Книга Элита элит - Роман Злотников

Но на Вилору эта фраза произвела совсем не то впечатление, на которое «герр гауптман», похоже, рассчитывал. Она насупилась и слегка отодвинулась от стола. Вот еще! Будут всякие фашистские буржуи называть ее очаровательной. Офицер несколько посмурнел. Дюжий танкист с щегольской ловкостью откупорил бутылку и, налив немного вина в бокал, изящным жестом даже не подал, а преподнес его своему командиру. Офицер взял бокал за тонкую ножку, слегка качнул, чтобы вино всплеснулось на стенки, внимательно посмотрел, как оно стекает обратно, затем поднес к носу, вдохнул и лишь после этого чуть пригубил. Вилора удивленно уставилась на него. Это он что, опасается, что его отравят, что ли? Впрочем, что-то у него там было из Франции, может, и вино тоже? Так что вполне может быть, что французские трудящиеся… Додумать она не успела. Потому что офицер удовлетворенно кивнул и что-то сказал танкисту. Тот молча наклонил голову и, протянув руку, как-то очень красиво наполнил бокал, стоящий напротив Вилоры. После чего долил в бокал офицера и в последнюю очередь немного плеснул толстому немцу. Вилора даже про себя восхитилась: как вроде бы одним и тем же движением он сумел выразить несколько разных чувств. Ей он наливал вино с этаким изяществом, будто пританцовывая, офицеру с глубоким почтением, а толстяку небрежно, будто бросая милостыню. И оказался настолько выразителен, что это поняли все. Губы офицера вновь тронула улыбка, а толстяк побагровел и насупился…

Когда Вилора, слегка хмельная, вернулась в конюшню, там уже все бурлило. Толстый немец стоял посреди двора и что-то орал. Двери прачечной были распахнуты, и оттуда, щурясь от яркого света, выходили женщины. Вилора довольно и немножко гордо кивнула сама себе. О, как!

— Что случилось? — послышался из-за спины голос Симы.

Вилора счастливо улыбнулась.

— А я немцев раскрутила наших отпустить.

— Всех?

Вилора мотнула головой.

— Пока только женщин. Но Курт обещал, что чуть позже отпустят и остальных…

Когда они покончили с омлетом, герр гауптман спросил, как он может отблагодарить «очаровательную фрейлейн хирурга» за спасение его жизни. Вилора ждала этого вопроса, вернее, нет… не ждала, но очень на него надеялась. Поэтому выпалила сразу:

— А вы отпустите нас.

Толстый немец дернулся.

— Прошу простить, фрейлейн лейтенант (похоже, он специально назвал ее лейтенантом, чтобы подчеркнуть принадлежность к армии), но ви есть военнопленный. И ваш просьб не имеет смысла.

— А я вас не спрашиваю! — огрызнулась Вилора. — Переводите — так переводите.

Толстяк сердито поджал губы и раздраженно заговорил. Офицер выслушал его, потом задумчиво повертел в руках бокал с остатками вина и… внезапно улыбнулся. А затем заговорил. Причем толстый фриц, услышав его, вытаращил глаза и даже попытался что-то возразить, но офицер оборвал его одной фразой. Вновь что-то сказал весьма повелительным тоном. Толстяк снова побагровел, причем еще сильнее, чем прежде, повернулся к Вилоре и заговорил явно с натугой.

— Герр гауптман говорит, что это можно сделать. Во всяком случае, в отношений женщин. Только они должны для этого снять форму и зарегистрироваться в местный управа как гражданский лицо. Что же касается мужчин, то с этим может быть немножко сложно. Но герр гауптман готов поспособствовать и этому. С один условий.

— Каким? — с замиранием сердца спросила Вилора. Да она была готова выполнить любое условие. Даже если бы он потребовал, чтобы взамен ее саму заперли бы в подвале. Или даже расстреляли. Пусть! Зато все остальные останутся живы.

— Здоровье герр гауптман пока находится в не очень хороший состояний, поэтому герр гауптман просит вас остаться при его персона до полный выздоровлений.

Вилора вздрогнула. Как?! Ей?! С этим немцем?! Ну то есть он вроде как оказался вполне себе ничего, даже где-то симпатичный, но он же враг, фашист, буржуй недобитый! Да она никогда…

Офицер развел руками и что-то произнес. Толстяк довольно хмыкнул.

— В противном случае герр гауптман просто не рискнет отправиться в Брест-Литовск, чтобы переговорить с комендант. А только лишь комендант может принять решение относительно ваш пленный мужчины.

Вилора опустила голову. Что делать? Нет, если бы ей угрожали пытками, расстрелом, она бы нашла что ответить. Она бы просто… да, рассмеялась бы им в лицо. И гордо встретила бы смерть. А тут…

Офицер вновь заговорил. Толстяк прислушался, а затем довольно захихикал.

— Герр гауптман говорит, что у него появился идея предложить герр комендант воспользоваться ваш госпиталь для оказания помощи раненый пленный. У нас сейчас образоваться очень много ваш пленный. И среди них много раненый. Так что если бы ему удалось убедить герр комендант использовать ваш госпиталь для лечений раненый пленный, вы спасти много жизнь и пленный.

— У нас не госпиталь, а медсанбат, — огрызнулась Вилора. — И потом, из хирургов я осталась одна. Если я уеду, кто будет лечить наших пленных?

Толстяк на мгновение задумался, а затем ответил сам:

— Ваш более старший хирург оказался очень мужественный официр и отказался лечить наш солдат унд официр. Я думаю, что среди ваш пленный тоже есть такой. Но ваш пленный солдат унд официр они будут лечить. Так что все в порядке. — Он замолчал, испытующе глядя на Вилору.

Девушка напряженно размышляла, закусив губу. Что делать-то? Некоторое время в комнате висела напряженная тишина, наконец офицер произнес еще какую-то фразу. Толстяк торопливо перевел:

— Герр гауптман обещает, что как только его здоровье уже ничего не угрожать, он вернет вас обратно.

Вилора вздохнула:

— Ладно, я согласна.

Толстяк быстро оттарабанил что-то офицеру, угодливо хихикнув при этом, и вскочил на ноги:

— Я немедленно идти распоряжаться насчет женщин, а вы пока заканчивать завтрак с герр гауптман… — И он вышел из комнаты. Когда Вилора вновь повернулась к герру гауптману, дюжий танкист уже заканчивал вновь наполнять ее бокал. Офицер приподнял свой и улыбнулся.

— Курт, — четко сказал он и качнул бокалом в свою сторону.

Вилора вымученно улыбнулась в ответ и тихонько буркнула:

— Вилора, — после чего собралась с духом и ухнула весь бокал залпом. Она не собиралась тут рассиживаться, когда там девчат будут выпускать из прачечной…

* * *

Сима насторожилась.

— Да ты что, пьяная, что ли?

Вилора смутилась.

— Ну… чуть-чуть.

Сима поджала губы.

— С фашистами пьешь?

Вилора разозлилась, она договорилась о том, чтобы их освободить, а Симка тут ей в глаза тыкает одним бокалом… ну двумя.

— А сама бы пошла и всех освободила, если такая умная!

— Меня никто не приглашал! — огрызнулась Сима. — А пригласили бы — я бы им так дала, что все глазенки бы их бесстыжие повыскакивали! И уж точно пить бы с ними не стала.