Книга Обещай мне рай - Конни Брокуэй

— У тебя есть информация, которую ты хочешь продать? — сказал Томас, умышленно игнорируя ее игривый тон. Он подошел к буфету и налил себе полный бокал бренди.

— Продать? — В голосе Дафны явно прозвучали нотки обиды, когда она вышла из-за ширмы. Волосы ее были распушены, темные локоны беспорядочно ниспадали на обнаженные плечи. Платье из прозрачного муслина плотно облегало ее стройные бедра; сквозь тонкую ткань отчетливо проступала вершина темнеющего треугольника, потому что на ней не было нижней юбки.

— Я думала, мы старые друзья. Пожалуйста, оставь этот казенный тон. В ходе нашей… беседы, возможно, я буду не слишком осторожной. Разве женщина способна сдержать свой глупый язык, когда занимается чем-то так увлеченно? Потому склонна получать подарки. Чего еще ожидать от галантного поклонника? Но ни в коем случае речь не идет о торговле. Это выглядит слишком вульгарно, Томас.

— А мы не должны быть вульгарными при любых обстоятельствах, — пробормотал Томас, осушив бокал одним глотком.

— Совершенно верно! — согласилась Дафна, протягивая свой бокал, чтобы тот наполнил его.

— Послушай, — осторожно произнес Томас, выполнив ее просьбу, — мы, как ты сказала, являемся старыми знакомыми. Разве нельзя быть откровенными друг с другом?

Француженка сморщила свой маленький носик.

— Ты сегодня говоришь одни банальности. Когда такие люди, как мы, связывали себя с такими прозаичными понятиями — откровенность, честность? Это ужасно скучно, дорогой!

Дафна соблазнительно улыбнулась ему, протянула руку и нежно провела изящным пальчиком по его щеке. Выражение лица Томаса оставалось бесстрастным. Она взглянула поверх его плеча на полуоткрытую дверь и сузила глаза. Затем вздохнула.

— Хорошо, я готова выслушать тебя, — сказала Дафна капризным тоном.

— Ты богатая женщина, и своим состоянием во многом обязана английскому правительству. Твои связи с высшим командным составом армии Бонапарта были очень полезными в прошлом. — Француженка самодовольно улыбнулась, а он продолжил: — Однако Наполеон более не обладает властью, и я сомневаюсь, что информация, которую ты можешь сообщить, в достаточной мере полезна, чтобы оправдать предполагаемое вознаграждение.

Ее глаза вспыхнули. Дафна резко поставила бокал на стол, расплескав бренди, отчего на ее кружевном шарфе появилось пятно.

— Как отвратительно выглядит такая откровенность! — прошипела она. — Нет, мне это совсем не нравится. И ты, мой красавчик, стал совершенно неузнаваемым! Хотелось бы понять — почему?

Явно расстроенная, она отвернулась от него. В наступившей тишине часы на каминной полке пробили четверть часа. Наконец Дафна снова повернулась к нему и улыбнулась, обнажив свои белые зубы между ярко-красных губ.

— Давай начнем все сначала. Разве ты не джентльмен, чтобы сомневаться в моей… скажем так — правдивости? Впрочем, меня всегда привлекали совсем другие твои качества. Вот видишь? Я нисколько не сержусь на тебя. Говорю тебе прямо: Бонапарт не такой уж беззубый, как вам, англичанам, хотелось бы верить. Вам известно, что в сельской местности тайно держат пушки в ожидании возвращения Наполеона?

— Сколько? И в какой части Франции?

Дафна засмеялась.

— О, какая настойчивость! Какой патриотизм! Ты так предан своему делу! — Она похлопала кончиками пальцев по раскрытой ладони другой руки, изображая аплодисменты. Томас продолжал смотреть на нее с каменным выражением лица. — Но я-то совсем другая, дорогой. Мечтаю возобновить нашу дружбу, прежде чем выложить тебе мои секреты. Ты, как я заметила, очень изменился, и я не уверена в тебе. Давай, Томас, докажи, что ты тот же самый чувственный мужчина, которого я знала.

Его губы упрямо сжались, но голос был спокойным, когда он сказал:

— И каким же образом я должен сделать это?

Дафна подошла к нему и встала так близко, что ее ноги охватывали его колено. Затем прижалась к нему и провела руками по его животу.

— Интимным, разумеется, — промурлыкала она. — Или ты забыл, как это делается?

— Лорд Бэрримор, рад приветствовать вас. — Сьюард склонил голову, не отрывая взгляда от маленьких, налитых кровью глаз этого мужчины.

— Взаимно. Разве у вас нет неотложных дипломатических дел? Я с удовольствием развлек бы леди Кэтрин, — медленно произнес Хеллсгейт, оттолкнувшись от дверного косяка.

На лице девушки промелькнуло выражение мольбы, которое, как заметил Сьюард, быстро сменилось холодностью, когда она пренебрежительно посмотрела на распутного графа.

— В этом нет никакой необходимости, благодарю вас, — сказал Сьюард. — С удовольствием или без, но это моя обязанность — сопровождать леди Кэтрин. Я получил королевское указание. Мистер Монтроуз любезно взялся проводить леди Монтень Уайт в отель, и принц Георг попросил меня позаботиться о леди Кэтрин в его отсутствие.

— Шаловливая Гекуба? — Хеллсгейт мерзко усмехнулся. — Этот парень неисправим. Я не бросил бы девушку даже ради такой опытной…

Кэт почувствовала дрожь возмущения, которая сотрясала все ее тело. Отвратительный тип! Она выбежала бы из комнаты, если бы он не преграждал дверь. Оставалось только молча игнорировать его. Полковник двинулся вперед и встал рядом с ней.

— Ваш выбор слов довольно любопытен, милорд. Сомневаюсь, смогу ли понять их значение, поскольку, как вам хорошо известно, не являюсь одним из ваших близких друзей. Может быть, принц Георг поможет разъяснить мне, что вы имеете в виду? — холодно сказал Сьюард.

Бэрримор рассмеялся сухим, хрипловатым смехом.

— Это угроза, Сьюард?

— Ну что вы! Просто размышление, уверяю вас. Поскольку принц-регент, как известно, настоятельно настаивает на соблюдении хороших манер, я не думаю, что ваши высказывания на самом деле такие непристойные, какими кажутся. Просто ищу того, кто мог бы интерпретировать их.

Лорд поощрительно похлопал в ладони.

— Очень хорошо, Сьюард. Превосходно! — Он изобразил мнимый поклон. — Я только пытался позабавиться, но, видимо, неудачно. — Его взгляд метался между Кэт и полковником. — Позвольте объяснить. Любой, кому известна репутация Томаса Монтроуза, счел бы забавным, если бы он увлекся кем-то иным, кроме молодой, привлекательной, на все готовой девицы. Всевозможные красотки обычно стаей толпились возле него. — Хеллсгейт повернул одну руку тыльной стороной ладони вверх и сосредоточился на своих ногтях. — И он всегда был очень отзывчивым. По общему мнению, за один светский сезон сей джентльмен был способен удовлетворить очень многих женщин из высшего общества. Чисто «дружеским» общением, разумеется, — закончил он саркастическим тоном.

Кэт никак не прореагировала на его слова. Выражение ее лица оставалось отрешенным. Она повернулась к своему спутнику.

— Я не хочу видеть этого человека, полковник, — сказала она с легкой дрожью в голосе, хотя внешне казалась хладнокровной.