Книга Бесстыжий - Ellen Fallen

– Что это значит? Вы вроде архангелов, спешащих предупредить меня, и в некотором роде вынудить принять решение? – отдаю Хантеру кружку и книгу с тетрадью. Только после того, как привычно я это сделала, с удивлением смотрю на него.

– Я и говорю, ничего не изменилось, – он тянет меня за локон, выбившийся из маленького хвостика на макушке. – Поэтому я все ещё твой парень.

Я поднимаюсь с дивана, наглая рука тут же задирает мой плед, и Хантер начинает смеяться.

– Ты все ещё её носишь? Это мило, я купил тебе её на День Святого Валентина, – Чейз вздыхает и прикрывает глаза рукой. – Хотя ты и говорила, что низ выглядит, как бабушкины панталоны, но тебе очень понравились.

Я закатываю глаза, все-то ему надо знать.

– Все мои вещи постираны, пришлось надеть старую. И это не потому, что ты её подарил, – он ещё больше расплывается в наглой улыбке. – Так и есть. Она ничего не значит.

– Ага, а розовые слоны все ещё летают над твоим домой. Я их видел, – Хантер, кажется, уже забыл про своего брата, потому что соскакивает со своего места и заключает меня в объятия. – Я балдею от того, что ты её носишь. Поцелуй меня.

Я отворачиваюсь, но Хантер слишком бесстыжий, и отказ ему все равно, что согласие. Рукой он обхватывает мой затылок, смотрит в глаза. Я стараюсь не поддаться его чарам, пытаюсь вспомнить все плохое, что у меня было с ним, но как только его губы прикасаются к моим, я облегчённо выдыхаю. Эта сладость его твёрдых губ, язык, который прикасается к моему, знакомыми движениями он зарывается в мои волосы пальцами, в секунду справившись с резинкой на голове. Плед летит на пол, вторая его рука тут же притягивает меня за талию к себе, наши тела лучше находят точку соприкосновения, будто знают, что нам надо лучше нас самих. Я отчаянно цепляюсь за его шею, ерошу волосы …

– Кхм…Ребятки, я не любитель смотреть порно сцены со стороны. Хант, убери руку с её мягкой округлости и верни на затылок. И, пожалуйста, не издавайте эти жуткие стоны, – тихо говорит Чейз, пока я усиленно моргаю и пытаюсь восстановить дыхание.

– Завидуй молча, – Хантер снова целует меня, приоткрывает рот и языком проводит по моим губам. – Я так долго этого ждал, что хочу словить этот момент, и не важно, что ты портишь его нам своим присутствием, болван, – он обхватывает моё лицо руками, заглядывает в глаза. – Ещё одна попытка. Пожалуйста, прошу тебя.

Тяжело сглатываю, когда он надевает на меня плед, который упал на пол, поправляет пижаму, сбившуюся на теле, нечаянно касаясь моей возбуждённой груди. Я практически стону, потеряв его тепло рядом со мной, но Хантер тут же обнимает меня за плечи и ведёт назад к дивану. Теперь мы уже сидим рядом в обнимку, я прячу своё покрасневшее лицо ему в футболку.

– Ладно, я скажу, что происходит. И попытайся воспринимать это спокойно, мы тебя в обиду не дадим. Кроме того, если у вас с Хантером снова все серьёзно, много из того, что болтают, можно пресечь на корню, – Чейз немного повышает голос, чтобы привлечь моё внимание.

– Что болтают? – спрашиваю я его, сама не знаю, почему, но прижимаюсь к моему бывшему парню, пока он заплетает в косы тонкие нити на краях пледа.

– Кто-то слышал твой разговор с Терренсом, в школе полный хаос. Всякая чушь нацарапана на твоём шкафчике, иногда висят стикеры, ученики считают эту тему довольно интересной. Ты практически Меган Маркл нашей школы, которую не поливает грязью разве что ленивый. – Я хмурюсь, смотрю на Хантера, он наклоняется и целует меня в нос.

– Что именно они муссируют? Нашу с ним ссору? – мне кажется, я впала в какой-то транс, пока его глаза меня гипнотизируют. Парни молчат, значит, все намного хуже, чем они пытаются мне преподнести. – Хорошо, что именно написано на стикерах?

