Книга Несомненно ты - Джуэл Э. Энн

пожимает плечами.

— Не особо. Ну только если он не страшный. В противном случае, ему придется быть богатым и успешным, чтобы казаться более привлекательным.

— Божее, ну ты даёшь. В твою голову хоть когда-нибудь закрадывалась мысль, что тебе не обязательно спать с ним. Возможно, ты бы могла просто приехать сюда ко мне и завести друзей… платонических друзей.

— Хорошо, я попытаюсь. Но тогда ты должна мне пообещать, что не будешь трахаться с Лотнером, пока я здесь.

— Что? Что за глупость! — выпаливаю я, шокировав саму себя такой бурной реакцией. Неужели идея не заниматься сексом с Лотнером несколько дней такая невообразимая? После сегодняшнего утра, да!

— Видишь, ты не хочешь остаться без секса, тогда почему я должна?

Раздражённая, я втыкаю бамбуковый шампур всего в миллиметре от своей ладони.

— Дело не в том, чтобы остаться без секса как будто я какой-то маньяк. Дело во мне и Лотнере, но для тебя, конечно, дело в тебе и сексе… с любым.

— Это удар ниже пояса, Сэм, — отвечает она, и я слышу, как открывается входная дверь.

Я поднимаю брови.

— Возможно, но это правда. Разве я не права? — шепчу я, когда Лотнер уже подходит к кухне.

Эйвери закатывает глаза.

— Неважно.

— Леди, — приветствует Лотнер, войдя на кухню.

От одного только его присутствия у меня поднимается температура на несколько градусов.

— Привет, не хочешь разжечь огонь на гриле? Мы уже почти доделали кебаб.

Я оборачиваюсь и смотрю на него, на нём эти большие шорты и серая футболка, которая снова кажется такой маленькой для его рук. К чёрту кебаб. Я немного помогу Лотнеру и стану абсолютно счастливой.

Он подмигивает мне.

— Ты поняла меня.

Во время обеда мы просто разговариваем, в частности, слушаем Эйвери и то, как она любит Лос-Анджелес. Лотнер спрашивает нас о нашем папе и о стереотипе «дочь проповедника». Весь остаток дня мы находимся либо в доме, либо у бассейна. Мы с Лотнером не можем держать руки при себе, но пытаемся делать это незаметно, чтобы не вызывать у Эйвери чувство дискомфорта. К моему удивлению и разочарованию Лотнер говорит мне, что у него есть планы на сегодняшний вечер, он собирается встретиться со своими школьными друзьями. Он приглашает и нас с Эйвери, но когда я понимаю, что единственными девушками там будем только мы, я отказываюсь от приглашения… к большому разочарованию Эйвери. Она была не рада этому, но я убеждаю её, что у нас вместо этого будет девичник, и она сразу же веселеет.

ГЛАВА 7

13 июня 2010 г.

На часах 02:00 ночи и, перепугавшись, я просыпаюсь от каких-то звуков у себя в комнате. До самой полночи мы с Эйвери шатаемся по барам. Она отключается в такси по пути домой. Слава Богу, таксист помогает мне дотащить её до двери. Но дальше мне приходится справляться самой, так что сейчас она спит на диване внизу, потому что я бы ни за что не затащила её на второй этаж к ней в комнату.

Я потираю глаза и снова прислушиваюсь к звуку, который разбудил меня. Я резко поворачиваюсь в правую сторону, услышав постукивание. Высовываюсь из-за шторы и вижу Лотнера за окном.

— Что ты делаешь? — шепчу я, открывая окно. Голова тяжелая и всё ещё немного кружится после вечернего похода.

Он забирается в комнату и закрывает окно. Я сажусь на краю кровати, а он встает напротив меня, снимая обувь. Его жадный взгляд рыскает по моему телу. Я поднимаю одеяло и прижимаю к груди, внезапно осознав, что моя грудь отчётливо просвечивается через тонкую белую майку.

— Мне нужно было увидеть тебя, — его голос хриплый и соблазнительный.

Я смотрю с широко распахнутыми глазами на то, как он снимает с себя футболку и шорты. Боже правый! В его боксёрах словно палатку разбили. И такое ощущение, что там была палатка не для одного человека, а как минимум для восьмерых; такая, где ты можешь ещё постоять в серединке. А его глаза… грёбаные глаза медузы… они делают грязные вещи со мной. Я сжимаю ноги и ёрзаю от волнующего предвкушения.

Он встаёт передо мной на колени и ухмыляется, оттягивая одеяло, которое я прижимаю к груди. К груди, которая быстро вздымается от участившегося сердцебиения.

— Что такое? Прячешь что-то?

Я облизываю пересохшие губы, а он дёргает одеяло на себя. Его взгляд останавливается на моих голых ногах и полупрозрачном топе.

— Ты чертовски сексуальна, Сидни.

Ощущаю в его дыхании алкоголь, но, возможно, это идет от меня. Алкоголь и Лотнер — гремучая смесь, так что я не могу чётко мыслить.

Он проводит по моим голым ногам и, вцепившись пальцами в трусики, снимает их.

— Ложись на спину.

Я сглатываю и опускаюсь на спину с всё ещё сжатыми вместе ногами.

— Расслабься, Сид, — шепчет он.

Взяв мою ногу, он твёрдыми уверенными движениями растирает подъём стопы. Так хорошо. Мышцы расслабляются от его прикосновений. Он кладет мои ноги к себе на плечи и делает глубокий вдох. Темно, но лунный свет проникает в комнату через шторы. Я полностью раскрыта перед ним, и это волнительно и эротично одновременно. На его некогда гладком лице появилась щетина, я чувствую её, когда он прокладывает дорожку из поцелуев к моим бёдрам. Боже, я люблю и ненавижу то, как неторопливо он возбуждает меня. Я не хочу, чтобы это заканчивалось, но мне нужно больше, чем он даёт мне сейчас. Моя сердцевина намокает от его прикосновений. Он так близко, что я уже чувствую его тёплое дыхание. Я напрягаюсь, когда он проводит носом у меня между ног и делает вдох. Я дрожу, дыхание становится неровным. Он опускает руку под мои колени, раздвигая ноги шире. Холодный воздух на голой коже быстро сменяется его языком.

— Аахх! — стону я, впиваясь ногтями в простыни.

Он немного отклоняется и прижимается губами к внутренней части бедра. Я чувствую, как он улыбается напротив моей кожи. Он знает, что творит со мной, поэтому повторяет это ещё раз. В этот раз мои бёдра отрываются от кровати, последовав за его прикосновениями, когда он снова отклоняется.

— Лотнер, — хныкаю я и поднимаю руки к его голове. Вцепившись в его волосы, я притягиваю его к себе. В этот раз он не останавливается, и, потерявшись в этом хаосе физического экстаза, я кончаю так быстро, что даже смущаюсь.

Он мычит и продвигается дальше по моему телу, стаскивая по пути одежду. Я поднимаю руки и теряюсь в его глазах, когда он снимает с