Книга Царство Прелюбодеев - Лана Ланитова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Владимир покосился на тучную купчиху – та, приоткрыв зубастый рот, проталкивала в него пальцами трубочку, завернутого и щедро сдобренного икрой, масляного блина. Набив полные щеки, она с трудом пережевывала один блин, в то время как скользкие пальцы подносили ко рту второй бисерный икорный рулончик. По белому подбородку тек жир, масляные губы время от времени прикладывались к чашке горячего сладкого чая – ароматный напиток утекал в вольную утробу со свистящим звуком. Казалось – во рту у толстощекой бабищи стоит мощный насос. Не прошло и пяти минут, как стопка с блинами уменьшилась на полтора вершка, опустела и пятая по счету чашка. Купчиха откинулась на спинку плетеного кресла и отдувалась от сытой трапезы, хитрые глазищи победоносно поглядывали на Владимира.
Участники царской охоты закусывали свежим кабанчиком и ржали, словно молодые кони на зеленом лужке.
«Bon appétit[50], господа! Смотрите, не обкушайтесь. С вашей прожорливостью возможно и заворот кишок заполучить-с. А я уж, как-нибудь и репкой обойдусь. Здоровее буду!» – бормотал Владимир, его лицо краснело от злости.
Покончив с нехитрой трапезой, он решил немного прогуляться. Надев шляпу и перчатки, он взял в руки трость и вышел на крыльцо. Возле ступенек сидели его верные стражники – горгульи. Но на этот раз они выглядели каменными истуканами и даже не дышали.
«Ну и ладно – спят, так спят. Не буду пока тревожить моих славных кисок или птичек… Кто знает, к какому классу животного мира относятся эти прелестные создания? Бьюсь об заклад: если бы их увидел наш профессор по естествознанию, то старик бы тут же «дал дуба», так и не классифицировав этих странных субъектов», – Владимиру стало смешно, и он вышел за ворота.
Он решил двинуться в ту же сторону, куда ходил вчера. Его разбирало жуткое любопытство – как там дом Полин, и жива ли его хозяйка? Как и накануне наш герой миновал высокий красный забор – человек-нос все также стоял за высокой дверью, маленький глаз внимательно следил за Владимиром.
Ветхий дом, окруженный водой с камышами, выглядел по-прежнему уныло. Женского пения он не услышал. Зато увидел нечто другое: через весь двор была протянута веревка, на которой сушилось мокрое белье – полинялые мужские подштанники, красные рубашки, домотканые полосатые штаны и множество серых портянок.
«Видать, певунья наконец обрела свое счастье», – подумал Владимир и хмыкнул.
Ноги сами несли его к ажурному забору. О, чудо! За забором был все тот же парк в большом Версальском стиле, зеленели цветочные клумбы, бил фонтан, дом выглядел целым и невредимым. Вдалеке послышался голосок Полин, другие женские голоса и низкий мужской баритон. Стараясь не шуметь, Владимир открыл калитку. Встав на цыпочки, он тихонько проскользнул во двор и притаился возле кустов с диковинными цветами, похожими на розовую магнолию. Отсюда его никто не видел, зато ему было видно почти все. Первым делом он покосился на входную дверь – она стояла на месте, мраморный портик отливал ослепительной чистотой, все также вились к небу виноградные шпалеры. Возле двери сидели угрюмые львы, но на сей раз они выглядели абсолютно каменными. Владимир даже усомнился – не приснилось ли ему вчера его странное приключение?
На зеленой стриженой лужайке розовыми, желтыми, белыми и сиреневыми пятнами выделялись изящные женские фигурки. Теперь платья и костюмы дам соответствовали последней английской или французской моде, шестидесятых годов 19 века. Того времени, откуда так рано выпал наш герой.
Женщины играли в крокет. Полин Лагранж – юная, хорошенькая Полин смеялась громче всех, изящная рука поддерживала пряди каштановых волос, милая шляпка кокетливо закрывала макушку мелкой породистой головы. Другая рука сжимала деревянный молоток, по траве катился яркий желтый шар, секунда, и под радостные, одобрительные возгласы шар влетал в расставленные воротца. Дамы ворковали о нарядах, шутили, улыбались. Рядом стоял рослый, красивый мулат с подносом – несколько фужеров с шампанским и тарелка с персиками покоились на его серебристой блестящей поверхности.
«Однако муринов и кофейных любовников у дамочки хоть отбавляй. Одних сожрали, появились другие», – рассудил Владимир и попятился к выходу. Он не хотел, чтобы его видели. В самый последний момент показалось, что проницательный взгляд Полин устремлен прямо на него, что ей отлично известны все его тайные маневры. Полин едва заметно усмехнулась, горделиво вздернула носик и, демонстративно отвернувшись, повела светскую беседу с другой симпатичной, рыжеволосой дамой.
Владимир, пригнув голову, пятился к забору. Рука нашарила чугунную ручку, скрипнула ажурная калитка, он вышел за ворота.
Одна из юных и неопытных муз, совсем некстати шепнула ему на ухо парочку незатейливых строчек:
Он замер на минуту, лица коснулась легкая, одухотворенная задумчивость, ладонь качнулась в такт стихотворной рифме, и родилось продолжение:
«Да-да, увольте, пока я не готов к повторному визиту в этот Версальский вертеп. Не заманите вы меня сюда ни академическими позами изящных фигур, ни предстоящими авантюрами», – согласился он с музой. – «Прогуляюсь-ка, я лучше к лесу».
Уверенной походкой, насвистывая военный марш, охваченный легкой бравадой, вполне довольный собой, он направился к противоположному краю дороги, туда, где вдалеке виднелась кромка темной чащобы.
Владимир вспомнил, что в самый первый день, когда Виктор вел его к новому жилищу, они встретили на улице какого-то господина. Как его звали-величали? Кажется, какой-то Горохов. У того в руках была корзина с грибами. «А что? Может, несчастный тоже с голодухи поплелся за грибами… Хотя, по его упитанному виду этого не скажешь. Кстати, он приглашал к себе в гости – надо будет как-нибудь нанести визит вежливости. Может, он поведает мне что-нибудь интересное, если я вообще разберу, что он говорит», – рассуждал Владимир. – «Правда, пойду-ка я в лес, наберу грибов и приготовлю их себе на обед», – в ответ на его мысли, желудок снова призывно заурчал. – «Но как я их буду готовить? Повара-то моего рядом нет. Эх, была не была, авось и сам разберусь».
Он прошел еще с полверсты, мимо диковинных деревьев, пока дорога не свернула к лиловому полю. Его давно интересовало: отчего обычное поле мрело издалека таким странным цветом? Что на нем растет? Он подошел ближе – сиреневые, фиолетовые, цвета индиго, блё-раймондовые[52], милори[53], ультрамариновые мелкие цветы сплошь покрывали это обширное пространство. «Это же лаванда! Да, именно лаванда или цветы очень похожие на нее. Именно такую лаванду я видел летом на юге Франции в Провансе. Удивительной красоты флора. Господа, а вы – эстеты. Мне вторично кажется, что я попал в Эдемский сад. Правда, солнышка нет. Но все равно – очень красиво!» – размышлял очарованный Владимир. Он наклонился к лиловым цветам – они источали тонкий, неземной аромат. Пальцы коснулись нежных на вид соцветий. По кустикам прошла волна, цветы отклонились от рук так, словно не желали его прикосновений. Тут же послышалось какое-то странное бормотание на французском языке и ворчливый шепот. Махнев немного опешил и отдернул руку. Потом кто-то невидимый сказал уже по-русски, но с сильным французским прононсом, угрюмым, старческим голосом:
