Книга Искушение - Ангелина Алябьева

Он протянул руку к ней и игриво сказал.

— Иди же ко мне, Анжелика!

Девушка подчинилась этому чарующему голосу. Через мгновение она полулежала на его коленях, и пальцы мужчины проводили дорожку от ее щиколотки к внутренней стороне бедра, поглаживая разгоряченные участки кожи, прежде чем проделать то же самое губами.

Приподняв ее, Жиральд уложил ее на постель, нависнув над ней. Анжелика стянула его свитер и отбросила в сторону, подалась слегка вперед, покрывая горячими поцелуями твердую грудь, мускулистый торс, и мужчина зарычал, схватив ее за плечи и пригвоздив к кровати. Оба горели в огне страсти, а сердца бились так, будто готовы вылететь навстречу друг другу. Анжелика блаженно улыбнулась, когда мужчина зубами развязал узелок полотенца, отшвыривая его вместе со своей оставшейся одеждой и с вожделением разглядывая под лучами солнца еще влажное после душа тело.

— Ты очень красивая, Анжелика, — положив руку на ее плоский живот, прохрипел Жиральд, а губы целовали ее плечи, ключицу, опускаясь ниже, заставляя девушку стонать от удовольствия.

В миг, когда их тела соединились, Анжелика вскрикнула в унисон с Жиральдом. Вся напряженность смыла волна запредельного наслаждения.

— Жиральд, я не знала, что… утром… можно, — Анжелика сидела на кровати, укутавшись в одеяло, откусывая шоколадный эклер и запивая его уже остывшим кофе.

Мужчина, лежавшей рядом и закинувший локти под голову, промычал ей в ответ, не открывая глаза:

— Мы можем заниматься этим, когда захотим, где пожелаем.

— Кстати, ты не покажешь мне Амстердам? — спросила Анжелика, перестав кушать и серьезно посмотрев на Жиральда.

— Ты вчера не насмотрелась? — поддел ее он — Магазины, торговые центры и кафе — основная часть Амстердама. Лучше проведем день в номере.

При упоминании о магазине Анжелика зарделась, так как совсем забыла о покупке красного кружевного белья, выбранного ею специально для Жиральда. Может, она наденет сегодня ночью, если они снова…

— Ангел мой, о чем ты задумалась настолько порочным, что превратилась в помидор? — насмешливый голос вывел ее из задумчивости, и Анжелика притворно недовольно фыркнула, не обращая внимание на лукавый взгляд голубых глаз:

— Профессор Ларош, вы обязаны мне показать Амстердам иначе я сильно обижусь. Жиральд, это не шутка! Считаю до трех! Раз…

Послышался шорох, тихое ворчание, и Жиральд Ларош отправился в ванную комнату, на ходу одевая свитер. Анжелика довольно рассмеялась, с одного раз съев весь эклер. Сегодня все будет хорошо! Обязательно, ведь рядом с ней Жиральд.

Глава пятнадцатая

ОДИН ДЕНЬ

— Извините, а вы спутница профессора Лароша?

Анжелика обернулась на обращение к ней, составленное на безупречном английском без акцента, увидев перед собой маленького полноватого старичка в зеленом смешном костюме с седыми волосами и слишком большими очками для его лица. Анжелика подавила смешок, заметив желтый галстук в синий горошек. Похоже, у него явные проблемы с вкусом или это его имидж.

Когда они прогуливались по Кварталу Красных Фонарей, то Жиральду позвонили, сообщив, что сегодня вечером устраивается банкет в честь столетия основания университетской клиники, тесно сотрудничавшей с медицинским центром Жиральда, поэтому, находясь в элитном большом ресторане в компании мужчин в деловых костюмах и утонченных дам в великолепных дорогих нарядах от известных кутюрье, Анжелика была очень благодарна Жиральду за то, что он не только показал ей новый мир, но и купил алое вечернее платье в пол с кружевными рукавами, идеально подходящее под ее нижнее белье, от знаменитого итальянского дизайнера.

— Да, спутница, — ответила Анжелика, бросив незаметный взгляд на Жиральда в темно — коричневом смокинге, разговаривающим в компании нескольких мужчин, при этом жестикулируя, что-то объясняя на французском языке — Анжелика Новик. А вы?

— Месье Филипп Лион, ассистент профессора Лароша и его правая рука, — представился старичок, протянув ей морщинистую жесткую ладонь для пожатия, и Анжелика сжала его руку. Он ей показался достаточно вежливым мужчиной, тем более она припоминала моменты, когда Жиральд упоминал его имя.

— Вам, наверное, скучно? — снисходительно поинтересовался старичок — Молодой мадемуазель, как вам, веселее коротать время с друзьями в шумных местах, чем на деловом вечере среди хирургов, обсуждающих медицинские проблемы.

— Я бы так не сказала, — покачала головой Анжелика — Мне действительно приятно находиться здесь, узнавая, что здоровье — это то, что нельзя купить, а надо беречь, слушать познавательные истории о спасенных людях. Я благосклонна отношусь к хирургам.

— Особенно к профессору Ларошу, не так ли? — заметил Филипп Лион, и Анжелика невольно покраснела, понимая, к чему сводит разговор он — Вам не следует смущаться, мадемуазель Новик. Я знаю Жиральда с пеленок, потому что работал с его отцом. Но я с уверенностью могу сказать, что Жиральд отличается от покойного Жана Лароша.

— Своего отца?

— Да — да. Может, отойдем в тихое место? — предложил он, и Анжелика неуверенно последовала за ним, искоса глядя на Жиральда, полностью поглощенного в дискуссии и не заметившего, как девушка покинула зал, поднявшись по лестнице на второй этаж, закрытый от людских глаз темными шторами. Скорее всего, здесь обедают работники ресторана — подумала Анжелика при виде нескольких обычно застеленных белой скатертью столиков.

— Что вы знаете о Жиральде? — обратился к ней Филипп, присаживаясь в кресло, взглядом указав ей на соседнее, тем не менее Анжелика продолжала стоять.

— Смотря, что вы имеете в виду, месье Лион, — ответила девушка, перекручивая в голове все то, что ей рассказывал Жиральд, с сожалением отмечая, что не так уж много известно ей о его жизни.

— Жиральд Ларош — славный мальчик, — одобрительно кивнул старичок, сцепив руки в «замок» — Амбициозный, непоколебимый, сострадательный — именно таким должен быть врач, особенно хирург, хотя, что скрывать, он немного импульсивен иногда. У него не такой больший опыт, по медицинским меркам, однако Жиральд — первый не только во Франции, но и в Европе хирург, пересадивший человеку два легких в одно и то же время, при этом не делая широкие разрезы. Я сам медик, однако сомневаюсь, что в моих силах повторить его операцию. Это риск, но оправданный. Вы, наверное, не совсем понимаете, что я говорю, но правда в том, что я восхищаюсь им.

— Потому что он — чудотворец, — выпалила Анжелика, прежде чем успела подумать, и смущенно потупила взгляд в пол.

Но Филипп не заметил, продолжая спокойно говорить:

— Возможно, вы и правы. Руки Жиральда способны творить чудеса, проделывая такие манипуляции, которые не давались еще никому. Больше тысячи операций — ни одного летального исхода. Чудо! Его отец гордился бы тем, что у него такой сын, превзошедший его самого на многих уровнях.