Книга Кубарем по заграницам - Аркадий Аверченко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А второй акт «Кармен»?
— А оркестр в Мариинке?[26]Помните, как вступят скрипки да застонут виолончели — Господи, думаешь: где же это я — на земле или на небе?
— Ах, Направник, Направник!..[27]
Сенаторская голова, седая голова с профилем римского патриция, никнет…
Рядом два восточных человека, в изумительно выутюженных белых костюмах и безукоризненных воротничках, тоже перебрасываются тихими фразами:
— С утра только я и успел взять из таможни 7 ящиков лимонов и 12 — спичек. Понимаешь?
— А Амбарцун?
— Амбарцуна мануфактурой завалили.
— А Вилли Ферреро в Дворянском собрании?! Это Божье чудо, это будто Христос в детстве вторично спустился на землю!.. Половина публики тихо рыдала…
— А что с какао?
— Амбарцуна какаом завалили.
— Чего я никогда уже, вероятно, не услышу — это игры Гофмана…[28]
— А помните, как Никиш…[29]
Из ресторана ветерок доносит дразнящий запах жареного мяса.
— Вчера с меня за отбивную котлету спросили 8 тысяч…
— А помните «Медведя»?
— Да. У стойки. Правда, рюмка лимонной водки стоила полтинник, но за этот же полтинник приветливые буфетчики буквально навязывали вам закуску: свежую икру, заливную утку, соус кумберленд, салат оливье, сыр из дичи.
— А могли закусить и горяченьким: котлетками из рябчика, сосисочками в томате, грибочками в сметане… Да!!! Слушайте — а расстегаи?!
— Ах, Судаков, Судаков!..
— Мне больше всего нравилось, что любой капитал давал тебе возможность войти в соответствующее место: есть у тебя 50 рублей — пойди к Кюба, выпей рюмочку мартеля, проглоти десяток устриц, запей бутылочкой шабли, заешь котлеткой даньон, запей бутылочкой поммери, заешь гурьевской кашей, запей кофе с джинжером… Имеешь 10 целковых — иди в «Вену» или в «Малый Ярославец». Обед из пяти блюд с цыпленком в меню — целковый, лучшее шампанское 8 целковых, водка с закуской 2 целковых… А есть у тебя всего полтинник — иди к Федорову или к Соловьеву: на полтинник и закусишь, и водки выпьешь, и пивцом зальешь…
— Эх, Федоров, Федоров!.. Кому это мешало?..
— А летом в «Буфф» поедешь: музыка гремит, на сцене Тамара «Боккаччо» изображает… Помните? Как это она: «Так надо холить по-о-чку»… Ах, Зуппе![30]Ах, Оффенбах!..
Восточные человеки наговорились о своих делах, прислушиваются к разговору сенатора и директора завода. Слушают, слушают — и полное непонимание на их лицах, украшенных солидными носами… На каком языке разговор?..
— А «Маскотта»? «Сядем в почтовую карету, скорей»… А джонсовская «Гейша»?..[31]«Глупо, наивно попала в сети я»…
— Ну!.. А «Луна-Парк»!
— А Айседора![32]
— А премьеры в Троицком или в Литейном!!
— А пуант с Фелисьеном и ужинами под румын, у воды!..
— А аттракционы в Вилла Роде?..
— А откровения психографолога Моргенштерна! Хе-хе…
— А разве лезло утром кофе в горло без «Петербургской газеты»?![33]
— Да! С романом Брешки[34]внизу! Как это он: «Виконт надел галифе, засунул в карман парабеллум, затянулся «Боливаром», вскочил на гунтера, дал шенкеля и поскакал к авантюристу Петко Мирковичу!» Слова-то все какие подобраны, хе-хе…
— А «Сатирикон»[35]по субботам! С утра торопишь Агафью, чтобы сбегала за угол за журналом…
— А премьеры андреевских пьес… Какое волнующее чувство.
— А когда художественники приезжали…
И снова склоненные головы, и снова щемящий душу рефрен:
— Чем им мешало все это…
Подходит билетер с книжечкой билетов и девица с огромным денежным ящиком.
— Возьмите билеты, господа…
— Мы… это… нам не надо. Почем билеты?
— По пятьсот…
— Только за то, чтобы посидеть на бульваре?! Пятьсот?..
— Помилуйте, у нас музыка…
— Пойдем, Алексей Валерьяныч…
Понурившись, уходят.
У выхода приостанавливаются.
— А наш Летний сад, помните? Эти дряхлые статуи, скамеечки… Музыка тоже играла…
— А «Канавка у Дворца»[36]. «Уж полночь, а Германна все нет»! Какие голоса были!.. Ах, Лиза, Лиза……………………………………
— За что они Россию так?..
Человеческая память — очень странная машина, почти всегда действующая с перебоями…
Один юмористический философ разрешился такой нелестной для человеческой памяти сентенцией:
