Книга Главные правила попаданки - Тори Халимендис

И медленно, сгорбившись, побрела к телефону.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Я сдерживала как могла рыдания и всхлипывания, старалась говорить коротко и четко, но детектив Купер все равно догадался, что со мной что-то стряслось.

— Элайна, что у вас случилось? Элайна?

Он впервые назвал меня по имени, и я не стала пенять ему на фамильярность. Не до того.

— Все в порядке, правда. Так о чем вы хотели поговорить?

— Я же слышу, что что-то не так! Элайна, я сейчас приеду!

— Но ведь Льюис может следить за домом, — возразила я.

Детектив Купер весьма экспрессивно высказался по поводу того, куда именно может отправляться Льюис и чем конкретно там заняться, и повесил трубку.

Примчался он менее чем через четверть часа. К этому времени я сидела в гостиной и грела о большую чашку с чаем озябшие несмотря на тепло ладони. Отпить не получилось ни глотка: стоило поднести горячий напиток к губам, как горло перехватывало спазмом, а желудок судорожно сжимался. Обеспокоенные Миранда и мьесси Корс хлопотали вокруг меня, точно наседки. Они укутали мне ноги пледом и постоянно подсовывали то мятные капли, то лавандовый одеколон, которым полагалось натирать виски, то нюхательную соль, то кусочек сахара с характерным резким запахом содержимого той самой бутылочки из кухонного шкафчика. На все их предложения я только резко мотала головой, ничего не отвечая. Понимала, что пугаю их ещё сильнее, но не могла выдавить из себя ни слова, будто телефонный разговор с детективом отобрал остатки сил.

Купер почти вбежал в комнату, выставил за дверь и Миранду, и домоправительницу, опустился на пол рядом с моим креслом, отобрал у меня чашку и поставил ее на стол.

— Элайна, что произошло?

Я промычала что-то невнятное и разрыдалась. Слишком велико оказалось сегодняшнее потрясение, я больше не могла держать себя в руках. Я устала, так устала стравляться со всеми напастями в одиночку, и простое сочувствие разрушило мою скорлупу, в которую я так долго пряталась. Купер мгновенно оказался рядом, обнял меня, прижал к себе, гладил по плечам и спине, давая выплакаться. Когда же я, утомившись, всхлипнула в последний раз, протянул платок.

Сморкаться при нем показалось мне неприличным, но глаза я утерла и осторожно промокнула нос.

— А теперь расскажите, что стряслось, и подумаем, что можно сделать.

— Да что здесь сделаешь? — безнадежно сказала я. — Ничего.

Но все-таки передала ему недавний разговор с Теодором Брейтоном, ни умолчав ни о чем. Но об угрозах, ни о грязных намеках. Слушая мой рассказ, детектив хмурился все сильнее.

— Больше всего мне хочется начистить морду… простите, Элайна, то есть льесса…

— Элайна, — перебила я. — И не стоит извиняться. Мне тоже этого хочется, вот только физическая расправа ситуацию не изменит. Расписки Питера по-прежнему в руках Брейтона, и он может выставить меня на улицу в любой момент.

— И много вы ему должны?

Я назвала сумму, и детектив присвистнул.

— Да, немало. Но все равно, ваше положение безвыходным я бы не назвал.

— А что здесь можно сделать? Этот урод непременно выполнит свою угрозу и примется взыскивать долг через суд. Он ведь специально скупил все расписки у приятелей Питера, чтобы иметь возможность надавить на меня.

— Вы могли бы взять ссуду в банке, к примеру.

Я горько усмехнулась. Неужели Купер считает меня особой настолько недалекой, что даже до такого простого решения не додумалась бы?

— Я пыталась, но мне везде отказали. Только в одной конторе согласились, но заломили такие проценты, что мне дурно стало. Возможно, вы их знаете: Беркс и партнеры.

Детектив презрительно хмыкнул.

— Партнеры! Нет у Беркса никаких партнеров, назвался так для солидности. Но вы правильно поступили, что не связались с этим кровопийцей. Беркс — это ложная надежда для совсем отчаявшихся. Нет, я вам порекомендую солидный банк, старинный и уважаемый. Семейное дело, безупречная репутация. «Гномобанк».

— Я к ним уже обращалась, и там со мной… нет, не могу сказать, что не стали разговаривать. Наоборот, говорили вежливо и уважительно, но в займе отказали недвусмысленно.

— А под какой залог?

— Дома, конечно! Что еще я могла им предложить?

— Да ваше дело, Элайна! Под такой залог гномы с радостью выпишут кредит! У них чутье на выгодные сделки!

Действительно, он прав. И как я не подумала, что теперь, когда у меня появился достаточно перспективный бизнес, гномы могут и передумать. Слишком уж выбила меня из колеи ссора с Брейтоном.

— Да, пожалуй, вы правы. Немедленно едем в «Гномобанк»! Вы ведь не откажетесь меня сопровождать?

Он лукаво улыбнулся.

— Более того, Элайна, я собирался на этом настоять. Мне бы хотелось переброситься парой слов с достопочтенный мастером Гмырсом, владельцем банка. Я подожду вас здесь, если позволите.

— Что? А! Простите!

Я смутилась, осознав, как выгляжу. Зареванная, с распухшим носом и покрасневшими глазами. И прическа, должно быть, совсем растрепалась. Ой! Я подняла руки к голове и убедилась в правильности догадки. Какой кошмар! И вот в таком виде я рассиживаю здесь с привлекательным мужчиной! С мужчиной, ещё вчера флиртовавшим со мной! Ужас!

Скороговоркой пробормотав что-то приличествующее случаю, я выскочила из гостиной и позвала мьесси Корс.

— Принесите нашему гостю кофе или чаю и что-нибудь перекусить. Или нет, пусть этим лучше займется Минни, а вы помогите мне привести себя в порядок.

— Сейчас, сейчас, — захлопотала она. — Ступайте к себе, льесса, а я принесу из ледника льда в миске. Сейчас мы мигом все уладим. Минни! Минни, ленивая ты курица! Быстро сюда!

Оставив домоправительницу отдавать распоряжения помощницам, я понеслась вверх по лестнице. Срочно придать себе более-менее приличный вид, причесаться, переодеться — и в банк. И позабыть льесса Теодора Брейтона как страшный сон. Никакие проценты по кредиту не страшили меня так, как сей милейший льесс в качестве будущего супруга.

* * *

«Гномобанк» располагался в двухэтажном особняке на одной из улиц, ведущих к ратуше. Любому вошедшему сразу же становилось понятно, что учреждение солидное и серьезное. Никакой позолоты, никаких завитушек и барельефов на стенах, никаких фонтанов и певчих птиц. Все строго и сдержанно. Мрамор и малахит, мягкие диваны, учтивые, но держащиеся с достоинством служащие. Гномы, само собой. Все как один бородатые, возраст толком не определишь. Впрочем, гномы — они долгожители, для них что сорок лет, что пятьдесят — чуть ли не юность.

— Я бы хотел побеседовать с достопочтенным мастером Гмырсом, — обратился детектив к служащему за конторкой.