Книга Скелет за шкафом. Парижский паркур (сборник) - Юлия Кузнецова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Как пискляво прозвучал мой голос! Мне не ответили. Ноги у меня просто ватные от страха сделались. Бешено стучало сердце. Ладони вспотели, по спине побежали мурашки. Я с трудом поднялась.
Надо бежать к охранникам…
Кто-то набросился на меня сзади и закрыл мне рукой рот. Хотела бы я потерять сознание, да что-то оно никак не терялось! Видно, для того чтобы я потеряла сознание, надо было, чтобы в меня врезался велосипед. А меня «всего лишь» волокли в темные кусты, зажимая мне рот…
– Тихо, я тебе помогу…
О боже, только не это!
Голос принадлежал Прозрачному.
– Сейчас я уберу руку ото рта, но ты не кричи. Поняла?
Я кивнула. Он осторожно усадил меня снова на рюкзак. Потом раздвинул кусты и посмотрел на вход во второй вестибюль. Я старалась успокоить дыхание. Но все равно ощущала и боль в груди от ударов сердца, и дрожь в руках и ногах. Ведь совершенно непонятно, что на уме у этого психа!
Он по-прежнему не сводил глаз с двери в гуманитарный, и я имела возможность рассмотреть его. На нем были мягкая черная куртка, темные джинсы, странные тапочки, похожие на чешки, в каких девочки ходят на гимнастику. Тонкий профиль, почти прозрачный кончик носа.
Он откинул капюшон куртки, и я ахнула. Прозрачный стал лысым! Он внимательно посмотрел на меня, потом понял причину моего удивления и слегка улыбнулся. Провел рукой по бритому черепу и снова накинул капюшон.
– Зачем ты… это…
– Что? Постригся? Чистил карму.
– Чего-о?
– Понимаешь, волосы накапливают информацию. В какой-то момент ее становится слишком много. Карма перегружена. Надо ее чистить. Я просто убираю все лишнее с головы и из головы.
– И как же ты убираешь все из головы?
– Медитацией. Очень действенный способ. Попробуй.
– Обязательно. Ну, все? Я могу идти?
– Нет. Мы пойдем вместе.
– Куда?!
– Туда, куда тебе нужно. Я тебе помогу.
– Откуда ты знаешь, что я собираюсь делать? Взломал мою почту, что ли?
– Нет. Взломал твои мысли.
– Ты о чем?
При свете фонаря его глаза казались темными озерами.
– Я умею читать мысли, – пожал он плечами.
– Врешь. Вот о чем я сейчас подумала?
Он улыбнулся:
– Все не так банально. Я просто улавливаю… Ну, хорошо, не мысли… А токи, которые от тебя исходят. Этому несложно научиться. Просто надо попрактиковаться в медитации.
– Как я могу тебе верить? – пробормотала я, глядя вниз, на мокрую траву, на испачканные кеды.
– Просто поверь, – попросил Прозрачный.
– Как тебя зовут вообще? Не Зет же?
– Почему же. Зет.
– Зет, я хочу понять. Ты поможешь мне проникнуть в первый гуманитарный и попасть на кафедру, с которой недавно украли рукопись?
– Ага.
– А в кустах зачем прятался? Рот мне зачем зажимал?
– Но если бы ты увидела меня в кустах за собой, разве не побежала бы с воплями к охране?
Я хмыкнула.
– А почему ты утром ко мне не подошел? Я с утра, между прочим, готовлюсь к штурму гуманитарного.
Он не ответил. И я почувствовала себя идиоткой. И ежу понятно: подойди он ко мне днем, я шарахнулась бы от него, как всегда. Однако мог бы и ответить! Я слегка разозлилась. Кого он из себя корчит? Супергероя американских комиксов?
– Я все-таки думаю, помощь мне не нужна, – проговорила я, – справлюсь сама. Не хочу никого втягивать в это.
– У тебя есть план?
– Конечно.
– Изложи его.
– Дождусь, пока Рыжий выйдет обходить здание. И проникну внутрь.
– А тебе не приходило в голову, что он запрет за собой дверь? Он ведь не такой дурак, каким кажется.
Зато я снова почувствовала себя идиоткой! Почему я сама не сообразила, что Рыжий запрет за собой дверь? Зет развернулся, положил мне руку на плечо и, прежде чем я успела снова на него разозлиться, сказал:
– Не волнуйся. Мы все сделаем по твоему плану. Просто немного его усовершенствуем. Слушай внимательно.
Он положил мне руку на лоб и принялся рассказывать. А я сидела и слушала, совсем как Тихиро, когда в городе призраков настала ночь, ее папу и маму превратили в свиней, ноги и руки у нее сделались прозрачными, и все, что ей оставалось делать, – это слушать колдуна Хаку, который обещал ей помочь[23].
Из кармана на рукаве куртки Зет извлек коврик, расстелил его и только собрался сесть, как тут же вскочил.
– Мокро? – спросила я.
– Рыжий к выходу идет!
Я тоже вскочила, подождала, пока Зет спрячет коврик, и дернула его за рукав. У меня появилась забавная мысль.
– Слушай! А можешь ты кричать: «Пожар! Горим!» Вот он перепугается!
– Я собираюсь его отвлечь. Зачем его пугать?
– Хочу отомстить кое за что. Он столько раз смеялся надо мной, когда я подавала документы.
Зет снял мою руку с плеча и сжал ее обеими руками, чуть согнувшись, словно играя со мной в «колечко».
– Месть опустошает, – сказал он, – забирает энергию. А нам потребуется много энергии.
Он кивнул, поправил на голове капюшон, практически закрыв им лицо, и бесшумно выбрался из кустов.
«Позер», – подумала я, наблюдая, как он крадется в своих чешках по газону, навстречу рыжему охраннику, который вышел на крыльцо и теперь хлопал себя по карманам, очевидно, в поиске сигарет. Вот Рыжий приоткрыл дверь и крикнул: «Дед!» Ответа не было. Рыжий покачал головой и вернулся к своему столу. Взял из ящика пачку. Зет замер неподалеку от крыльца.
Мое дыхание участилось. «Хороший знак, хороший знак, что дед ему не ответил, – повторяла я себе, – это значит, что он не услышит, а точнее, не увидит, как я…»
Додумать я не успела. Рыжий вышел на крыльцо, зажег сигарету, сунул ее в рот и тут… заметил Зета.
– Эй! – крикнул он. – Ты кто там? Иди сюда.
Зет развернулся и направился по аллее вдоль футбольного поля к главному зданию.
– Эй, стой! – крикнул Рыжий и бросился за ним.
Я выскочила из кустов и кинулась к крыльцу. «Только бы дед не услышал, только бы дед…» Я посмотрела на часы. Зет сказал: «Ровно пять с половиной минут». Он добежит до главного здания, свернет на параллельную аллею и через четыре минуты будет в гуманитарном. Через пять с половиной тут будет Рыжий.
