливалось в сплошной светящийся ком, и невозможно было отличить людей от животных, а животных – от гор, деревьев и птиц. В этом сплошном слепящем потоке, льющемся с неба, все общались друг с другом лишь на ощупь, и очень часто ошибались, принимая безобразную старуху за юную девушку, хищного волка – за ягненка, а скользкую шкуру ядовитой гадюки – за гладкую и прохладную кожу своей возлюбленной. Из-за этого часто происходили недоразумения, нередко приводящие к печальным последствиям. Однако жизнь на земле продолжалась, потому что и люди, и звери, и птицы, и даже горы всегда смотрят на жизнь с оптимизмом, и надеются, что в будущем все выправится, и станет лучше, чем сегодня.

Примерно в это же время, то есть тогда, когда ночи на земле еще не было, некий крымский юноша хотел войти в спальню к своей молодой жене, которая была дочерью дракона Ажи-Дахака, живущего в недрах скалистого Чатыр-Дага. Дочь дракона была очень мудрой, и заранее знала о том, о чем многие люди даже не подозревали. Она не просто так не пустила юношу к себе в спальню, а сделала это намеренно, имея далеко идущие планы.

– Я не могу впустить тебя к себе в такой яркий день, – сказала она ему, – потому что стесняюсь нескромных взглядов, и мне необходима темнота.

– А что такое темнота? – спросил у нее юноша.

– Это то, что приходит вместе с ночью, – ответила ему дочь дракона Ажи-Дахака. – Достань мне ночь, и я впущу тебя к себе в спальню.

– Но где, милая жена, я достану тебе ночь, если я даже не знаю, как она выглядит?! – воскликнул озадаченный юноша.

– Ты достанешь ее у моего отца, дракона Ажи-Дахака, живущего внутри Чатыр-Дага. Иди к моему отцу, и попроси его отдать тебе ночь.

Что еще оставалось делать нетерпеливому юноше, которому необычайно сильно хотелось войти в комнату к своей молодой жене? Разумеется, он сразу же начал выполнять ее поручение, и, взяв из рук жены небольшую, сплетенную из ветвей гибкой ивы корзинку, начал подниматься с ней к отрогам скалистого Чатыр-Дага, где в одной из пещер обитал дракон Ажи-Дахак. Он сразу же нашел эту пещеру, потому что вокруг нее все было обожжено огнем, который дважды в день, утром и вечером, извергал из себя трехголовый дракон. Проникнув внутрь пещеры, юноша нашел отца своей жены, и передал ему просьбу дочери.