Книга Атлантия - Элли Каунди
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Утро проходит незаметно. Джосайя показывает мне кадры с изображением самых сложных повреждений дронов, которые устраняют в «Комнате океана». По чертежам легче понять, как и что ремонтировать. Руки у меня привычны к такого рода работе; когда я опускаю щиток и берусь за дело, ко мне возвращается уверенность в своих силах.
Все, за исключением Бьен, довольно дружелюбны: это выражается в том, что окружающие сосредоточены на своей работе и не обращают на меня никакого внимания. Повреждения дронов очень «красочные» – шрамы пепельных оттенков, провода торчат из корпусов, как кишки из вспоротых животов, – у меня желудок сводит при мысли о том, во что мины могут превратить человека. Ничего, внушаю я себе, со мной такого не случится, уж я об этом позабочусь.
Жаль, что я не могу показать дроны Тру. Они бы ему понравились.
После работы наша команда идет к ближайшему пруду желаний, и все бросают за меня по монетке. Элинор тоже приходит. И Бьен. Сослуживцы нормально ко мне относятся, но они меня почти не знают, а я не очень разговорчива, так что после ухода Элинор остаюсь одна: сижу на бортике пруда и смотрю в воду на блестящие монеты. Их там много. Я вдруг чувствую, что растрогалась – люди потратили свои монеты на меня. Конечно, они могли загадать желание для себя, так же как я сделала с Бьен, но я ничего против этого не имею.
Пересчитываю монеты, получается пятьдесят три, и мне становится интересно, можно ли их оттуда достать. Это, естественно, незаконно. Деньги из пруда предназначаются людям из верхнего мира. Я оглядываюсь вокруг. Площадь практически пуста, только иногда пройдет какой-нибудь рабочий или страж порядка.
Внезапно я обнаруживаю, что, кроме меня, тут есть кто-то еще. Рядом со мной на бортике пруда сидит Майра. Она достает что-то из кармана, но я не могу разглядеть что именно.
– Я думала, ты в тюрьме, – говорю я.
– Совету нужно, чтобы я кое-что для них сделала, – сухо отвечает Майра. – Меня выпустили.
Она без сопровождающих, поблизости не видно ни стражей порядка, ни членов Совета. Если мою тетю выпустили даже после инцидента в шлюзах, значит власть имущие ей доверяют либо она им очень нужна.
– Чего они от тебя хотят? – спрашиваю я.
Майра улыбается:
– Не желаешь приберечь эти вопросы для раковины?
– Нет.
– Это хорошо, – говорит Майра. – Некоторые вещи лучше обсудить при личной встрече. – Она протягивает мне руку, у нее на ладони монета. – Возьми. Загадай для себя желание.
– Нет. Спасибо, – отказываюсь я.
Майра пожимает плечами и бросает монету в воду.
Пятьдесят четыре.
Кто бы мог подумать, что Майра тоже загадывает желания. Мне казалось, что она никогда не верила ни во что, кроме своей собственной силы.
– Я хочу больше узнать о сиренах, – говорю я. – Здесь безопасно о них спрашивать?
Майра даже не оглядывается по сторонам, чтобы убедиться в том, что рядом никого нет. Но она склоняет набок голову, и я понимаю, что она слушает.
– Да, – отвечает она. – Пока безопасно.
Я понижаю голос:
– Как получилось, что сперва люди любили сирен, а потом их возненавидели?
– Была еще промежуточная стадия отношений, – поясняет Майра. – Сиренам поклонялись.
– Что ты имеешь в виду? Как богам?
Майра улыбается:
– Нет. Я хочу сказать, что они и были богами.
– Не понимаю. Боги ведь существовали задолго до Великого Раздела.
– Люди поклонялись богам тысячи лет, – кивает Майра. – Так что они и впрямь существовали задолго до Великого Раздела. Но наши боги, те, которых ты видишь в храме, особенные: они вначале были всего лишь скульптурами. Их спасли от гибели в храмах Наверху и спустили сюда, а здесь они выполняли роль красивых декораций, не более того. Во времена Великого Раздела люди утратили веру в богов. Прошло много лет, прежде чем кто-то опять начал во что-то верить. – Майра опускает руку в воду и шевелит пальцами. – А потом появились сирены, и все изменилось.
– Почему?
– Видишь ли, Рио, их появлению не было ни научного, ни логического объяснения, и люди начали искать ответы за пределами разума. Находясь в храме, они поднимали головы, смотрели наверх и видели эти статуи, которые смотрели на них сверху вниз. И тогда люди задались вопросом: может, боги все-таки существуют, если они прислали в Атлантию сирен? Некоторые даже верили в то, что сирены и есть боги. В конце концов сирен объявили чудом. Вот так и возникла наша религия. Ты знаешь, что первой Верховной Жрицей была сирена?
– Нет, – отвечаю я. – Нам в школе об этом не рассказывали.
– Историю уже давным-давно переписали, – говорит Майра. – Даже большинство нынешних членов Совета толком не знают, что тогда происходило. Они, как и ты, как большинство людей, верят тому, о чем рассказывают в школе.
Так ли это на самом деле? Я вспоминаю голос, который сохранила Майра. Та давно умершая женщина пришла из мира Наверху и видела первых детей-сирен. Единственным словом в ее рассказе, которое хотя бы отдаленно имело отношение к религии, было слово «чудо». Наверное, именно в эти времена и зародилась новая вера.
Кто еще об этом знает? Маме наверняка была известна правда. А Бэй? У меня не хватает решимости спросить об этом. Я не хочу знать, сколько еще всего родные держали от меня в тайне. Поэтому я задаю совсем другой вопрос:
– Значит, та самая первая Верховная Жрица и придумала нашу религию? А потом заставила всех остальных жителей Атлантии принять ее?
Это могло бы объяснить, почему люди вдруг возненавидели сирен.
Но Майра качает головой:
– Нет, нашу новую религию люди и сирены разрабатывали сообща. Они изучали древнюю историю, все, что касалось богов, а потом собрали это воедино и приспособили к нашей жизни в Атлантии. Ну а затем Совет сделал так, что и Наверху тоже стали верить по-новому.
– И теперь обитатели верхнего мира ненавидят за это сирен и людей, которые живут Внизу? – спрашиваю я. – За то, что мы навязали им свою веру?
– Нет, – отвечает Майра. – Сначала люди и Наверху, и Внизу были убеждены, что наша религия правильная и всему придает смысл. На самом деле они не считали, что сами сотворили свою религию и систему взглядов. Скорее, они верили в то, что к истине их привело чудо появления сирен. Но впоследствии учение это было извращено Советом верхнего мира и Советом нижнего мира: власть имущие начали использовать его в своих целях. Как я уже сказала, очень немногие в Атлантии знают правду. Теперь ты – одна из них.
– А какие у тебя есть доказательства?
– Голоса сирен. – Голос самой Майры звучит очень печально. – Это они мне рассказали. И я им верю.
– У тебя сохранился голос хоть одной из них, чтобы я тоже могла послушать? – спрашиваю я. – Как ту старую женщину?