Книга Я украду твой голос - Сергей Бакшеев

Или чертов балерун, педик с гибкими ручками. Застукали его честь по чести с любовничком, фотографии предъявили. Плакал, каялся, обещал клепать на своих, а сам, гнида, сбежал на Запад во время зарубежных гастролей. Но не долго он гулял по Парижу. Как-то раз стало ему плохо, и свалился голубчик под поезд в метро. Уж как французская полиция это дело копала, ушлые журналюги носом землю рыли, но все утерлись. Созвали пресс-конференцию и официально признали, что злого умысла в неожиданной смерти нет. Наши им подкинули душещипательную любовную историю с итальянским тенором, теперь желтая пресса перемывает косточки покойного.

А еще лучше обставили дельце со шведским атташе по культуре. Повадился в Прибалтику ездить, за прямые культурные контакты между прибалтийскими народами агитировал, требовал сохранения национальных особенностей, собрался даже курсы шведского языка там открывать. Ну, как такого унять? Дипломат — лицо неприкосновенное.

Композитор изучил график поездки дипломата и ткнул пальцем: «Здесь!». У него даже глаза заблестели от радостного предвкушения. Бурмистров взглянул на отмеченную строку: «Органный концерт. Домский собор. Рига». Ничего не понял, но на всякий случай спросил:

— Всё будет чисто?

— Чище не бывает.

— Какая нужна помощь?

— В соборе мощный орган. Он мне поможет, — загадочно ответил Композитор.

Генерал сам изъявил желание присутствовать на органном концерте в Риге. Оделся, как турист, сел подальше. Шведского дипломата, как почетного гостя, разместили в центре собора, где лучшая акустика. Композитор расположился несколькими рядами сзади.

Бурмистров пристально наблюдал за происходящим, однако ничего интересного долго не происходило. Концерт идет, все слушают, довольный дипломат на скамье елозит, отпускает какие-то реплики соседям. И так целый час. Композитор ничего не предпринимает, сосредоточился на музыке. И вот, когда в финале органные трубы загудели особо низкими басами, генерал заметил в руке Композитора свернутый в трубочку журнальчик. Он поднес его к губам, направил на затылок дипломата и словно замер. По залу раскатывается глубокая мощная музыка, похожая на канонаду, аж до кишок пробирает, а Композитор глаза прикрыл, словно от наслаждения, но трубочку не выпускает. Генерал на дипломате сосредоточился. Тот разок дернулся — и всё.

Музыка закончилась, все хлопают, дипломат ни гу-гу. Тут кто-то обратил на него внимание. Началась суета. Приехали врачи. Выяснилось, что нескольким слушателям в центре зала стало плохо. Но хуже всего шведу. Сначала думали, что он не выживет, но потом констатировали обширный инсульт. Так и увезли полностью парализованного бедолагу в родной Стокгольм. Поделом ему.

Остальные оклемались. Странный случай списали на измотанность нервной системы пожилого дипломата и отрицательное воздействие громкой музыки. А какие еще могут быть версии?

Шведу, можно сказать, повезло. Обычно у клиентов Композитора останавливалось сердце, отказывали внутренние органы, обрывались важные артерии. Естественная, хотя и неожиданная, смерть. «Что тут поделаешь? Все под Богом ходим», — говорили врачи после вскрытия. Генералу эти слова льстили. Его ведомство невольно сравнивали с Богом!

Композитор действовал в разных городах Советского Союза, порой выезжал за границу. Генерал специально менял места операций, чтобы не бросались в глаза однотипные смерти и частые самоубийства известных людей. В простых случаях действовали по старинке. В конце концов, не зазорно и кирпич на голову подлецу уронить. Должны же и коллеги работать.

Больше всего Бурмистрова поражало хладнокровие и работоспособность агента. Ему не нужен был отдых для восстановления нервной системы. Он никогда не печалился о содеянном, не заливал стресс алкоголем, как некоторые, и был равнодушен к случайным жертвам.

Прошлым летом всю страну потрясло самоубийство яркой актрисы. С пятилетней дочуркой она отдыхала в Ялте и бросилась вместе с ней с прогулочного корабля вечером в Черное море. Спасти их не удалось.

На вопрос: зачем понадобилось убийство девочки, Композитор долго не мог понять, в чем его упрекают.

— Но ведь можно было избавиться только от актрисы? — напрямую спросил генерал.

— Можно. Но представьте, как бы визжала после этого девочка. Она и так всю дорогу капризничала и мешала мне слушать дыхание волн, — заявил он.

Генерал понимающе вздохнул. В конце концов, чем эта причина хуже основной. Красавица-актриса погибла потому, что в грубой форме отказалась сожительствовать с всесильным министром госбезопасности Берия.

Только однажды Композитор подкачал. Нужно было спокойно устранить заносчивого маршала Федоровского. Бурмистров изучил медицинскую карту маршала и заказал разрыв сердца. Такую версию применительно к пожилому человеку проглотят даже медики. Агенту помогли войти в квартиру Федоровского под видом водопроводчика. Он включил неисправный кран, трубы «запели», под их аккомпанемент самое время было приступать к инфразвуковому воздействию. Но когда Композитор покинул квартиру, в ней нашли тела маршала, его супруги и домработницы с огнестрельными ранениями. Не все выстрелы оказались смертельными. Пришлось принять меры, чтобы никто не выжил.

Композитор объяснил неудачу с инфразвуком патологической бдительностью маршала. Убийство получило широкую огласку, и ведомству Бурмистрова пришлось принять целый ряд мер, чтобы представить грязное дело как следствие вспыльчивости маршала, который в порыве ярости расправился с женой и прислугой, а затем покончил с собой.

Об истинной причине своего поступка Композитор умолчал. Слишком велика была тайна, к которой он прикоснулся в тот день.

Глава 20

В апреле 1952 года Бурмистров встретился с Композитором на конспиративной квартире. По неписанным правилам все задания Композитору он отдавал лично. Генерал сознательно сократил круг посвященных в деятельность спецагента. Некоторые знали о нем, но никогда не видели. Те, кто помогал Композитору, не представляли сути его заданий. Всей полнотой информации владел только Бурмистров. И не потому, что боялся огласки или провала. Нет. Он дорожил Композитором как идеальным секретным оружием в возможной борьбе за власть. А это поважнее ликвидации любого врага народа.

На этот раз предстояло выполнить ответственную и щепетильную акцию в Венгрии. Там в обществе усилились прозападные настроения, а среди руководителей коммунистической партии оказался безответственный демагог, но, к сожалению, очень хороший оратор Милош Ремер. Он, как никто, умел увлечь толпу, вбить в головы радикальные идеи, воодушевить народ на самые решительные действия. Число его сторонников день ото дня росло. Органы безопасности давно упустили момент, когда его можно было устранить без лишнего шума, как надоедливую занозу. Теперь Милош Ремер представлял собой значительную фигуру и всегда находился в окружении бдительной личной охраны. Попытка внедрить туда своего человека закончилась неудачей. Агент, как губка в ванной, мгновенно пропитался запрещенными идеями и переметнулся в стан врагов. Да еще и журналистам рассказал о своем задании. Скандал, как и следовало ожидать, раздули в западной прессе.