Книга Отель, портье и три ноги под кроватью - Яков Томский

Очевидно, атмосфера в «Бельвью» становилась все непринужденнее. Здесь не придавали значения ни словоблудию, ни даже AAA.

ААА – это ублюдки, которые определяют рейтинг в алмазах. Раньше у нас был рейтинг «Мобил» в «звездах», но никто в гостиничном бизнесе не обращал на него никакого внимания, и теперь он в прошлом. Для элитного отеля пятый и последний алмаз – вещь труднодостижимая и очень почетная. Она может привлечь тонны новых клиентов и обеспечить резкий скачок доходов в расчете на номер. (По сути, вы берете среднюю стоимость номера в сутки и умножаете ее на номера, занятые в тот конкретный день или месяц, и потом вычислить, сколько всего денег зарабатываете.) В Новом Орлеане нас мучили еженедельно, предупреждая, что должен прийти инспектор AAA (без предварительного уведомления, конечно), и все пытались опознать его, применяя разные приемчики – визит на двое-трое суток, заказанный по телефону в самом отеле (не через Hotels.com или Expedia, поскольку их агенты получают процент от доходов отеля); скорее всего, его имя впервые будет отображаться в системе, и, вероятно, для него в ресторане уже зарезервирован столик на ужин. Некоторых гостей обслуживали, как царя Персии, только потому, что на их брони отпечаталось: «ВОЗМОЖНЫЙ ИНСПЕКТОР AAA». Инспекторы всегда берут с собой посыльного, всегда заказывают еду в номер, обычно жалуются на первый номер и так далее, всегда записывая имена. После выселения, как только сотрудник протягивает им выписку, они делают такие очаровательные маленькие шажки, будто уходят, а затем возвращаются, кладут перед вами эту визитку инспектора AAA и просят поговорить с генеральным директором. В этот момент в здании будто срабатывает сирена, предупреждающая об авианалете: люди начинают лезть из кожи вон. Затем инспектор просит провести его по пяти произвольным свободным / чистым номерам, с генеральным на буксире, у которого рот уже полон слюны, чтобы поцеловать задницу и внутренне обгадиться, делая при этом хорошую мину – хотя каждый раз, когда ключ скользит в замке пустого номера, он в ужасе представляет себе, что там лежит смертельно раненная проститутка, залившая кровью покрывало, или смотритель мини-бара трахается с горничной.

Через несколько недель после визита инспектор направляет подробный отчет о пребывании, называя имена и, только представьте себе, даже цитируя диалоги с разными сотрудниками (как будто он – чертов УильяАААм Шекспир). Всего лишь одна горничная, болтающая по мобильному, или один звонок на рецепцию, когда не произносится имя гостя – и все летит к черту, и тогда все точно знают, кто подвел команду. Можно потерять этот алмаз, положив кредитку или выписку на стол, а не передав в руки гостю. Нужно отдавать все прямо в руки. Царит такое напряжение, что его ощущаешь почти физически.

Но «Бельвью»? Похоже, их ничто не волновало. Прежде всего, честно говоря, место оставляло желать лучшего. У нас даже не было Wi-Fi в номерах. Надо было просить номер с DSL-кабелем, а затем за это платить. Даже дешевые придорожные мотели могли похвастаться, что у них Wi-Fi во всех номерах. Уже можно было принести свой ноутбук в любой «Макдоналдс» и лазить по сети в грязных туалетах, если вам того хотелось.

Я вспоминаю, как регистрировал известного музыканта, истинного новатора панка и хардкора, очень уважаемого и в узких, и в широких кругах, хотя при своем-то звездном статусе он мог бы и мимо пройти. Но я поймал его и сразу же поменял его бронь на номер с видом на Центральный парк (о да, у нас они есть, и позже они мне еще пригодятся). Он, казалось, был благодарен, как я и ожидал. Но через пять минут он спустился и сказал, что ему обязательно нужен Интернет. Я рассказал ему о виде на парк и что, если я переведу его в номер с DSL, этого вида он лишится.

