Книга Разбойники Сахары. Пантеры Алжира. Грабители Эр-Рифа - Эмилио Сальгари

в арьергарде, Рокко и Эль-Хагар — в авангарде.

Судя по обилию встречавшихся им животных, оазис был уже рядом. Часто попадались стаи страусов и дроф. Поохотиться, увы, не удавалось: птицы обходили людей стороной.

Порой путешественники видели стаи чепрачных шакалов: диких длиннохвостых собак с лисьими головами и огромными ушами. Шерсть у них густая, мягкая, на животе и морде — рыжая, а на спине имеется что-то вроде черно-белого «чепрака», придающего этим животным курьезный вид. Как и каракалы, они не опасны для человека, хотя иногда проникают в адуары и отгрызают курдюки несчастным баранам — лакомое блюдо, чрезвычайно ценимое всеми обитателями Сахары.

Изредка на гребнях барханов мелькали полосатые гиены, разражаясь безумным хохотом. При приближении каравана они тут же убегали.

В полдень Эль-Хагар, обогнавший остальных на несколько сот метров, увидел пальмы, резко выделявшиеся на фоне безоблачного неба.

— Оазис! — радостно завопил он. — Скоро у нас будет вдоволь свежей воды и мяса!

Уставшие верблюды тоже почуяли близость оазиса. Вьючные — ускорили шаг, а мехари едва не пустились галопом.

— Бен, поедем вперед, — предложил маркиз. — Мне не терпится посидеть в теньке и выпить чашку прохладной воды.

— Охотно, — ответил юноша.

Они пришпорили коней и поскакали во весь опор.

Полукруг пальм на глазах приближался. Было несколько странно видеть эту зелень посреди выжженных песков, маркиз даже задумался, не мираж ли это.

— Оазис напоминает мне необитаемый островок посреди океана, — поделился он своими впечатлениями с Беном.

— Напротив, маркиз, островок этот населен, да еще как! — возразил юноша, осаживая коня. — Я вижу верблюдов среди пальм.

— Наверное, какой-нибудь караван с юга?

— Или наши друзья-туареги. Мехари у них отменные, кочевники вполне могли нас опередить.

— Если так, дадим им бой. И на сей раз пули полетят отнюдь не в верблюдов.

Бен не ошибся. Среди финиковых пальм действительно теснилось множество верблюдов, на которых сидели наездники в белых уазроцах и повязках, скрывавших лица. Однако вряд ли речь шла о тех самых туарегах. Отряд был раза в три больше и вооружен одними копьями.

Рокко и Эль-Хагар тоже заметили всадников и кинулись, первый верхом на мехари, второй на ослике, на подмогу маркизу с Беном.

Десять туарегов с копьями наперевес выехали навстречу каравану. Впереди скакал высокий человек в зеленой чалме, без сомнения — вождь. Приблизившись на десять шагов и любезно поздоровавшись, он внезапно принял весьма суровый вид и закричал:

— Мы приехали первыми, и эти колодцы наши! Что вам здесь нужно, сыны Марокко?

— Мы страдаем от жажды и хотим пить, — ответил Эль-Хагар. — Вода в пустыне принадлежит всем, а выкопали колодцы наши отцы.

— Ваши отцы отдали их нам, туарегам, и теперь ими владеем мы. Хотите пить? Пейте, но за воду придется заплатить.

— Что хотите взамен?

— Все ваше оружие и половину верблюдов.

— Грабеж средь бела дня! — вскричал, не сдержавшись, маркиз. — Вот тебе мой ответ!

С этими словами корсиканец поднял винтовку и прицелился в вождя. Он уже собирался спустить курок, когда Эль-Мелах, ведший в поводу верблюда Эстер, кинулся вперед с воплем:

— Амр-эль-Бекр, неужто ты меня не признал? Мир! Мир!

Глава XXI

Таинственная беседа

Услышав слова Эль-Мелаха, туареги, уже готовые растоптать маленький отряд, подняли копья и придержали мехари. Удивленный вождь весело воскликнул:

— Ну надо же! Алжирец, ты?!