Хантер посылает недобрый взгляд Чейзу, предупреждает, чтобы он не сболтнул лишнего. Как и раньше, они делятся мыслями на расстоянии, как телепаты. Беру со стола свой телефон и захожу в группу нашей школы, пока болела, совсем забыла, что таковая существует. Первая же надпись меня обескураживает. «Шл*ха братьев Кинг». А дальше уже сплетни, высосанные из пальца, фотографии меня и Терренса, когда он пытался обнять, дурацкие отчёты со столовой, когда я обкидываюсь салфетками с Чейзом, и наш последний день в классе с Хантером.

– Да какого чёрта? – возмущаюсь я во весь голос. – Кто все это пишет?

Дальше записи становятся ещё хуже, люди, наши одноклассники репостят запись и устраивают опрос, от кого я была беременна. И последний вариант «от всех» набирает больше всего людей. Комментарии под постом ещё убийственней.

– Перестань нервничать. Это ерунда. Понимаешь, народ любит сплетни, кто-то запостил анонимно в школьной группе, и теперь все те, кто даже не знал тебя, пишут всякое. Но это все временно, – говорит Хантер, я встаю и начинаю ходить по комнате. – Уиллоу, это простой трёп.

– Да какой там. Самое обидное, что они знают мой секрет, и теперь каждый будет тыкать мне этим. Рано или поздно дойдёт до отца, и я даже не представляю, что с этим делать. Это Терренс сделал? Я хочу с ним поговорить, прямо сейчас, – открываю шкаф и беру свои вещи для выхода. Свитер тёмного цвета и джинсы с носками. Пролетаю мимо парней, хлопаю дверью и закрываюсь в туалете. Это чёрте что, зачем заниматься подобным? Почему людям интересны все эти сплетни, зачем мешать человека с дерьмом? Ведь у каждого свои скелеты в шкафу, я не долбанная жертва. Мне нужна передышка, сколько уже можно винить себя? Да, я сделала аборт. Но я не спала со всеми братьями. Как я теперь появлюсь в школе? Сдирать чёртовы стикеры, пока их снова не наклеят? Да к чёртовой матери все это. Быстро переодеваюсь и выхожу из ванной комнаты.

– Куда собралась? – Леони вытирает руки об фартук и выставляет их вперёд, не пуская меня двинуться с места.

– Мне надо поговорить с Терренсем. Он…он предатель. Растрезвонил по всей школе о том, что я рассказала. Теперь для каждого я местная потаскуха. Я не такая, – мой голос взмывает вверх и тут же надламывается. – Я не хочу, чтобы они думали так обо мне. Обсуждали. Это моя личная жизнь. Они копаются в грязном белье без зазрения совести и не знают даже малой доли того, что на самом деле произошло.

Леони хмурится, обнимает за плечи и ведёт в комнату, где все ещё сидят парни. Строгим взглядом она осматривает каждого, мачеха не в восторге от того, какую новость они мне рассказали.

– Первое, прекращай паниковать, – деловито садится на стул, отправляя Чейза на диван, теперь я зажата между парнями. – Человеку нравятся пересуды, и чем быстрее они поймут, что тебе, верней, вам все равно, тем лучше. Если вы каждый раз будете вступать в баталии, отбиваться кулаками, бегать друг от друга, вы только подтвердите их слова. Но хочу заметить, всегда есть овца, которая отобьётся. Она будет настолько сильная, что поддержит тебя, затем по цепочке каждый переберётся на твою сторону изгороди. Потому что правда за тобой. Но лучший способ найти ту драную овцу, что запустила процесс, накопать на неё столько грязи, чтобы в жизни не отмылась, и запустить, как это называется? Флешмоб в её честь. Терренс не мог этого сделать, хотя бы потому, что сплетников не любят ещё сильнее, чем о ком сплетничают. Кроме того, они его братья, и получить от таких больших парней никто не хочет, – моя мачеха, деловито положила ногу на ногу, и пальцами в замке удерживает колени, маска съезжает к подбородку, и на её лице очень хитрая улыбка. Я по-новой вижу задорную сущность человека, который меня вырастил. – Если ты отбиваешься, значит, они правы. Чем громче ты кричишь, тем больше собираешь толпу. Не стоит подтверждать их сплетни. Ведите себя точно так же, как и раньше. Если дружба, дружите. Встречаетесь? – она смотрит на нас с Хантером по переменке, – Встречайтесь. И все будет отлично. Неделю, и это дерьмо перестанет вонять.