Книга Кошки-мышки по-взрослому - Татьяна Кошкина

– Решили сделать детям футбольное поле, задержались, – пожал плечами Тим и коротко кивнул на телефон. – Что-то случилось?

– Эдика ограбили. Здесь, у нас в городе. Приехал к клиенту, вечером пошел расслабиться и встрял.

В памяти Тимофея всплыло смазливое лицо двоюродного брата, которого ему вечно ставили в пример. С раннего детства на всех семейных обедах говорили: “Эдик старший, равняйся на него. Эдик закончил школу с золотой медалью, не отставай. Эдик получил красный диплом, Тима, ты тоже должен! Стремись!”. И, конечно, сейчас всеми обожаемый Эдик был успешным юристом, имел квартиру в центре города, жену-красавицу из хорошей семьи и двоих щекастых карапузов. Идеальная жизнь в глазах всей семьи. А о том, что Эдик часто ездит в командировки и в каждом городе имеет по парочке любовниц, семейная история умалчивает. Тимофей знал об этом, потому что от него тот по-братски ничего не скрывал.

– Как ограбили? Что произошло?

– Зашел развеяться вечером в клуб. Опоили снотворным и сняли со счетов все деньги. Полиция хочет закрыть дело.

– Думаешь, их купили? – Тим привычно прочитал всё между строк. Уж чему-чему, а этому отец его научил.

– Скорее всего да. Завтра поеду разбираться. Засажу всех к чёртовой матери, – взгляд мужчины потеплел, стоило ему оторвать взгляд от телефона и посмотреть на сына. – Есть хочешь?

– Бутеры с чаем пожую в комнате. У меня ещё домашки вагон и от репетитора задания.

– Вот поешь и сделаешь! – громыхнул отец. – За здоровьем тоже надо следить.

Спорить с ним было бесполезно, поэтому в комнату Тим вошёл только полчаса спустя, отодвинул штору и глянул на окно со знакомыми занавесками.

Интересно, как она там? Очнулся отец? Или Микки сейчас сидит склонившись над планшетом и работает над очередной иллюстрацией? Сквозь плотные шторы он мог разглядеть только блёклый свет настольной лампы.

Он несколько минут смотрел в окно, а потом всё-таки бросил взгляд на рабочий стол, заваленный нудными книгами по правоведению. В стороне лежал побитый жизнью том уголовного кодекса РФ и внутри что-то щёлкнуло. Микки же связана с бандитами? А что, если…

Идея была совершенно идиотская, но упорно не хотела покидать его светлую голову, пока он писал два конспекта для репетитора и решал шесть упражнений по алгебре. К завершению реферата по географии Котиков сдался. Провёл пальцами по обложке УК и щёлкнул по голубому значку мессенджера.

Чешир: “Даров. Есть дело”.

Дейл: “Скажи! Скажи, что оно касается той сладкой цыпочки, которой ты отдал мобильник!”

Чешир: “Дохрена телепат?”

Дейл: “Работа такая. Что нужно?”

Чешир: “Прийти на помощь, если она вляпается в неприятности”.

Дейл: “Ну я могу ту байду, которую твой отец тогда загнал в мобильник, чтобы за тобой следить, перенастроить. И за цыпочкой будешь следить уже ты. Только без прослушки”.

Чешир: “Делай. Сколько?”

Дейл: “Авансом. Ты знаешь, что мне нужно”.

Чешир: “Я обещал, что помогу. Значит, помогу…”

Если Микки узнает о том, что они задумали, то возненавидит его. С другой стороны, может он просто перестарался с подготовкой к проверочной по уголовному кодексу и ему теперь мерещится всякий криминал. Но Тимофей придерживался мнения, что лучше перебдеть, чем недобдеть.

– Тим! – голос отца заставил вздрогнуть и свернуть диалог.

Мужчина заглянул внутрь и одобрительно глянул на разложенные по столу книги.

– Пап, что случилось?

– Забыл тебе сказать. В следующую среду день рождения у моего друга. Он собирает всех в “Ассорти Lux”. Пойдешь со мной? Не хочу идти один на семейный праздник. Занятие с репетитором перенесём на следующий понедельник.

– Конечно, пап. Без проблем.

Стоило двери захлопнуться, как Тим зло черкнул ручкой по тетради, оставляя глубокий чёрный след на однотонной белой обложке. Он хотел встретиться с преподавателем по биологии именно в среду. Как же всё это бесит!

***

Микки

Она уже двадцать минут мерила шагами комнату и бросала короткие взгляды на спящего отца. Теперь он просто спал, а она намылась вонючих тазиков на сотню лет вперед.

Тихий стук в дверь. Славик вошел, осмотрел комнату и устало выдохнул.

– Опять?

– Последнее время всё чаще. Мне нужны ещё медикаменты. Всё заканчивается.

– Завтра привезу.

Славик в отношении отца понимал её как никто другой. Помощник Акелы сам был из семьи спившихся интеллигентов, которые так и не смогли прижиться в девяностых и нулевых.

– Я с ним посижу, – кивнул Гиена. – Иди, Акела ждет в машине.

– Сюда приехал? – Микки не знала, удивляться ей или бояться.

– Да. Не заставляй его ждать.

Да, зато она отлично знала, что заставлять Акелу ждать не стоит.

Глава 10. Про школьную недо-любовь или любовь?

Микки

Мерный стук дождя по стеклам элитного внедорожника не успокаивал, как и тепло идеально чистого кожаного салона. Диана царапала ногтями ткань обтягивающих джинсов и косилась на идеальный, точеный профиль Акелы, подсвеченный блеклым светом уличного фонаря. Игра света и тени на красивом лице придавала ему чуть зловещий, напряженный вид. Хищник, который кажется таким спокойным, но на самом деле готов в любой момент рвануться вперед и перегрызть обидчику горло.

– Какого черта, Микки? – голос звучал пугающе ровно. – Почему я должен сам к тебе приезжать?

– Прости. Я не успела принять вызов, а обратно с твоей новой системой безопасности было уже не перезвонить.

– Будь на моем месте любой другой лидер…

– Но ты же не любой, – ввернула Микки и вжала голову в плечи.

– Тебе повезло. Дважды. Заказчик тобой доволен.

Акела достал из внутреннего кармана кожаной куртки пузатый конверт и протянул девушке.

– Что это? – она и не подумала брать его в руки.

– От клиента. Купи приличные вещи. Ты должна пойти на школьный бал с Котиковым, а после привести его на старую баскетбольную площадку. Главный хочет, чтобы этот дуралей шел за тобой следом и только слюни пускал, ни о чем не думая. Все поняла?

Она все поняла прекрасно, но конверта так и не коснулась. Этот момент. Последний шанс отказаться от этой работы, если такое вообще возможно. Холодок пробежал вдоль позвоночника. Микки сжалась под ожидающим мужским взглядом.

Акела бросил конверт ей на колени и чуть нахмурился. В ледяных глазах блеснуло беспокойство.