Книга Последний переход - Всеволод Глуховцев

Здесь у человека мыслящего должны возникнуть два закономерных вопроса. Они у Беркутова и возникли.

Первый: да неужто же все так гладко у мировых лидеров, так им удается все держать под контролем?.. Нет, разумеется, это непросто, и на обуздание не посвященных в суть дела горячих парней из «третьего мира» приходится тратить массу сил, нервов и времени. А иногда они, эти честолюбивые придурки, и в самом деле взрывают ситуацию. Но в целом их все-таки удается держать в отведенном им загоне. Да и большую политику никто не отменял: жесткое состязание двух систем, СССР и США, продолжалось. Просто руководство обоих блоков, и Восточного, и Западного, прекрасно понимало, где они могут грызться всласть друг с другом, а где их самих могут сгрызть. Своя рубаха ближе к телу! Перед лицом гибели наверняка и волк с зайцем объединятся.

Невольное единство в главном позволяло до сих пор иметь достаточно надежную защиту от пришельцев; пусть даже у них и самые безобидные намерения – ведь известно, куда вымощена этими самыми намерениями дорога… Система оповещения, моментальное реагирование, виртуозный слив дезинформации, очень похожей на правду, – этот комплекс мероприятий пока позволял успешно блокировать как самые попытки пришельцев вернуться на Землю, так и возможную деморализацию населения.

Ну, хорошо. Тогда вопрос другой, не менее здравый. Если самое первое явление датируется сорок седьмым годом, то каким же образом при делах оказался район реки Кара-су и деревень Метели и Авзяново, где таинственные события начались лет на десять раньше происшествия в Розуэлле? С чего взяли, что здешние казусы имеют отношение к инопланетному вторжению?..

Что ж, вопрос действительно резонный. Но и на него ответить совсем нетрудно. После того как на тайном совещании в Нью-Йорке было принято решение организовать невидимый фронт действий, именно этот вопрос и всплыл: а не было ли чего-то подобного ранее? Каких-то загадочных, необъяснимых случаев, которые по неведению так и остались нерасшифрованными?.. И верховные мудрецы взялись за дело. Заработали в разных странах и в обстановке строжайшей секретности сотни привлеченных аналитиков, ученых, которых не посвящали в курс дела полностью, а иногда сознательно и тонко запутывали. Они перелопачивали мириады байт информации, погрузившись в прошлое, всколыхнув пыль архивов, – и в ней, как в пустой мусорной породе, в шлаке, засверкали вскоре золотые крупинки истины.

С этими крупинками работали по новой, проверяли их и перепроверяли. Кое-что отбрасывали, кое-что оставляли для дальнейшей разработки. Оставленное же тщательно сортировали, выделяя то, что представлялось заслуживающим исследования в наипервейшую очередь.

Таких первостепенных фактов оказалось четыре.[1]

1. Случай с небольшим голландским торговым судном «Король Вильгельм» в Индийском океане (корабль шел из Индонезии в Европу через Суэцкий канал). Дату происшествия удалось установить с точностью до двух дней – по одним данным, 26-го, по другим 27 апреля 1911 года. Примерные координаты: 3 градуса южной широты, 82 градуса восточной долготы (проще говоря, где-то на полпути между Джакартой и Мальдивскими островами).

Дело было ночью, около часу. Вахтенные (пять человек) увидели престранную штуку: прямо по курсу, неведомо откуда, прямо из ночной тьмы взяло и возникло святящееся облако.

Занятно, что все пятеро употребляли именно это слово: «облако», на голландском языке. Видно, и вправду сомнительное явление более всего похоже было на облако.

Итак, оно возникло, святящееся и клубящееся, желтоватого какого-то цвета. Возникла секунда оторопи и молчания на корабле. А затем вахтенный начальник скомандовал: «Лево руля!» – он и сам не очень знал, зачем, – но на всякий случай уходил от соприкосновения.

Рулевой вывернул штурвал – бушприт судна поехал влево. И в тот же миг и в ту же сторону сместилось – черт его дери! – облако. Тут уж делать что-либо было поздно, корабль так и вошел в мерцающее нечто.

Собственно, ничего особенного не случилось. Все вокруг залил дрожащий, переливающийся свет, в котором очертания предметов угадывались, конечно, лучше, чем во тьме, но все-таки довольно расплывчато. Длилось это очень недолго, не больше десятка секунд, после чего «Король Вильгельм» преспокойно вышел из облака, а оно, оставшись за кормой, стало стремительно уменьшаться в размерах, сжалось в точку и исчезло.

Понятно, что вахтенные долго и бурно обсуждали диковинное происшествие. Наутро они поделились с другими членами экипажа. Те подняли очевидцев на смех, дело чуть не дошло до драки. Все же сводку о событии занесли в судовой журнал, плаванье продолжалось и благополучно завершилось в Роттердамском порту.

Здесь надо сделать небольшое пояснение. Все четыре прецедента, выделенные аналитиками, на первый взгляд такие вот незначительные. Почему выделили именно их?.. Не случайно, нисколько не случайно. Сейчас вы поймете, почему.

Где-то в середине тридцатых годов некий журналист одной из бульварных роттердамских газет в поисках материала забрел в местную психиатрическую клинику. Какой материал он надеялся добыть, оказался он там целенаправленно или наудачу?.. Этого теперь, понятное дело, уже не установить. Но оказался, одним словом. И там ему рассказали об удивительном больном.

Этот пациент, считавшийся безнадежным, вот уже с десятка полтора лет упрямо твердил, что его держат в плену некие странные, необъяснимые существа. Необъяснимые – оттого, что сам он не мог толком рассказать, кто они такие, как выглядят и где находятся. Он приходил в бешенство, орал, брызгал слюной: «Они везде, везде! Они и вас сожрут потом! Они везде!..» – и больше ничего путного от него добиться не могли. Что, впрочем, и понятно – человек этот был грубый и необразованный: простой матрос, много лет проплававший на разных коммерческих судах.

Но одно он утверждал совершенно твердо, связно и логично: он был убежден в том, что его преследования и злоключения начались с пустякового, хотя и необычного случая, имевшего место много-много лет назад во время плавания в Индийском океане… ну, дальше, очевидно, объяснять не надо.

Так вот, из тех пятерых, когда-то попавших в призрачное облако, четырех матросов и вахтенного начальника, помощника капитана, в живых остался он один – да и то, как видите, в бедламе. Прочие же четверо… что с ними, как вы думаете? Ну, конечно, все они пропали без вести, при невыясненных обстоятельствах.

Причем первый пропал, когда не прошло еще и месяца по возвращении в Голландию. Он был приятелем пациента и всегда отличался буйным, бесшабашным нравом: чуть что не так – сразу хватал пивную кружку и бил ею оппонента по башке. И вот этот двухметровый и семипудовый громила вдруг стал встревоженным и боязливым, бормотал нечто несвязное – мол, ему надо куда-то идти, а идти смерть как неохота, да только все равно надо, потому что они тогда достанут его и будет еще хуже… а кто «они» – говорить отказывался наотрез, только злобно кривился и скрипел зубами. А в последний свой день он нажрался в припортовом кабаке до полнейшего изумления – и все молча, ничего не разгромил, никого не угробил, – молча встал и вышел. И больше его никто и никогда не видел.