— Я, Амр, я самый, — ответил Эль-Мелах. — А это — мои друзья. Они люди мирные и просто хотят отдохнуть.

Он подошел к вождю, заставил его верблюда преклонить колени и зашептал:

— Оставь их, Амр. Погоди немного, и ты ничего не потеряешь от ожидания.

— Кто они?

— Французы.

— Земляки тех… тех самых, которых мы пощипали на юге Алжира?

— Тихо, Амр, не ори так.

— Куда они едут?

— В Тимбукту.

— Зачем?

— Не знаю. Но скоро выясню.

— У меня сорок человек.

— А у них — отличные винтовки, и все они меткие стрелки.

— Почему ты идешь с ними?

— Они спасли мне жизнь.

— И ты, значит, признателен своим спасителям? — Разбойник ухмыльнулся.

— Да, покамест. Так ты меня послушаешься?

— Ну хорошо. Скажи им, что между нами мир.

— Хочешь получить добычу?

— Еще бы!

— Тогда иди на север. В четырех днях пути отсюда разграбили большой караван. Там осталось еще много оружия и одежды.

— Кто его разграбил?

— Тот мерзавец из Коркола.

— Почему ты называешь его мерзавцем?

— Потому что, после того как я сам навел их на караван, он бросил меня подыхать, закопав по шею в песок. Если бы не эти люди, мою голову уже склевали бы стервятники.

— Ай-яй-яй, какая черная неблагодарность! — засмеялся туарег.

— Жду тебя в Тимбукту.

— Буду следовать за вами на расстоянии, но так, что мы прибудем туда вместе. Смотри же не обмани меня.

— Мы связаны кровью французов. Прощай, Амр-эль-Бекр.

Эль-Мелах вернулся к маркизу и его спутникам, терпеливо ожидавшим конца разговора, из которого они не слышали ни слова, поскольку говоривших плотно окружили туареги.

— Мир, господа, — благодушно произнес туатец. — Я убедил туарегов оставить нас в покое и уехать из оазиса.

— Откуда ты знаешь этих бандитов? — подозрительно спросил маркиз.

— Их вождь обязан мне жизнью. Однажды я спас его из когтей льва.

— К колодцам, друзья! — воскликнул Бен. — Мое горло совершенно пересохло от жажды.

Пока путники входили в оазис, туареги покинули его и направились на восток.

Оазис был невелик, всего четверть мили в поперечнике, зато зелен и тенист. На песчаной почве, увлажненной подземными источниками, росли великолепные алоэ, невысокие мимозы, горькие травы, которыми брезгуют даже верблюды, и колючие опунции, приносящие чуть сладковатые плоды.

Над всем этим раскинули широкие перистые листья карликовые пальмы с изящными, словно бы покрытыми чешуей стволами. Эти бесценные растения дают мясистые ягоды, по вкусу напоминающие финики, тогда как в стволах содержится съедобная мучнистая мякоть. Впрочем, имелись тут и настоящие финиковые пальмы, чуть не ломившиеся под тяжестью блестящих красновато-коричневых плодов.

Звери в оазис не заходили, зато птиц оказалось видимо-невидимо: крупные дрофы ссорились, гоняясь друг за другом, над пальмами летали орлы-скоморохи и птицы, напоминающие сорок, с сизыми животами, голубыми крыльями и хвостами.

Маркиз с товарищами углубились в этот крошечный рай, где благодаря подземным водам царила прохлада, и подошли к колодцам, находившимся практически в центре оазиса. Как и все колодцы Сахары, они были выложены изнутри пальмовыми стволами, чтобы их не поглотил песок. Глубина составляла примерно семь-восемь метров.

Внутрь спустили мехи, и все наконец-то напились свежей, чистейшей водой. Истинное счастье для путешественников, вынужденных много дней подряд утолять жажду водой горячей и вонючей.

— Ах! Что такое пиво, лимонад или сидр по сравнению с водой? — воскликнул Рокко, напившись вволю.

Напоив верблюдов, лошадей и осла,