Книга Бессмертные - Клаудия Грэй

В конце концов взгляд Натана остановился на двух вышедших избара парнях. Один держал в руке ключи от машины, на запястье у него былапурпурная повязка. Натан взял меня за руку, и мы побежали к ним. Улыбка вновьосветила его лицо.

— Эй, парни, вы, похоже, собираетесь за город?

Натан продемонстрировал им свой пропуск.

Один из парней был заметно пьян, а второй просто пребывал вхорошем настроении — я надеялась, что водитель именно он.

— Да, в Эванстон.

— Не подбросите нас? — попросил Натан. — Унас машина сломалась, а до комендантского часа ее уж точно не починят. Простовывезите из города и высадите где-нибудь, а потом я позвоню своим друзьям и насподберут.

Парни переглянулись и снова посмотрели на нас.

— Конечно, — сказал тот, что был трезв. — Безпроблем.

Видимо, они сочли нас достаточно безобидными. Еще бы — ониже ничего не знали.

По пути эти двое болтали между собой, практически позабыв,что мы сидим позади. Натан с хмурым видом смотрел в окно; надо думать,размышлял о том, как я разрушила его жизнь.

— А что ты собирался изучать в колледже? —негромко спросила я. — Сценическое искусство?

— Что?

— Ты хороший актер. Можешь разыграть любую роль передкем угодно.

Он горько улыбнулся.

— Станешь хорошим актером — когда внезапно выясняется,что тебя потенциально может убить разъяренный вамп, да еще босс. Но, есличестно, из тебя актриса никакая — я ни на миг не поверил, что ты готова порватьмне горло.

— Правда? — Я не сумела скрыть своегоразочарования.

— Тебе ведь еще нет восемнадцати?

— Нет.

— Сколько осталось?

— Меньше года.

— Ох! — На его лице отразилосьбеспокойство. — Ты, однако, уже можешь совершить убийство.

— Н-н-нет. Я… Я предпочитаю подождать.

На восемнадцатом году жизни каждому из вампиров полагаетсянайти первую жертву, и я уже много раз ощущала, как во мне пробуждается жаждакрови. Но мысль о бессовестном убийстве ужасала меня, и я не чувствовала в себеготовности сделать это. Мне самой следовало бы позаботиться о том, как остатьсяв живых. Моя мама готовилась устроить грандиозный прием в честь моего первогоубийства, но ее ждет разочарование. Зато если Брайан и остальные меня поймают,родители смогут использовать все свои праздничные заготовки для моихторжественных похорон. Я постаралась не думать об этом.

— Итак, что ты стал бы изучать в колледже?

— Ммм… Не знаю. Что-то совсем другое, болееосмысленное. Способное изменить мир. — Его лицо озарило вдохновение,быстро сменившееся тоской. Правда, тут же он устыдился своего идеалистическогопризнания, и его черты снова омрачились. — Короче, что-то, отличающееся отработы за стойкой.

— Ну, даже если у тебя нет возможности поступить вколледж… почему бы не подыскать другую работу?

Он с еще более мрачным выражением лица покачал головой.

— Мы вернулись туда, откуда начали, Люси. Тебе непонять, как все это происходит.

— В чем трудность? Ты умный, симпатичный и, совершенноочевидно, находчивый. Почему ты не можешь заниматься каким-нибудь другим делом?

Мои комплименты, похоже, удивили Натана, но ход его мыслейне изменился.

— Ты вампир. Вы находитесь наверху пищевой цепи. Вынаши хозяева и можете заниматься чем хотите. Можете убивать нас, еслипожелаете, и вам за это ничего не будет.

— Лотерея…

— Ох, перестань! Даже ты не можешь быть настольконаивна, чтобы верить, будто лотерея все решает.

Чтобы правильно распределять свои пищевые запасы, мыразработали удобную систему. Некоторые группы человеческого населения —преступники, неимущие и прочие нежелательные элементы — включаются в особыйфонд, и, когда приближается время кормления вампира, он (или она) вытаскиваетбилетик с именем жертвы. Вот почему граница города так строго охраняется —чтобы «выигрыш» не мог сбежать. Но порядок зачисления людей в пищевой фонд небыл определен четко, и, как верно заметил Натан, эта система не гарантировалаполной безопасности остальных. Многие вампиры не отказывали себе в удовольствииперекусить за пределами общепринятой схемы. Формально это считалось незаконным,но когда люди просто исчезали, мало кто задавал вопросы.

— Я понимаю, почему вы нас ненавидите, — слабымголосом сказала я.

— Нет. — Он снова отвернулся к окну. — Едвали ты понимаешь.

— Ты ненавидишь меня?

— Не знаю, что и думать о тебе. Похоже, вся моя жизньрухнула из-за встречи с тобой. Мне следовало бы выдать тебя на границе… и темне менее…

— Что?

Он вздохнул.

— Не знаю. Есть в тебе что-то странное. Что-то… Ну, яне могу объяснить. Как будто я давным-давно знаю тебя. Господи, как глупо этозвучит!

Не так уж глупо. Я очень хорошо понимала, что он имеет ввиду, хотя тоже не могла объяснить, в чем тут дело.

Оставшуюся часть поездки я просто сидела и думала. Вся мояжизнь изменилась, а мои прежние планы относительно того, как ею распорядиться,теперь казались неосуществимыми. Перед глазами, как наяву, стоял тот самый диск— красивый, блестящий кружок, украшенный золотом и серебром, покрытый завиткамии фигурами, которые, по общему мнению, представляли собой лишь бессмысленныеузоры, созданные мастерами из числа вампиров древности. Но, когда я взглянулана диск, его символы заговорили со мной и я поняла их содержание так отчетливо,как будто читала доску объявлений. Поняв, что я раскрыла тайну, мой отец иБрайан моментально начали действовать, и мне едва удалось сбежать.

— Вот мы и прибыли. — Голос Натана прервал моиразмышления.

Машина сбросила скорость, впереди я разглядела табличкуприграничного пункта проверки. Ограда с колючей проволокой. Высокие,ослепительно горящие фонари. Вспомнились слова Натана о том, что время отвремени проводится более тщательный осмотр, и сердце забилось чаще.

Мы отдали свои пропуска водителю, и спустя мгновенье воткрытое окно заглянул вампир в форме. Вид у него был усталый — наверно, егосмена подходила к концу. Стопку документов он просмотрел невнимательно, и вомне вспыхнула надежда. Может, Пит и сообщил властям о моем фальшивом пропуске,но, вероятно, караульные на границе в основном обращали внимание на те машины, гдесидели только парень и девушка. Вампир вернул бумаги водителю, фонарикомосветил наши лица… на мне луч задержался. Теперь проверяющий уже не выгляделтаким усталым. Несколько секунд он пристально разглядывал меня, а потомприказал:

— Пройдите в зону ожидания.