Книга Король хитрости - Дмитрий Емец

Но слухи – это было еще полбеды, самое страшное произошло позже. Как-то, когда Филька поднимался с Черными Ушами по лестнице, соседка снизу стала кричать на волчонка и замахнулась на него палкой, а он вцепился ей зубами в полу шубы.

– Убивают! Помогите! – заголосила женщина.

Филька оттащил Черные Уши за поводок, а соседка, сыпля угрозами, метнулась вниз по лестнице.

Когда на другой день вечером папа зашел к Фильке в комнату и молча остановился у порога, мальчик уже по его лицу понял, о чем тот будет говорить.

– Ты о Черных Ушах? – виновато спросил Филька.

Отец сел на стул и строго посмотрел на сына:

– Ты обманывал нас, что это щенок. Врать плохо, но я еще могу тебя понять. Дело в другом. Соседи по подъезду требуют, чтобы мы немедленно избавились от него. Сегодня днем я встретил участкового. Он сказал, что, если мы сами не уберем волчонка, он завтра вызовет ветеринара и его усыпят.

Филька почувствовал, как ему на глаза наворачиваются слезы. Он бросился к волчонку и загородил его:

– Что? Усыпить Черные Уши! Я им не разрешу! Я их сам всех поусыпляю!

– Веди себя как мужчина! – твердо сказал отец. – Мы должны решить, что нам делать с волком, если не хотим, чтобы его убили…

Он встал и прошелся по комнате, а потом, как и его сын в трудные минуты, прижался лбом к холодному стеклу:

– Я предлагаю увезти его в город и отдать в зоопарк, хотя не уверен, что его возьмут. Волк не настолько редкое животное, и в зоопарке от него могут отказаться.

Филька представил, как Черные Уши понуро сидит в клетке и ему дают еду в железной миске и бросают булки, и почувствовал, как у него в горле встает ком. Зоопарк – это тюрьма для животных, а в тюрьме никому не может быть хорошо. В ней нет главного, без чего жизнь перестает быть жизнью, а становится прокисшим киселем, – свободы.

– Не надо зоопарка! Я отпущу его в лес, – решительно сказал Филька.

– В лес зимой? Он не привык заботиться о себе и может погибнуть! – покачал головой отец.

– Он приспособится, ведь он волк.

Несмотря на то что был уже поздний вечер, Филька оделся, пристегнул к ошейнику волчонка поводок и потянул его к дверям. Оглядываясь на мальчика, Черные Уши доверчиво затрусил за ним.

– Хочешь я пойду с тобой? – спросил отец.

– Не надо, я хочу сам, – не оборачиваясь, ответил сын.

Они с волчонком медленно спустились по лестнице и вышли из подъезда. Недавно выпал глубокий снег, и земля казалась сплошной белой равниной без улиц и дорог.

Мальчик и волк вышли из поселка и отправились к темневшему вдали Устюжанскому лесу. Филька знал, что Устюжанский лес тянется на сотни километров и зимой становится непроходимым для человека. В лесу много зверья: зайцы, лисы, лоси, медведи. Где-то там должны быть и сородичи волчонка. Филька надеялся, что Черные Уши найдет их и сумеет выжить.

...Хитров, не задумываясь, схватил волчонка под мышку,

вскочил ногами на скамейку и оттуда перебрался на росший рядом клен

Снег набивался в ботинки, шее было холодно без шарфа, но мальчик не замечал этого. Засидевшийся дома волчонок настойчиво тянул к лесу, хотя его лапы и проваливались в сугробы.

Двадцать минут спустя они были уже на опушке леса. Здесь Филька остановился. Подавшись вперед, Черные Уши стоял рядом и принюхивался, не обращая внимания на падавшие сверху снежные хлопья. Взгляд его был неотрывно обращен в чащу темных елей, а уши насторожены.

– Скоро я тебя отпущу, и ты сам выбирай, как поступишь! – сквозь слезы сказал ему Филька. – Если пойдешь за мной, мы вернемся домой, а утром отвезем тебя в зоопарк. Если останешься – никогда не выходи из леса и не приближайся к людям: они испугаются тебя и пристрелят.

Пока мальчик говорил, волчонок внимательно прислушивался, точно все понимал. Потом Филька наклонился и закоченевшими пальцами отстегнул ошейник. Волчонок сделал несколько прыжков в сторону и, не почувствовав веревки, обычно дергавшей его за шею, удивленно оглянулся на мальчика.

– Иди! Иди же! – плача, крикнул ему Филька.

Черные Уши понюхал снег, несколько секунд простоял в нерешительности, а потом быстро побежал к лесу. Уже у самой его кромки он повернул морду, еще раз оглянулся на Фильку, точно прощаясь, и скрылся между елями.

Филька долго смотрел на его следы на снегу, а после зашвырнул ошейник в сугроб и пошел к поселку.

Рассказ двадцать третийДрессировщик

Коля Егоров посмотрел по телевизору выступление Куклачева – знаменитого дрессировщика кошек, и ему тоже захотелось стать дрессировщиком. Так как своего кота у них не было – у мамы была аллергия на кошачий пух, – то Коля кликнул клич на весь 7-й «А»:

– Люди! У меня к вам просьба! У кого есть кошки, принесите их ко мне в субботу!

– А котов тоже приносить? – спросил двоечник Петька Мокренко, известный тем, что всегда задавал идиотские вопросы.

– И котов тоже, – подтвердил Егоров.

– А зачем тебе наши кошки? – спросила Ритка Самойлова, обладательница роскошного кота-перса, которого звали Барон де Круазан.

– Я буду их дрессировать, как Куклачев. А когда выдрессирую, буду выступать с ними по всему миру, – объяснил Коля.

– А деньгами делиться будешь? Хочешь наших кошек за просто так использовать, без всякой материальной компенсации? – спросил Антон Данилов.

– Я о деньгах пока не думал. Я, наверное, буду бесплатно выступать! – сказал Коля.

– У меня тоже вопросец! Ты наших котов насовсем просишь или на время? – поинтересовался Филька Хитров.

– На время. Я с ними буду в выходные заниматься, а вечером вы их будете снова домой забирать.

– Ладно, – кивнул Филька. – Посмотрим, что из этого получится!

В субботу в двухкомнатной квартире Егоровых собралось сразу несколько кошек. Хорошо, что родителей не было дома, иначе им стало бы плохо. На маминой подушке, брезгливо щурясь, сидел благородный Барон де Круазан. Черный с белым кот Тимошка, принесенный Филькой, с подозрительной настойчивостью обнюхивал шторы и углы. На столе рядом с компьютером, обозревая с высоты все происходившее в комнате, сидел Васька – крупный, короткошерстный кот с расцарапанным носом и прокушенным ухом. Это был кот Петьки Мокренко, первый забияка, крысолов и попрошайка во всем поселке.

Диана, маленькая аккуратная кошечка, принадлежавшая Антону Данилову, благоразумно лакала молоко из блюдца.

Сами хозяева кошек стояли в дверях комнаты и с нетерпением готовились наблюдать, как Коля будет дрессировать их питомцев.