Книга Северный гамбит - Влад Савин

— Вы сказали, что прибыли на фронт 8 сентября. В плен попали двенадцатого, так откуда же у вас эта листовка, если за эти дни наши самолеты не бросали на вашем участке агитационный материал?

— Господин следователь, так это знают все! На Восточном фронте обязательно надо иметь в кармане ваш "пропуск", на такой случай, как у меня, это дает лишний шанс на жизнь. Если вам не повезло подобрать, значит надо добыть где угодно.

— И кто же вам дал "пропуск в плен"?

— Какой-то немецкий солдат, из части, которую мы сменяли. И не дал, а продал, за пачку сигарет.

Еще один протокол допроса

— Назовите себя.

— Свен Цакриссон, господин следователь. Подданный Шведского королевства.

— Тогда, поскольку Швеция и СССР не пребывают в состоянии войны, вы не можете считаться военнопленным. И как бандит, захваченный на нашей территории, с оружием в руках, в момент совершения преступления, подлежите немедленному расстрелу.

— Нет! Господин следователь, это не по закону! Я же не сам пришел, меня пригнали! Меня вообще никто ни о чем не спросил! Разве я виноват, что фюрер сговорился с нашими сыскарями?

— Из уголовных? За что сидел?

— Кража со взломом, господин следователь. Оставалось совсем немного, а после честно решил завязать. Как вдруг меня сначала продали как скотину, на работу в Германию. Только на работу, не на войну! Я был подсобником на верфи в Киле, подай-принеси. Затем им пришла разнарядка, послать на фронт такое-то число наименее необходимых для производства, меня и вписали! Как, не знаю, я этих бумаг в глаза не видел. Там на верфи еще турки работали, так слухи ходили, что их тоже так в германскую армию гребли, не знаю, правда или нет. Своих-то немцев жалко, и квалификация, опять же! И вот, я здесь.

— Приходилось ли лично расстреливать наших советских людей?

— Нет, господин следователь! Это меня расстреливали все время. А я и оружия почти в руках не держал!

— Поясните.

— Да что тут непонятного, господин следователь? Вот положено всех новоприбывших, особенно иностранцев и штрафных, казнью повязывать, ваших расстреляли, вы этого не прощаете, все знают. Так где же столько партизан наловить? Вот и повелось, уже месяца три как, точно не знаю… Берут обычно кого-то из "хиви", чтобы крикнуть что-то могли, переодевают в вашу форму, или в штатское, и они партизан изображают. Ну а я подсуетился, очень уж на фронт не хотелось… И выучить нетрудно, "смерть немецким оккупантам", "за родину за Сталина", "Гитлер капут, суки". И конечно, патроны холостые, у расстрельного взвода. Тут главное, упасть вовремя, не раньше и не позже. Или, уже в своей форме, я с фотоаппаратом бегал, делал вид, что снимаю.

— То есть, не фотографировали, а делали вид? Зачем?

— А вы представьте, господин следователь, сколько пленки, бумаги, химикатов и времени требуется, чтобы сделать и выдать фото каждому из участвовавших? И в деле копию оставить. Нет, вначале и на самом деле снимали, и вручали — но после оказалось, слишком затратно! Вот роли и играем.

— То есть вы лично в казнях не участвовали?

— Господин следователь, я про передачи вашего радио знаю! Как там умные люди категорически советовали, этих дел всеми силами избегать, поскольку не простите! Что лучше уж в тюрьму живым — чем убьют в бою, или после расстреляют.

— Повесят. Уличенным в зверствах против гражданского населения и военнопленных у нас положена петля, а не расстрел.

— Тем более, гражданин следователь! Я может и вор, но не дурак же!

— Расскажите об обстоятельствах вашего попадания к нам в плен.

— А что тут рассказывать? Когда вы фронт прорвали, у нас приказ, всем взять оружие и на передовую. Спешка, неразбериха, я и отбился, и спрятался, нанимался я что ли, под пули лезть? А как ваших солдат увидел, так вышел с белой тряпкой. Уж лучше в вашей тюрьме отсижу, сколько положено, зато живой останусь. Что мне будет, господин следователь, и сколько?

— Думаю, лет десять в Норильске. Как трибунал решит.

— Слава Иезусе, господин следователь, не расстрел! Верно говорили, что вы, русские, справедливый народ. Danke dem Herrn.

Лазарев Михаил Петрович. Подводная лодка К-25 "Воронеж". Полярное, 20 сентября 1943

Стоим в Полярном в четырехчасовой готовности. Хотя на берег особенно не тянет, не Северодвинск, к которому мы все уже привыкли, успели корни пустить. Погода обычная для осени — то есть с точки зрения обывателя, гнусная, а на взгляд военно-морской, очень даже ничего, авиация противника вне игры, да и катерам в море работать трудно, ну а мы погрузились, и идем, слушаем, стреляем. В общем, в ЦП или кают-компании гораздо приятнее, чем на земле, под открытым и очень мокрым небом. Дождь, впрочем, экологически чистый, пока еще без химии.

Волна же поднялась после того боя! Мы вернулись, отрапортовали, думали, что стихло все, на уровне флота — так это пока до Москвы не дошло! Двое последних суток я, Петрович, Сан Саныч, были заняты не только написанием самого подробного отчета об этом боевом эпизоде, но и сбором воедино всей информации, включая то, что застряло когда-то в нашей памяти, что же такое немецкие лодки "тип XXI", не только и не столько особенности конструкции, как их тактическое применение, с учетом имевших место в нашей реальности "детских болезней" и недоработок. Было похоже, что кто-то на самом верху, нарком Кузнецов, а может и сам Сталин, всерьез озаботился, что будет, если завтра в море выйдут сотни "двадцать первых" вместо уже устаревающих "семерок". И эти опасения, похоже, не были беспочвенны!

Это верно, что в нашей истории лодки "тип 21" начали вступать в строй в июле 1944, и практически сразу же возвращались на верфь для доделки и исправлений. Хотя казалось бы, большинство узлов и агрегатов были взяты старые, проверенные — но проблем было поначалу выше крыши. При реверсе электромоторов в воздухозабор дизеля засасывалась вода (а значит, мотору ек). При зарядке аккумуляторов в последнюю очередь пополнялась наиболее разряженная группа батареи. Скорость и дальность плавания оказывались заметно меньше расчетных. На большой глубине люки и сальники текли, пропуская воду совершенно недопустимо. И еще, и еще… все это нормально, так и бывает, когда техника совершенно новая, а лодки "XXI", это все же следующее поколение субмарин в сравнении с тем, что было в войну у всех сторон, со временем эти недостатки успешно устраняются, вот только времени у немцев не было категорически, решить все технические проблемы и теоретически, сделать новые подлодки действительно боевым оружием, немцам удалось лишь в начале сорок пятого, тут еще Маринеско очень удачно сработал, ведь погибшие на "Густлове" и "Гойе", тогда же потопленной нашей Л-3, и были обученными экипажами для новых лодок, и быстро найти замену нескольким тысячам спецов-подводников немцы так и не успели. Но в истории здесь все по-другому не только у нас, уж если "двадцать первые" сейчас вышли уже в боевой поход, да и не похоже, что у них на глубине сальники травили, значит как минимум эту проблему сумели уже решить?