Книга Сквозной удар - Виктор Степанычев

– Увы, подошвы твоей обуви оказались чистыми, – отверг предположение Стаса Белявский.

– Для кого «увы»? – невинно поинтересовался Гордеев.

– Для следствия, – сделал вид, что не заметил скепсиса собеседника, Евгений Серафимович. – На месте преступления обнаружились следы подошв, измазанных в крови, кстати, твоего размера. Но, как я уже сказал, осмотр твоей обуви ничего не дал.

– И это все, что следователи накопали за неделю? – пожал плечами Станислав. – Маловато будет. И из-за этого вы прилетели сюда из Москвы?

– Для тебя – выше крыши: лет на десять-двенадцать строгого режима как минимум потянет, – жестко сказал Белявский. – А прилетел я сюда не специально по твою душу. В другое место спешу, по дороге оказалось. Но кое-что привез. Есть новость неприятная, над которой тебе, молодчик, стоит поразмыслить…

Евгений Серафимович сделал многозначительную паузу, после которой буднично проинформировал Стаса:

– Гражданин Гордеев С.Н., как особо опасный преступник, объявлен во всероссийский розыск. Вопросы ко мне есть?

Вопросов не было. Были лишь эмоции, которые Станислав постарался скрыть. Хотя кое-что требовалось уточнить.

– Дмитрий Васильевич говорил, что убийство охранника, возможно, провокация, направленная против него…

– Не «возможно», а точно провокация, – перебил Стаса Белявский. – Мы даже догадываемся, да что там догадываемся – знаем, кто это организовал.

– И кто же они? – задал наивный вопрос Станислав.

– Узнаешь, когда будет нужно и если это будет нужно, – небрежно отмахнулся Евгений Серафимович. – Это наши проблемы, и мы их решаем. Могу лишь сказать, что ты – пешка, которой пожертвовали в сложной многоходовой партии. То, что произошло с тобой, всего лишь одно звено в цепи неприятностей, свалившихся на Дмитрия Васильевича в последнее время. Причем звено не самое важное, уж извини. Те, кто организовал подставу, про тебя уже забыли. Так что скажи спасибо, что Анчар проявил великодушие и прикрыл твою задницу от ментов.

– По его милости меня подставили, мне же и благодарить дяденьку за доброту бескрайнюю, – криво усмехнулся Стас.

– Можешь не благодарить, просто живи на свободе. Пока… – взгляд Белявского потяжелел.

– Пока что? – сквозь зубы вопросил Гордеев, чувствуя, что начинает наливаться злостью.

– Пока ты нужен Дмитрию Васильевичу, – жестко отрезал Белявский. – Слышал такую поговорку: лес рубят, щепки летят? Могу еще добавить: есть человек, есть проблема; нет человека, нет проблемы.

– Любимые изречения дедушки Сталина. Кто же их не слышал, – уныло согласился Станислав. Он взял себя в руки и решил снизить накал беседы: – Да-а, попал я под раздачу! Причем под чужую… Паны дерутся, у холопов чубы трещат. Вот уже и я фольклором заговорил. Евгений Серафимович, есть хоть какая-то надежда, что я выберусь из этого дерьма? Ведь я никого не убивал! И за что в розыск угодил? Мне что теперь, как крысе в норе всю жизнь прятаться?

Глаза Белявского после причитаний Стаса немного потеплели.

– Выбраться поможем, – солидно кивнул Бес. – Это не от себя говорю, а повторяю то, что пообещал Анчар. Скажу по секрету – Дмитрий Васильевич тебя уважает и как человека, и как специалиста. И он слов на ветер не бросает. Снять с тебя убийство охранника сможем ли, не сможем, это уже не важно…

– Как не важно? – округлил глаза Гордеев. – На меня труп повесили, а вы говорите…

– Подставу готовили профессионалы, – остановил его Белявский. – Доказать, что ты чист перед законом и людьми, будет очень сложно, если это вообще возможно. И поверь моему опыту, бывает так, что проще уйти через черный ход, а не ломиться в закрытое парадное. Жизнь – штука сложная!

– Что вы имеете в виду, Евгений Серафимович? – наморщил лоб Станислав. – Какое парадное, куда уйти?…

– Об этом пока рано говорить, – сказал Белявский и глянул на наручные часы. – И некогда. Я с тобой и так лишних две минуты проболтал. Пора лететь. Ты на досуге прикинь, о чем я с тобой беседовал. И запомни, главное – не принимать близко к сердцу неприятности, а искать выход. Не паникуй, пока трудись, перенимай опыт Француза, может, когда и пригодится.

Белявский, оставив задумчивого и растерянного Станислава в тени ангара, быстрым шагом направился к вертолету. Буквально на минуту он задержался, коротко переговорив с Французом.

Потом сел в вертолет и улетел.

Паники не было, а вот чувство безысходности или близкое к тому на Гордеева навалилось. Было некое ощущение, будто он попал в сети и никак не может выпутаться. Барахтается в мутной воде, пытается освободиться, еще больше запутывается. Уже и воздух на исходе, и некому помочь…

Это ему пришло из сна. Но и проснувшись, Стас не мог вздохнуть полной грудью. Воздуха по-прежнему не хватало.

Он встал с кровати, подошел к окну и распахнул форточку.

Струя свежего воздуха окатила его прохладой с головы до ног. Хоть и жаловался Белявский на необычную для этой поры жару, но по утрам сентябрь уже брал свое. И листья на деревьях кое-где желтизной подернулись, и паутинки летают. На дворе осень золотая, бабье лето, а в душе – хмарь и зима беспросветная…

Взгляд Станислава остановился на бумажнике, лежащем на тумбочке. Неожиданно накатила злость. Он схватил тяжелую стеклянную пепельницу, рывком расстегнул ремешок портмоне и несколько раз с силой ударил по помятой кнопке замка. Он ее уже «ремонтировал» подобным образом, когда покидал дом Анчара.

– Ну и что? – обратился к окончательно изуродованной кнопке бумажника Станислав и сам ответил: – А ничего! Зеро без палочки!

– Рота, подъем! – послышался из коридора бодрый голос Француза. – На зарядку стройся!

– Уже поднялся! – буркнул в ответ Гордеев. – Сейчас выйду.

Эмоции эмоциями, а распорядок надо выполнять. Тем более не последний день своей жизни Станислав Гордеев землю топчет, еще, глядишь, побарахтается…

Стас быстро натянул майку, спортивные трусы и надел кроссовки. Через минуту он уже стоял на бывшем плацу бывшего учебного центра.

– Зарядка стандартная: кросс, растяжки, силовые упражнения, – скороговоркой дал указание Француз. – Занимайся сегодня самостоятельно. На подстанции поломка. На кухню и в гараж электроэнергия не поступает. Электрик уже приехал, надо проконтролировать работу. Завтрак организуем по минимуму, на скорую руку. После завтрака встречаемся в тире.

– Опять снайперская подготовка? – поморщился Станислав. – Сколько можно?

– Сколько нужно, столько и можно, – отрезал Француз. – Согласно утвержденному плану.

– Ладно, бюрократ, как скажешь, – махнул рукой Стас. – Я погнал!

Желания выкладываться по причине хренового настроения не было. Гордеев со старта взял невысокий темп и потрусил по привычному для него маршруту. С плаца он завернул на дорожку, ведущую в спортивный городок, миновал гимнастические снаряды, пробежал мимо полосы препятствий и выбрался на полевую дорогу.