Книга Беги, если осмелишься - Диметра Ловицки

времени на его посещение у меня не было и мой абонемент сгорел.

Один знакомый тренер, говорил, что вода чувствует эмоции, она их запоминает и может передать другому человеку, плавающему рядом. Чтобы быстро привыкнуть, я ныряю сразу и плаваю от души.

Выхожу из воды и чувствую невыносимое головокружение. Что это со мной? Может от того, что я не ела?

Иду к своей квартирке, от воды три метра, уже почти пришла, два маленьких шага, держусь за перила, но меня прямо мутит. Всё вокруг расплывается, звуки становятся какими-то вытянутыми, сознание ускользает. Шаг, ещë и ещё. Достаю ключ и падаю с ним в руках у порога. Темнота.

Беги, если осмелишься

Годзила

Мне уже сняли приличную квартиру рядом с её жилищем. Я договорился о встрече с местной мафией для пояснения своего прибывания.

Держусь на расстоянии, пугать не хочу, но и перестать смотреть не могу.

Рита идет в воду в одном нижнем белье, какая же она красивая, мне сводит яйца от вида её кружевного комплекта. Не могу ни о чём думать, кроме этой малышки.

Солнце куда-то уходит, становится мрачно, девушка выходит из воды, перекидывая влажные длинные волосы на одну сторону. Что-то в её шагах мне не нравится, какой-то не твердой походкой она идет, а потом и вовсе хватается за перила, как за спасательный круг. Что же у неё болит? Достает ключ из кармана пляжной сумки, тянется к замку и падает на пол. В этот момент мне стало плевать на всё. На конспирацию, скромность, слежку, даже плевать на себя, я бегу к ней со всех ног.

Падаю на колени у её тела. Меня трясёт, сердце стучит так, словно хочет сломать мои ребра. Беру её холодную руку, пульс есть. Слава богу. Вытаскиваю ключ из её кулачка и открываю дверь. Поднимаю Риту на руки и заношу к ней в квартирку.

Нижнее бельё мокрое. Снимаю его. Еë нежная молочная кожа на ощупь как у ребеночка покрывается мурашками, полная грудь с идеальными нежно — розовыми ореолами и возбужденными чуть более тёмными сосочками. В штанах начинает пульсировать с такой силой, что сводит яйца, я кусаю кулак, от боли становится намного легче. Представляю, как втяну этот сосок губами и сожму зубами, представляю, как она будет часто дышать и хвататься своими ручками за мою одежду.

Меня начинает накрывать, представляю как пройдусь языком по её губам, запущу руку в длинные волосы. Хватаю плед и укрываю её шикарное тело. Выхожу на улицу, хватаюсь за парапет балкона и сжимаю его до боли в пальцах, часто — часто дышу. Стискиваю зубы. Беру телефон, вызываю скорую помощь.

Не могу позволить, чтобы доктора увидели её голой. Захожу в её комнату, достаю из чемодана другой комплект белья. Неосознанно подношу его к лицу. Ею не пахнет, но отчетливо чувствуется запах хорошего кондиционера для белья.

— Варан, прости, прости. — несвязно тихим голоском произносит Рита.

Оборачиваюсь, она до сих пор без сознания, просто бредит. Свернулась клубочком и сжала своими красивыми руками с длинными тонкими пальчиками одеяло.

Бельё не буду надевать, иначе потеряю самообладание и изнасилую её. Лучше соберу в больницу сумку и положу эти кружева с собой. Аккуратно высвобождаю плед и надеваю на неё хлопковое бежевое платье с длинными рукавами.

В больнице они берут кровь на анализ и ставят капельницы, я проплачиваю дорогую палату.

— Доктор, что с ней?

— С вашей женой всё хорошо, при беременности такое бывает.

Меня окатывает ключевой водой.

— Она беременна?

— Да, две недели. А вы разве не знали?

Ярость прожигает мои органы, я просто не могу спокойно реагировать. Мне хочется пойти и убить кого-нибудь.

Выходит рыжая медсестра в зеленом врачебном костюме.

— Пётр, вас зовет ваша жена.

С чего они вообще взяли, что она моя жена? Черт, но это так приятно… Соблазняюсь хотябы на эту секунду представить, что она ждет моего ребенка и испытываю настоящий экстаз.

Иду к ней.

Увидев меня, она подскакиевает на кровати, садится и натягивает тонкое одеяльце до шеи. Глаза безумные и испуганные.

— Игнат? Как ты нашел меня?

— А кого ты ожидала увидеть? — усмехаюсь, — Я следовал за тобой прямо от ресторана.

— Если ты нашел меня, то он точно найдет. — обреченно произносит она.

Её глаза заполняются слезами. Я читаю по её лицу, что она не особо боится, она знает, что Державин найдет её и готовит себя к этому.

— Ты знаешь почему потеряла сознание?

— Мне сказала медсестра.

— Ты рада?

— Я не знаю… — шепчет Рита, смахивает слезы и печально улыбается.

Маргарита

Две недели, уже две недели внутри меня маленькое чудо. Я знаю, что не хотела залететь в восемнадцать, но почему-то я такая счастливая…

— Зачем ты убежала от нас обоих? Могла бы просто уехать со мной.

— Ты не понимаешь. Никто не поймёт.

— Он бил тебя?

— Да не бил меня никто. Просто он долгое время ограничивал мою свободу, заговаривал зубы. Я не могу жить по чьей-то указке, мне нужно личное пространство.

А ещё принуждал к интиму, но об этом молчу. Потому что сейчас понимаю, что это ненормально, но мне нравилась эта страсть, напор, с временем мы бы обсудили это, и для меня он бы постарался, но эти стены задушили меня, я не хочу туда, ни за что.

Мне хочется править балом и выбирать то, что я сама хочу. Кажется я всё же скучаю… Похоже это моё положение так влияет…

— Может у тебя из-за беременности крыша поехала?

— Не знаю, для этого ещё рановато. — хотя сама мысленно соглашаюсь.

— Как ты себя чувствуешь?

— Голова кружится. Надо было выкинуть телефон до вокзала.

— Я бы всё равно нашел тебя, и он найдет. Это дело времени.

— Надеюсь ты не собираешься похищать меня? Я с тобой никуда не пойду.

— Просто позволь мне наблюдать со стороны.

— Я что картина?

— Ты не картина, для меня ты мечта. Мечта до которой подать рукой, но трогать нельзя.

— Ну это хорошо, что ты понимаешь. Только вот не отвечаешь за свои слова.

— Почему?

— А кто переодел меня?

— Доктора конечно.

— Сумку с нижним бельем тоже они собирали? Не смеши меня.

— Не напоминай мне про своё бельё, у меня сразу встаёт.

Меня почему-то обдает жаром, чобы отвлечотвлечься, я хватаю стакан с прикроватной тумбы и жадно пью.

— Зачем ты выбрала такой убогий район? Давай я тебе куплю дом.

— Игнат, я и так жалею, что взяла те твои деньги, но я всё верну.

— Верни, и я сожгу их.

— Лучше отдай бедным.