Книга Киноклуб - Крейг Маклей

А выпивка… Мамма мия! В винном погребе установлен климат-контроль, благодаря которому там всегда поддерживаются нужная температура и влажность. Это подвальное помещение со стеклянными панелями на стенах настолько огромно, что в нем можно хранить все архивы Ватикана. Как-то раз заблудился в секции тосканских вин. А в баре можно попробовать сорок сортов бочкового пива. А в особом винном шкафу – Ксенопулосы зовут его именно так, хотя внутри можно спокойно припарковать пять легковых машин, – хранятся коллекционные бутыли, когда-то принадлежавшие Наполеону Бонапарту.

После нескольких часов алкогольных и гастрономических изысков большинство собравшихся, едва приняв сидячее положение, сразу погружаются в крепкий и здоровый сон. Поэтому фильмам никто внимания не уделяет, а жаль, ведь демонстрируются они в собственном семейном кинотеатре на пятьдесят мест, расположенном в подвале. Мультимедийный проектор, сиденья с подогревом, мощная система объемного звучания и маленькая кнопочка вызова прислуги на каждом подлокотнике – вдруг кому-то из зрителей захочется еще выпить или перекусить?

Несмотря на обильную массу тела, Гейб почему-то напивается быстрее всех. Как-то, нарезавшись, решил пошутить и заказал торт-безе с мороженым и фазана под стеклянной крышкой. Требуемые блюда доставили пятнадцать минут спустя, извинившись за задержку.

В гостях у Костаса чувствуешь себя Людовиком XIV, только к старинным удобствам прибавляются еще и современные. Обычно приезжаем на такси, а домой возвращаемся денька через два, иногда через три. Для многих визит к Костасу – одно из самых приятных событий не только в году, но и в жизни. Вот почему мы не можем скрыть удивления, когда подъезжаем к резиденции Ксенопулосов и видим, что подступы к дому перегораживают пять полицейских автомобилей.

– Это что за фигня? – спрашивает РТ, прижимаясь лицом к окну машины. РТ, Тео и я приехали вместе, в одном такси. РТ пообещал заплатить свою долю стоимости поездки, как только поправит дела имения. – Нет, вы только гляньте!

Кроме копов, перед особняком собралась куча народу. С двух сторон вдоль улицы одна за другой припаркованы машины телевизионщиков. Операторы и репортеры прильнули к металлической ограде, во все глаза наблюдая, как эвакуаторы вывозят из огромного гаража все содержимое. Узнаю зеленый «ламборгини», который родители подарили Костасу на шестнадцатый день рождения. Однако, судя по тому, с каким растерянным видом команда эвакуаторщиков столпилась вокруг машины, никто из них понятия не имеет, каким образом прицепить к ней крюк лебедки.

– Не нравится мне все это, – произносит Тео, перегнувшись через меня и тоже выглядывая в окно.

Замечаю возле ограды Ленни и Гейба. Они разговаривают с репортером, который держит в руке портативный диктофон. Вылезаю из такси и направляюсь в их сторону. Правда, окончания беседы с журналистом дожидаюсь чуть поодаль. Не хочу засветить свою физиономию в вечерних новостях.

– Привет, ребята, – говорю я, когда корреспондент наконец уходит. – Что случилось?

– Ставроса арестовали, – докладывает Ленни.

– Что?! – восклицает подошедший РТ. Следом спешит Тео. – Прикалываешься, что ли?

– Какие уж тут приколы, – вздыхает Гейб. – Говорят, его инвестиционный фонд оказался очередной финансовой пирамидой. Слышал про схему Понци? Так вот, Ставрос замутил самую крупную схему Понци в истории Канады. А может, вообще в истории.

РТ все еще не верит:

– Да ладно! Серьезно?

– Серьезнее некуда, – кивает Гейб. – Ставроса уже повязали. Костаса и его брата Порфирио пока не нашли. Правда, не знаю, зачем их ищут – либо тоже арестовать собираются, либо просто допросить.

– Не может быть! – ахает Тео.

Ленни пожимает плечами и кивком указывает на эвакуаторщиков:

– Виновность Ставроса доказана. Видишь, уже машины вывозят? И дом конфискуют, и вообще все имущество.

– Но… как же киноклуб?! – тоненько взвизгивает РТ. – Как же наша жратва? А бухло?! Вот свиньи, со своей конфискацией все выходные испоганили!

– РТ, как никто, умеет посочувствовать попавшему в беду другу, – бормочу себе под нос я. Хотя вынужден признаться: услышав новости, я и сам вместо тревоги за Костаса первым делом ощутил досаду и глубокое разочарование.

– Значит, где сейчас Костас, никто не знает? – уточняет Тео.

– Нет, – качает головой Ленни.

– Мы должны его найти, – объявляю я.

– Как? – разводит руками РТ. – Костас может быть где угодно!

– Это вряд ли, – отвечает Гейб. – Даже если при нем есть действующий загранпаспорт, лицо Костаса показали по всем телеканалам отсюда до Тимбукту. Наверняка его уже караулят во всех аэропортах. К тому же все его счета заморожены, а кредитные карты заблокированы. Сами понимаете, при таких условиях далеко бедняга не уйдет.

– Может, у Костаса где-нибудь есть квартира, про которую мы не знаем? – предполагает Тео.

– Может быть, – соглашаюсь я. – Но если она записана на его имя, ее тоже конфисковали вместе со всей остальной жилплощадью.

– Тогда, наверное, к девушке подался, – выдвигает версию Ленни.

– У всех девушек Костаса к соскам кисточки приклеены, и они вертят ими в стриптиз-клубах, – отмахивается РТ.

Тут у меня появляется идея.

– Слушай, Гейб, ты на машине?

– Конечно, – отвечает тот. – Пришлось оставить за углом. Со всеми этими полицейскими и телевизионщиками на улицу не въедешь.

– Отлично, – киваю я. – Ребята, кто хочет поиграть в сыщиков?

Сорок пять минут спустя обнаруживаем Костаса в приватной кабинке клуба «Битва страстей». На столе перед ним красуются три пустые бутылки из-под шампанского и девушка по имени Дестини (во всяком случае, если верить татуировке у нее на пояснице). Прелестница ритмично вертит бедрами, останавливаясь только для того, чтобы Костас успел сунуть очередную стодолларовую купюру за резинку ее кислотно-зеленых стрингов. В знак благодарности Дестини хлопает внушительными грудями по красным щекам нашего друга, потом слезает со стола и направляется в другую кабинку, где при виде ее начинает радостно улюлюкать компания строителей.

– Все, Костасу крышка, – невнятно произносит наш друг, тяжело откинувшись на спинку стула.

Видок у Костаса такой, будто пару дней ночевал на свалке. Волосы, обычно зачесанные со лба назад волосок к волоску, сейчас выглядят так, словно в них угнездилось семейство мышей. На рубашке не меньше пяти пятен разного цвета – правда, в неоновых и ультрафиолетовых лучах клуба определить их точное происхождение не так-то просто. Кажется, будто Костаса поймала и использовала в качестве мишени группа косоглазых любителей пейнтбола.

– Костас, что произошло?! – ору я, стараясь перекричать грохот музыки. – Приехали к тебе домой, а там полиция!

Костас кивает:

– Костасу хреново.