Книга Полутьма - Эрик Браун

— Все в порядке, Джош! — прокричала ему в ответ Тен Ли.

Она набрала на панели программу полета и провела корабль через зону урагана. Затем, не говоря ни слова, передала управление звездолетом Беннетту.

— Спасибо, Тен, — улыбнулся Беннетт. — Где ты научилась так программировать?

Она лишь улыбнулась в ответ, не сводя глаз с цифр, бегущих по шлемному экрану.

«Кобра» пролетела над верхушками гор, покрытых фиолетовым снегом, и спланировала вниз к широкой багровой равнине.

— Мы удаляемся от места назначения, — заметила Тен Ли.

— Значит, сядем здесь. Что скажете, Маккендрик?

— Сколько отсюда до строений? — спросил магнат.

Тен Ли сверилась с показаниями экрана:

— Двести десять километров.

— Тогда садись, — распорядился Маккендрик — Доберемся до них на вездеходе.

Корабль снижался вслепую. Поверхность планеты была скрыта тучами и дождем. Беннетт включил вертикальные двигатели. «Кобра» зависла в воздухе, колеблемая ветром, а потом медленно пошла на посадку. Они почувствовали мягкий толчок— и Беннетт выключил двигатели. «Кобра» пощелкивала и потрескивала в тишине, наступившей после приземления.

— Молодцы Беннетт и Тен Ли! — сказал Маккендрик. — Ну и как вы себя чувствуете? Ведь в такую даль еще ни один корабль с экипажем не залетал!

Беннетт сел и задумался. В это было трудно поверить.

Тен Ли, едва глянув на окрестный пейзаж, занялась проверкой показателей приборов. Ураган на глазах стих, и солнечный свет — вернее, не солнечный, поправил себя Беннетт, а свет газового гиганта — залил равнину влажным, водянистым сиянием.

Маккендрик прошел между креслами и уставился в иллюминатор.

— Боже правый! — воскликнул он. — Как здесь красиво!

Они приземлились на равнине, поросшей мелкой пурпурной травой. Равнина простиралась между двумя горными грядами. Зубчатые пики северной гряды уходили налево и направо, словно шеренги турецких ятаганов. А над ними, подавляя своим величием, нависало огромное полосатое полушарие газового гиганта, названного Маккендриком Заутреней, которое занимало половину небосвода.

Беннетт протянул руку и тронул Тен Ли за плечо. Она подняла глаза, и он с удовольствием увидел выражение удивления у нее на лице.

10

Прошел уже месяц с тех пор, как было совершено последнее убийство, а Вишванат с Раной и прочими сотрудниками отдела на восьмом этаже почти не продвинулись в расследовании дела.

Сначала Рана надеялась, что ее открытия в ночь убийства помогут быстро найти разгадку. Она проверила все зацепки, которые удалось обнаружить ей самой и Вишванату, но они ни к чему не привели. Две последние недели Рана ежедневно опрашивала друзей и знакомых жертв. Она могла связаться с ними по ком-связи, но очень хотелось вырваться из заточения на восьмом этаже, где Наз организовал против нее настоящую кампанию.

Как подозревала Рана, вызвано это было тем, что инспектор Вишванат советовался с ней почти но каждому случаю и высоко ценил ее мнение. Она натянула Назу нос, а он ее за это возненавидел. Он отпускал шуточки на ее счет — о том, что у нее нет дружков, — но к этим шуткам она давно привыкла и не брала их в голову. Тогда он начал подкалывать Рану, причем довольно злобно, по поводу ее низкого происхождения.

— Это правда, что ты была беспризорницей, Рана? — спросил он ее при всех в служебной столовке. — Но для дуллитки у тебя слишком светлая кожа.

— Я не стыжусь своего происхождения, Наз, — вежливо ответила Рана. — А если бы я была дуллиткой, я бы этим гордилась.

— У тебя такая светлая кожа! — не унимался Наз. — Я никогда не видел таких беленьких беспризорников! Может, ты полукровка? А, Рана? Может, твоя мать была шлюхой, а отец — европейским туристом?

Она хотела было сказать ему правду, но потом решила, что это только вызовет очередные шуточки.

— Ну, точно! — Наз был в восторге от своей догадливости. — Твоя мать была шлюхой и пьяницей. Знаешь такую поговорку: яблочко от яблони недалеко падает?

Рана уставилась на него:

— Что ты хочешь этим сказать?

— Она еще спрашивает! А ты не догадываешься, что я хочу этим сказать, Рана? Как ты сумела так быстро попасть на восьмой этаж? Что стало причиной столь стремительного взлета? Ну конечно! Какой же я дурак! Ты спала с комиссаром Сингхом, а теперь трахаешься с инспектором Вишванатом. Неудивительно, что у тебя нет дружков. Тебе не хватает на них времени!

Рана порадовалась тому, что успела допить кофе, иначе у Наза была бы мокрая физиономия, а ей бы устроили выволочку, несмотря на то, что он сам напросился.

Она подумала, не сказать ли Вишванату об издевательствах Наза, но решила промолчать. Это лишь укрепило бы Наза в подозрении, что у нее с инспектором особые отношения. Она будет молча сносить его дурацкие подколки. В конце концов, если подумать, все это от зависти.

После обеда Рана пристегнула к поясу ком-планшет, сказала Вишванату, что идет допрашивать знакомого последней жертвы, и спустилась на подземную автостоянку. Когда она вышла из лифта, служебная машина уже ждала ее. Рана назвала шоферу адрес, и пока машина пробиралась через шумные людские потоки, беспечно, текущие по улицам, погрузилась в изучение данных, записанных в планшете.

Она проверила происхождение волокон ткани, обнаруженных на месте трех преступлений. Разумеется, была вероятность, что ткань не имеет никакого отношения к убийце, но, как обычно бывает при расследовании убийств, это требовалось доказать. Рана выяснила, что ткань была привезена с колониальной планеты Мадригал, что из нее шьют безумно дорогие костюмы в одном из самых шикарных бомбейских ателье и что такие костюмы, а также сама ткань — большая редкость на Земле. Она записала, чтобы не забыть: «Возможно, убийца — уроженец одной из колоний и любит одеваться со вкусом».

Машина свернула в узкий переулок старого города, в благодатную тень. Рана выключила ком-планшет и посмотрела в боковое окошка По обеим сторонам переулка стояли старые бетонные здания, соединенные нелегальными электропроводами и веревками, на которых знаменами развевалось ветхое бельишко, выцветшее от бесчисленных стирок в водах Ганга. Детишки со вздутыми животами, одетые в одни только шорты, глядели на Рану подведенными сурьмой глазами. Путь машине то и дело преграждали коровы, смотревшие на Рану такими же, лишенными любопытства, глазами стоиков.

Когда машина застопорила в третий раз, Рана нагнулась и тронула шофера за плечо:

— Отсюда я пойду пешком, не беспокойтесь.

Она вышла из машины и обогнула неторопливо жующую корову, всматриваясь в серые стены и пытаясь найти табличку с названием улицы, написанной небесно-голубыми буквами на хинди.

Имя Мохаммеда Икбала она узнала у одного из знакомых Али Бхакора. Икбал, как ей сообщили, был деловым партнером Бхакора. Больше знакомый ничего говорить не захотел. Рана порылась в полицейских архивах и выяснила, что Икбал — мелкий наркоторговец, который время от времени работал с Бхакором. Его имя было последним в списке лиц, которых Рана хотела опросить.