– Мне нужен Интернет, – ответил он.

– Понял. Ой, а вы можете просто зайти на WWW точка Centralpark точка ком и посмотреть этот вид на веб-сайте. Это так же красиво, правда? – Шутку встретили мертвой тишиной.

Много панка. Много хардкора. И никаких хиханек.

В защиту «Бельвью» нужно сказать: по многим причинам они могли позволить себе не гнаться как полоумные за пятым алмазом. Подозрительное отсутствие Интернета – только начало. В «Бельвью» был бассейн, что фактически давало ему преимущество над большинством отелей Нью-Йорка. Существует длинный список вещей, необходимых для получения этой пятой звезды, или алмаза, и бассейн – одна из них. Но еще одно требование – спа-центр. То, чего у нас не было. А с этого места и далее требования становятся все абсурднее (например, минимально допустимые объем телевидения и, как ни странно, длина ригеля в замке). Полагаю, это была одна из причин, почему персонал не напрягался. Это и еще тот факт, что, похоже, управляющая компания (огромная породистая фирма в этом бизнесе – возможно, крупнейшая гостиничная сеть в мире) отказалась от этого отеля. Они не тратили ни доллара на ремонт, и клиенты уже начали это замечать. Откровенно говоря, экраны наших телевизоров были недостаточно плоскими.

Вот благодаря чему мы с Кайлой могли класть локти на стол и говорить: «Твою мать, взгляни на этого парня, вот тут. Жееесть».

Казалось, никто ни о чем не парится, даже наш генеральный. Его звали Шон Рид и, как выразился Бен: «Этот человек – вонючий алкоголик. Вонючий. – И, после своего коронного жизнеутверждающего жеста рукой, похожего на горизонтальный удар в карате: – «Но зато отличный парень».

Рид задавал мне только один вопрос. Не то чтобы он говорил со мной всего один раз, но всякий раз при встрече со мной он задавал мне один-единственный вопрос. Он на полном ходу носился по коридору, между лифтами и фойе, волосы зализаны гелем и выкрашены в «космический черный» (за что его прозвали «Только для мужчин»), правая рука всегда в правом кармане, и, того, пьяный. Он трогал свободную левую руку на столе, как птица, ненадолго присевшая на ветку, и, кашлянув, быстро спрашивал одно и то же:

– Ну что, какая сегодня заполняемость?

– Примерно семьдесят три процента, сэр.

Он снова откашливался или с силой выпускал воздух из легких, как автобус, подъезжающий к остановке, затем его рука взлетала, опускалась обратно в карман, и Шон Рид уносился в лобби-бар.

– Прямо к выпивке, – говорил Бен.

– Возможно, он спрашивает там о бизнесе, Бен. Мол, сколько заказано обедов.

– Том, он просит виски со льдом в кофейном стаканчике. Смотри, вон, ему налили.

Я предположил, что это мог быть и кофе. Но нет.

– Здесь полный бардак, – как-то сказал я.

Серый Волк поднял глаза, облепляя квитанциями полную чемоданов телегу, и быстро подошел к столу.

– Можешь осуждать его сколько угодно, Том. Но, Бен, помнишь Только для Мужчин во время отключения электричества[21]? После этого я перестал его осуждать.

– А что случилось?

– Он спас бизнес, – сказал Бен. – В ту минуту, когда в городе отключился свет, этот человек сориентировался первым. Он выдал всем сотрудникам фонарики, послал нас помогать гостям перемещаться по лестнице, принес одеяла и раскладушки в фойе, подавал кофе и апельсиновый сок, позвонил в отель напротив и потребовал, чтобы они открыли погрузочную платформу и включили генераторное освещение, благодаря чему наше фойе буквально залило светом. Он позаботился обо всем.