Книга Как преодолеть личную трагедию - Валентин Бадрак

Нельзя забыть еще один важнейший аспект двух поистине чудесных выздоровлений – забота любящего человека. Его Мерседес неизменно находилась рядом и поддерживала мужа, исполняя этим свою женскую миссию. В самые тревожные моменты жизни именно она вселяла в Маркеса дух надежды, излучала спокойствие и свет подобно ангелу-хранителю.

Любопытно, что Маркес в течение жизни слишком мало занимался собственным телом, фактически лишь следовал предписаниям врачей в области ограничений – прекратить курить или следовать диете. В то же время он всегда умел найти нечто стоящее для продолжения жизни, непрерывно работал, отличаясь при этом природной цепкостью, высоким уровнем вовлеченности в работу. Последнее, как кажется, могло быть достигнуто благодаря многим годам непрерывного труда. Ведь у его младшего брата это вышло гораздо хуже. В тот самый момент, когда Маркес преодолевал лимфому, его брат «вел собственные сражения», умирая от опухоли мозга, и пытался также отыскать свой способ противостояния болезни путем приобщения к литературной деятельности – он писал книгу об истории романа «Сто лет одиночества». Семейный совет решил ускорить издание его книги – когда она была опубликована, брата уже возили в инвалидном кресле. А через месяц он умер. Это может быть двояким сигналом: в любом случае есть смысл стоять до конца, но искусственно сформированная идея для выживания может попросту не действовать. В конце концов, мы не знаем всего: многим не удается найти формулу жизни, находясь в тени знаменитых родственников.

Так или иначе Маркес сумел исцелиться. Благодаря принятию себя и своей судьбы, осознанию цикличности мироздания и божественности собственного естества. Когда человек начинает не просто понимать, но чувствовать, как именно отлажен мир, его перестает заботить иллюзия течения времени и внутренняя боль осознания, что он – лишь микроскопическая частичка. Такое понимание может обеспечить глубина осознания, для этого не обязательно обладать творческим талантом, бороться за власть или перекраивать карту мира.

Виктор Франкл и Конрад Лоренц. Выжить, чтобы перейти к миссии (опыт концлагеря)

Самолет не перестает, конечно, быть самолетом, когда он движется по земле… Но, лишь поднявшись в воздух, он доказывает, что он самолет. Точно также человек начинает вести себя как человек, лишь когда он в состоянии преодолеть уровень психофизически-организмической данности.

Виктор Франкл

Все мы, живущие в густонаселенных культурных странах и особенно в больших городах, уже не осознаем, насколько не хватает нам обыкновенной теплой и сердечной человеческой любви.

Конрад Лоренц

Хотя каждый случай преодоления трагедии по-своему уникален и индивидуален, опыт Виктора Франкла и Конрада Лоренца все равно выделяется из множества остальных. Это бесценный алмазный фонд цивилизации с точки зрения понимания трансформации личности под воздействием трагических, смертельно опасных обстоятельств. Казалось бы, вопрос смысла жизни чаще всего может возникнуть у тривиального представителя цивилизации, которого неожиданно посещает божественный проблеск озарения. Ныне же речь идет о двух изначально высоко мотивированных личностях, ставших вследствие душевных катастроф крупнейшими мыслителями и философами ХХ века. Выстраданный смысл позволил им выжить, перейти затем к осознанной и сосредоточенной жизни. Но слишком тяжело он им достался, сначала ускользнув при приближении смерти, а затем возродившись заново. Он позволил не только понять принципы бытия, но и блестяще реализованных миссий. В результате очищающего катарсиса и особой внутренней инициации каждый из этих ученых создал новые ориентиры для целых поколений. Их книги и философия помогли выжить и преодолеть трагедию тысячам (а может быть, десяткам или даже сотням тысяч) людей. Но, вероятно, самое важное в их опыте – личный переход, таинство мистической трансформации от жизни обычного успешного, целеустремленного человека к освещенной божественным светом деятельности личности, живущей миссией. Ибо появление миссии в жизни личности – это на самом деле великая награда Всевышнего, ответ Вселенной на попытки подняться над невежеством и безволием цивилизации.

Следует особо подчеркнуть, что все созданное философами нового времени напрямую связано с переосмыслением времени пребывания в концлагере, проблем жизни и смерти, идей, ради которых стоит жить. Было время, когда Виктор Франкл и Конрад Лоренц жили, как большинство обычных людей, будучи, казалось, запрограммированными на сертифицированную жизнь среднего человека. Как знать, возможно, они превратились бы в баловней светского успеха, в ученых, уважаемых и почитаемых в обществе современников. Но пополнить список великих людей своего столетия без преодоления собственных трагедий, угрозы смерти и потери смысла они точно не сумели бы. Трагедия стала фильтром, удержавшим все второстепенное, не относящееся к выдающимся начинаниям.

Франкл был узником нацистского концлагеря. Его жену убили в концентрационном лагере Берген-Бельзен, мать – в Аушвице, отец погиб в Терезинштадте от отека легких. Но именно поиск смысла жизни и следование ему помогли Франклу перенести страдания и отчаяние, преодолеть негативное отношение к людям. Нужно было за что-то зацепиться, чтобы уменьшить отчаяние и предотвратить самоубийство. В значительной степени тут можно говорить о миссии служения – он читал заключенным лекции, вселял в них мысль, что это страшное время можно и нужно пережить. Тем самым он спасал и своих товарищей, и себя, уже в лагере добровольно расширив зону ответственности до миссии.

Было бы несправедливым не заметить, что оба героя имели и до возникших в их жизни потрясений некую опору – фундамент, на котором можно было построить смысловую конструкцию. Франкл еще юношей заинтересовался психологией, а дипломную работу в гимназии посвятил психологии философского мышления. В Венском университете он избрал неврологию и психиатрию, сосредоточившись на глубоком изучении психологии депрессий и самоубийств. В 25 лет он получил степень доктора медицины, а еще до Второй мировой войны возглавил структуру в одной из венских клиник по предотвращению самоубийств – ее впоследствии назвали «третьей Венской школой психотерапии» (после школ Фрейда и Адлера). А в 1942 году, когда Франкл с родными оказался в концлагере, ему предложили создать группу волонтеров для адаптации прибывающих узников. Лишь в апреле 1945 года он был освобожден американскими войсками.

Не менее показательна с точки зрения преодоления и первая часть жизни Конрада Лоренца. Будущий лауреат Нобелевской премии по физиологии и медицине и автор блистательной книги-исследования «Восемь смертных грехов цивилизованного человечества» также окончил Венский университет, получив диплом врача. Но вместо медицинской практики он избрал для себя смежную область – исследование поведения животных. До начала войны Лоренц успел пройти стажировку у знаменитого британского ученого Джулиана Хаксли, после которой приступил к самостоятельным исследованиям в своей стране. Небезынтересный штрих в его биографии: сугубо по личным убеждениям он присоединился к национал-социалистам. Не исключено, что в то время в фокусе внимания молодого ученого постоянно был вопрос карьерного роста – как раз после аншлюса Австрии и начала Второй мировой войны он успел стать профессором университета Кёнигсберга. Но если и так, то время все расставило по местам: когда вермахт стал задыхаться от кадровой асфиксии, Лоренц был призван и командирован на опасный Восточный фронт. Вот тут-то, когда он испытал на себе все тяготы войны, перемалывающей жизнь со смертью, начались первые прозрения, которые остро актуализировались, когда в 1944 году при отступлении германской армии он попал в советский плен. Четыре года в лагере для военнопленных на территории Армении полностью изменили жизнь начинающего ученого.