Книга Слезы звезд - Луис Ривера

Но дабы взошли ростки, не выпускайте из рук своих лук со стрелами. И каждую тварь, которая посягнет на чистое поле вашего духа, бейте без жалости. Пусть тверда будет ваша рука, и пусть не померкнут в сердце вашем слова «ты должен».

Охотник — это лишь остановка для тех, кто жив и любит жизнь. Помните, что ваш путь лежит дальше.

Идите вперед. И пусть каждый шаг ваш будет исполнен духа и воли к свободе.

А когда сердца ваши станут прозрачны, как воды горного озера, я снова вернусь к вам.

Но не тревожьте Танцующего до срока. Ухожу я в свое одиночество, в свою пустыню.

Глава 2. Второе превращение духа

Семь лет провел Танцующий в своей пещере на берегу горного озера.

Незамутненным оставался его дух, и не ведало печалей сердце. Лишь со светлой грустью вспоминал он друзей своих — горного орла и снежного барса. Но утешался он тем, что после долгой разлуки, встреча будет полна радости.

Один жил Танцующий, но не тяготило его одиночество.

И вытанцовывал он новые истины закатному солнцу и розовым облакам на рассвете.

И говорил в сердце своем с луной и звездами. И серебряная луна стала его подругой.

И слушал он песни ветра и талых вод, струившихся с горных вершин.

И принимал он с благодарностью мудрость от своего одиночества. И черпал силы у земли.

И наполнилось сердце его новой истиной, а дух исполнился невиданной силой и твердостью. Понял тогда Танцующий, что пришло время собирать урожай свой.

И спустился он с гор к людям во второй раз.

Старый воин

Однажды утомленный долгой дорогой Танцующий увидел вдалеке зарево огней. Большое войско стало лагерем после дневного перехода.

Немедля направился Танцующий к воинам, остановившемся на отдых, ибо нес он в сердце истину о духе воина, и хотел поговорить о ней с настоящими воинами.

Долго бродил Танцующий между шатров и костров, вокруг которых сидели воины. Не было слышно в лагере смеха и разговоров. Лишь тихое пение и бряцание доспехов нарушало ночную тишину. Мрачные песни пели воины, а лица их были суровы и печальны.

Наконец нашел Танцующий шатер вождя этого войска. И так обратился к нему:

— Почему так мрачны твои воины, вождь? Почему не предаются они бесшабашному веселью? Ведь жизнь воина так коротка. И не подобает им тратить свои дни на тоску и печаль. Яростью и весельем должна быть наполнена жизнь воина. А грусть — удел тех, кто не держал в руках меча.

— Поистине хорошо знаешь ты, Танцующий, что значит быть воином, хоть и нет на твоих ладонях мозолей от рукояти меча. Ты прав: судьба воителя — проводить время в жарких сражениях и удалых забавах. Но мои воины слишком давно не видели танца смерти на бранном поле.

Время великих войн прошло. И доблестные мужи остались не у дел. Ржавеют их доспехи и тупятся мечи. Из стрел они сложены их костры. Боевые знамена выцвели и изъедены молью.

Поэтому мрачны мои воины. Их душа — меч, а ремесло — война. И не осталось им места в этом мире.

Так ответил Танцующему седой воин и опустил голову.

И тогда вышел Танцующий на площадь перед шатром вождя и остановился у самого большого костра.

И начал Танцующий свой танец о втором превращении духа, когда дух охотника становится духом воина.

О духе воина

Братья мои по духу! Нет среди вас изнеженных душой и ленивых сердцем. Поэтому прост и прям будет танец мой. Так подобает общаться между собой воинам — не подслащивая и не припудривая слова свои. Прямыми должны быть они, как копье. И отточенными, как лезвие меча. Колоть и резать должны они без жалости, ибо какой воин мечтает о пощаде?! А настоящая истина не щадит даже саму себя. И уж тем более не знает она сострадания к тем, кто поднял перед ней забрало.

Братья мои! Многих из вас знал я прежде — тех, кто встал на путь свободы и взял в руки охотничий лук. Теперь мечи вижу я в этих руках. И наполняет это радостью мое сердце.

Но вижу я и боль в глазах ваших. И скорблю вместе с вами.

Прошли вы по пути охотника. Сам дух ваш стал охотником. Истребил он, изловил и посадил на цепь, освежевал и разделал все низкое в сердцах ваших.

И теперь в растерянности он. Поля и леса очищены от ядовитых гадов и мерзких чудовищ. Новую добычу ищет он и не может найти. «Ты должен» — слышит ваш дух. Но долг ваш выполнен. И пустыню видите вы вокруг.

Так учит Танцующий: Станьте господином в своей пустыне! И стань господином самому себе!

Долго жили вы, подчиняясь словам «ты должен» и охотно обрекали на себя самые тяжелые испытания, чтобы познать самые тайные закоулки своей души и своей совести.

Но теперь должны вы завоевать свободу даже перед своим долгом.

«Я хочу» — говорит воин. И с мечом в руке отстаивает свою свободу говорить: «Я хочу».

Бросает вызов воин всем ценностям и добродетелям, созданным другими до него. Что ему чужие ценности и чужие законы!

Его закон — «я хочу». У него одна ценность — абсолютная свобода.

Встретишь бога — убей бога. Встретишь героя — убей героя. Встретишь пророка — убей пророка.

Так учит Танцующий.

Ибо сам себе воин и бог, и герой, и пророк.

Зачем ему чужие боги, герои и пророки? Диктуют они свою волю, требуют повиновения и преклонения.

Но воин признает только свою волю. Поэтому сам себе он и бог, и герой, и пророк.

«Все должно быть заново оценено» — говорит себе воин и берет в руки весы, чтобы взвесить заново все, чем дорожил раньше.

«Все должно быть заново создано» — говорит себе воин и возводит собственный храм.

Жесток и труден этот путь — путь воина.

Но другого пути к свободе нет. Так учу я, Танцующий.

Будьте тверды сердцем, братья мои по оружию.

И пусть не дрогнет рука ваша. Ибо смертельную битву ведет воин. И главный враг его — огромный спрут с тысячами щупалец. Щупальца эти — законы и добродетели, которые создавались веками. И на каждом щупальце выжжено: «Так должно поступать».

Будьте тверды духом, братья мои по оружию. Станьте господином в своей пустыне и хозяином самого себя.

Но помнить должны вы: охотник — начало пути, воин — мост между охотником и пророком.

Ибо свободу завоевывает себе воин лишь для того, чтобы создать новые ценности. И выбить их на скрижалях.

Целью каждой войны является разрушение. Но целью вашего разрушения да будет созидание нового.

Так танцевал Танцующий на площади перед шатром вождя. И отсветы костров ложились на суровые лица воинов.

Об иллюзиях