Книга Тайники души - Линн Остин

– Тогда мы договорились, мистер Гибсон, – улыбнулась я. – Вы можете въезжать, когда пожелаете, и обещаю, что не буду докучать вам своими хлопотами.

Он улыбнулся в ответ, и на его щеке появилась ямочка.

– Мистером Гибсоном называют моего отца. Пожалуйста, зовите меня Уолтер.

– А вы меня Бэтси. – Я не знала, почему назвала имя, которое использовала лишь моя сестра, а не попросила называть меня Бетти, как отец или Фрэнк Уайатт.

В тот момент это казалось таким естественным.

Мы пошли обратно к коляске. Я объяснила кучеру, как найти дорогу, ведущую к коттеджу, и гости уехали.

Позже днем я услышала, как по дороге цокают лошадиные копыта и по пыльной дороге к коттеджу катятся колеса фургона, и почувствовала себя до смешного взволнованной.

После ужина я наложила большую порцию жареного цыпленка, картофельного пюре, яблочного пирога и поставила все это на поднос, чтобы отнести Уолтеру Гибсону.

– Почему ты не пригласила его ужинать с нами? – спросил отец, когда я рассказала, откуда у нас взялся постоялец.

Я поколебалась мгновение, прежде чем ответить: я не могла представить мистера Гибсона ужинающим в нашей обшарпанной кухне в обществе моего хмурого отца. Как, впрочем, не могла представить его и сидящим в гостиной на стуле, на котором по воскресеньям всегда устраивался Фрэнк Уайатт. Казалось, Уолтеру очень подходил дом у пруда, пропахший сосной.

– Я приглашу его, но уверена – гость откажется. Он приехал сюда в поисках уединения. Кроме того, ему тяжело ходить.

– А что с ним?

– Я не спрашивала. Но вот его визитная карточка. – Я достала из кармана юбки карточку и протянула ее отцу.

– Гибсон, – пробормотал отец, – Чикаго… Говоришь, он богат? Интересно, не родственник ли он Говарда Гибсона, промышленника?

– Не знаю, но он очень милый.

Я ушла, чтобы отнести Уолтеру ужин. На этот раз я побеспокоилась о том, чтобы прилично одеться, застегнуть все пуговицы, причесаться и обуться.

– Войдите! – крикнул Уолтер, когда я постучала в дверь.

Я обнаружила его сидящим у окна в прекрасном кожаном кресле цвета красного вина и читающим книгу.

Везде были расставлены дорожные сундуки и коробки.

– Как для искателя простой жизни вы привезли с собой слишком много вещей, – поддразнила я постояльца.

– Напротив. – Мистер Гибсон улыбнулся кривоватой улыбкой, ставшей уже привычной. – Я привез лишь самое необходимое. – Он снял очки в золотой оправе и кивнул на коробки. – Давайте, откройте и взгляните, что там.

Сгорая от любопытства, я поставила поднос на стол возле кресла и начала открывать коробки одну за другой. Они были заполнены книгами! Я не могла дышать, чувствуя себя так же, как в тот день, когда надела корсет.

– О! – только и могла сказать я. – Ах!

Преисполненная восторга, я доставала одну книгу за другой, не переставая восхищаться тисненными золотом названиями и дорогими кожаными переплетами.

Не раздумывая, я открыла «Повесть о двух городах» и вдохнула запах страниц.

– Ой, простите, пожалуйста! – вскричала я, опомнившись.

Уолтер восхищенно рассмеялся.

– Не извиняйтесь! Я чувствую то же самое, когда беру книгу в руки! Как я уже говорил, для жизни это самое необходимое.

– Как и еда! – ответила я и указала на поднос. – Поешьте, пожалуйста, пока не остыло.

– А вы останетесь, пока я буду есть, и составите мне компанию?

– Хорошо, если вы не возражаете против того, что я буду здесь хлопотать.

– Вовсе нет! – ответил мистер Гибсон, расправляя салфетку на коленях. – Говоря, что мое окружение хлопотало надо мной, я имел в виду, что слуги и медсестры справлялись о моем здоровье каждые две минуты. Если и вы приметесь за это, мне придется вас выпроводить. Ну, а пока буду счастлив услышать, какие еще книги вы прочли недавно, кроме Торо, и есть ли среди них ваши любимые.

– Любимые! Я до утра не закончу их перечислять!

– Понимаю, – ответил мистер Гибсон, указав вилкой на коробки. – Все это – мои любимые книги. Тогда сформулирую вопрос по-другому. Что именно вы больше всего цените в хорошей книге?

Я задумалась.

– Мне нравятся романы, действие которых происходит в неизвестных мне местах, и те, где герои в конце концов становятся добрыми друзьями. Но больше всего я люблю книги, которые заставляют задуматься.

– В таком случае наши вкусы совпадают, – заключил мистер Гибсон и приветственно поднял чашку с кофе. – Кстати, ужин очень вкусный. Мои комплименты шеф-повару!

– Спасибо.

Мне было очень приятно. Я не помню, чтобы Фрэнк Уайатт когда-либо делал комплименты по поводу моей стряпни.

– Вы действительно сами это готовили? Ваш муж – счастливчик!

– Я не замужем. Мы живем с отцом и моей младшей сестрой Лидией. Вы, наверное, встречались с ней в галантерейном магазине, на котором висело объявление об аренде коттеджа.

– Правда? Что-то не припоминаю.

Почему-то это было самое приятное из всего, что сказал постоялец. На протяжении следующего часа Уолтер и я говорили обо всем, начиная от американских поэтов и заканчивая греческой классикой.

Я совсем потеряла счет времени и вдруг заметила, что в комнате потемнело и можно уже зажигать лампы.

– Мне нужно идти! – воскликнула я, вскочив на ноги. – Если я не запру курятник до того как стемнеет, у лисиц сегодня будет День благодарения!

– Извините, что заставил вас ждать!

– Пожалуйста, не извиняйтесь, это не так. Мне зажечь лампы перед уходом?

– Да, пожалуйста. И еще загляните в эти коробки и выберите, что хотите прочесть.

– Правда? Вы действительно разрешите мне взять на время одну из ваших книг?

– Вы можете брать любые книги, Бэтси, при одном условии: вы должны будете прийти и высказать свое мнение о каждой из них.

По дороге домой я почти парила, унося с собой «Николаса Никльби»[15].

Следующие две недели самым радостным событием дня для меня было посещение Уолтера, с обедом на подносе.

Я бы с радостью ходила в коттедж и дюжину раз в день, если бы не боялась прослыть надоедливой. Для человека, стремящегося к затворничеству, Уолтер любил поговорить. Мне же наши беседы доставляли огромную радость. Мы не всегда сходились во мнениях о лучших авторах и о более мелодраматичных или изобретательных сюжетах, но наши оживленные дискуссии были весьма занимательными.

В первое воскресенье августа Фрэнк Уайатт привез меня домой из церкви и, как обычно, остался на обед. Я мало обращала внимание на разговор за столом, считая минуты до отъезда Фрэнка и предвкушая поход к Уолтеру с обедом и завершение нашего разговора о поэзии Уолта Уитмена.