Книга Реверс жизни, или Исповедь миллиардера - Александр Кучаев

Всегда хлебосольная Маргуль не поскупилась и в этот раз: на столе были тукмаш, то есть суп с домашней лапшой и курицей, плов с бараниной, татарский омлет тунтэрма и забеленный молоком слегка солоноватый чай с бармаком – печеньем, приправленным маком и конопляным зерном.

За обедом мой врачеватель сказал, что теперь я в обычном, житейском понимании полностью здоров. Однако и впредь мне было бы полезно ежедневно пить целебный чай с молоком в сопровождении заветных слов, кратко работать с солнечными лучами и вообще вести здоровый образ жизни. Во избежание повторного погружения в болезненное состояние. И для сохранения прекрасного самочувствия и продления молодости.

Едва наше застолье закончилось, рядом с домом послышался шум автомобильного мотора.

Посмотрев в окно, я увидел вышедшую из такси взволнованную Раую. Никогда прежде не приезжала она на заимку – значит, произошло что-то экстраординарное.

Оставив хозяев, я заторопился встретить её.

– Что случилось? – спросил я, приблизившись к своей любимой.

Она отвела меня в сторону.

– Тебе нельзя возвращаться в город.

– Почему?

– Там… Короче, сейчас в доме у тёти Оли находятся какие-то подозрительные типы. Спрашивали о тебе.

– Ну и что?

– А вот что…

Со слов Рауи мне представилось следующее.

Спустя некоторое время после моего отъезда на заимку на Садовых Выселках появились двое явно не местных «джентльменов» – один высокий, а другой – чуть ли не на голову ниже. Они прошлись туда-сюда по улице, исподволь приглядываясь к окнам, дворам и прилегающим окрестностям, то есть проводили своего рода рекогносцировку. После чего остановились возле тёти-Олиного дома, поговорили между собой и постучались в калитку.

– Что надо? – спросила тётя Оля, выйдя на крыльцо.

– Александр Кригерт здесь проживает? – послышалось в ответ.

– Ну здесь. А вы кто будете?

– Мы с ним старые друзья, его бывшие партнёры по бизнесу. Он говорил, наверное, что занимается разными новациями и проталкиванием передовых технологий?

– Рассказывал что-то такое. А вы друзья, значит, будете… Только Кригерта сейчас нету. И долго ещё не будет. Он часа через четыре появится, не раньше.

– Ничего, мы подождём. Вот здесь на скамеечке, в тенёчке возле сирени сядем и будем ждать нашего друга.

Надо сказать, что скамья эта была поставлена у калитки рядом с изгородью и спереди и с обеих сторон её почти полностью закрывал широкий сиреневый куст. Так что седельщиков можно было заметить, тем более узнать кто это, лишь подойдя совсем близко, с расстояния не более десятка шагов.

– Да что на скамеечке-то! Коль друзья… Вы в дом заходите, я вас чаем угощу.

Простодушная тётя Оля зазвала незнакомцев в дом, провела в кухню и стала собирать на стол. Между хлопотами она вышла в кладовую за вареньем и сдобной выпечкой, оставив гостей одних. Когда же вернулась, увидела старшего из них, высокого, с хорошо заметным косым шрамом на лбу, в моей «опочивальне». И показалось ей, будто он только что выдвигал ящики комода, где хранились мои вещи.

Человек со шрамом при её появлении сделал вид, будто рассматривает комнату, и сказал, что ему интересно, как тут, в каком убранстве поживает его дорогой Кригерт.

После чего дотронулся до гитары, висевшей на стене, и, зацепив пальцами за струны, издал низкий угасающий звук.

– Да, любил, любил Сашок на семиструнной поигрывать, – сказал он, прежде чем вернуться на кухню. – Знаю, помню.

Бандиты в своё время перерыли всю мою квартиру в Минуринске в тщетных поисках денег, заглядывали даже в резонаторное отверстие моей тамошней гитары и знали, что я пою, аккомпанируя сам себе. Что они сделали с моим музыкальным инструментом, я уже рассказывал.

Но тётя Оля поняла, что дело вовсе не в дружеском интересе. И упоминание о моём увлечении не сбило её с толку.

Очень покоробила её бесцеремонность гостя. Во-первых, никто этого «дружбана» в мою комнату не приглашал. Во-вторых, рыться в чужих вещах!..

С этого момента начала она приглядываться и прислушиваться к неожиданным визитёрам. И обнаружила коечто, чего не должно быть у людей, прибывших проведать старого товарища.

Неловкое движение низкорослого, борт куртки слегка распахнулся, и под ним в темноте пазухи на долю секунды показалась пистолетная кобура.

Тётя Оля была человеком далёким от военного дела, но и до неё сразу дошло, что это за штука прячется у него под одеждой. К друзьям с подобными вещами не ходят. Кроме того, настораживали недобрые взгляды «партнёров по бизнесу», нет-нет да проскальзывавшие под сенью деланных улыбок. Плюс ко всему постоянный энергетический негатив, источаемый этими людьми…

Всё прояснилось, когда, выйдя в очередной раз из кухни, она приложилась ухом к притворенной двери.

– Старуху тоже придётся мочить, а, Шляхта, как ты думаешь? – вполголоса спросил низкорослый.

– Ну и замочим, что тут особенного, – послышался ответ, приправленный зевотой. – Свидетельница нам ни к чему. Одним человеком больше, одним человеком меньше – какая разница.

– Надо было вечером прийти, в сумерках. И Кригерт скорее всего был бы дома, и гарантия, что нас никто бы не увидел.

– Не калгазись ты, Носок. Выселки – улица окраинная, безлюдная – нас и так никто не видел и не увидит. Вот перекусим как следует, чайку у этой старой дуры попьём, посидим, отдохнём, а там и вечер настанет. К тому времени и наш предприниматель заявится. Положим обоих, а потом по тёмному и свалим. Но перед тем как перерезать горло этому бундесдойчу, я, конечно, из него жилы повытяну. Повизжит он у меня, гадёныш. В прошлый раз я его недорезал, Федька чего-то слюни распустил, не дал, зато теперь наверстаю.

От всех этих слов простодушность тёти Оли как рукой сняло, и стала она проявлять достаточно хитроумности и мужества, чтобы обезопасить нас обоих.

Нацепив на лицо маску провинциальной наивности, хозяйка дома принялась с ещё большим усердием обслуживать непрошеных гостей. К чаю она даже подала бутылку самогонки собственного изготовления, но от алкоголя мужчины отказались, сказав, что выпьют только в компании со мной.

– А давайте я вас сырыми яйцами угощу! – сказала тётя Оля, приветливо, с долей умильности глядя на застольщиков. – Вы, небось, и не помните, когда в последний раз такое кушанье отведывали. Не беспокойтесь, у меня курочки молоденькие, первогодки, все здоровенькие, яички без всяких там… Я в прежние года, перед тем как на работу пойти, пару-тройку выпью, и это был весь мой завтрак – лёгкий, питательный и полезный. Да и сейчас нет-нет, а свеженькими яичушками себя побалую.

Мои «друзья» приветливо же покивали ей в знак согласия, и тётя Оля побежала в сарай.

– Сейчас, я вам тёпленьких ещё принесу, – крикнула она на бегу, – только снесённых!