Книга Запретный плод - Лорел Гамильтон

Он покачал головой и почти улыбнулся, но это была злобнаяулыбка, оскал мелких белых зубов.

– Не строй из себя дуру.

– Извини.

– Извини, извини! Ты же не считаешь себя виноватой?

– Насчет попытки дать этой женщине карточку Филдса?Нет. Я бы сделала это снова.

– Я не люблю, когда меня порочат при моих клиентах.

Я пожала плечами.

– Я серьезно. Никогда больше так не делай.

Я хотела спросить его “А то что?”, но не спросила.

– У тебя нет необходимой квалификации, чтобыконсультировать людей о том, стать ли им нежитью.

– Берт считает что есть.

– Берт возьмет деньги за убийство Папы Римского, еслибудет считать, что ему это сойдет с рук.

Джейсон усмехнулся, потом нахмурился, но не смог удержатьсяот улыбки.

– Ты умеешь припечатать словом.

– Спасибо.

– Так не подрывай мой авторитет перед клиентами, о'кей?

– Обещаю никогда не вмешиваться, когда речь будет идтиоб оживлении мертвых.

– Этого мало.

– Это все что я могу тебе обещать. У тебя нет квалификацииконсультанта.

– А ты маленькая мисс Безупречность. Ты убиваешь заденьги. Ты же просто наемный убийца!

Я сделала глубокий вдох и плавный выдох. Сегодня я с нимдраться не буду.

– Я уничтожаю преступников с полного ведома и согласиязакона.

– Да, только тебе это нравится. Ты ловишь кайф, вгоняяосиновые колья. Ты недели прожить не можешь, чтобы не искупаться в чьей-нибудькрови.

Я просто на него смотрела. Потом спросила:

– И ты, в самом деле, в это веришь?

Он, избегая моего взгляда, ответил:

– Не знаю.

– Бедные милые вампирчики, их просто неправильнопоняли. Так? Тот, кто оставил на мне это клеймо, растерзал двадцать тричеловека, пока мне в суде дали ордер на ликвидацию! – Я дернула футболку вниз,обнажая шрам на ключице. – А этот убил десятерых. Он выбирал в основноммаленьких мальчиков, говорил, что у них самое нежное мясо. И он не мертв,Джеймисон! Он ушел. А вчера нашел меня и угрожал убить.

– Ты их не понимаешь.

– Нет! – Я ткнула пальцем ему в грудь. – Это ты их непонимаешь!

Он полыхнул на меня взглядом, раздувая ноздри, тяжело икоротко дыша. Я не должна была его касаться; это было против правил. Никогда некасайся противника в споре, если не хочешь, чтобы дошло до драки.

– Извини, Джеймисон.

Не знаю, понял ли он, за что я извиняюсь. Он ничего несказал.

Когда я прошла мимо него, он спросил:

– Что в этих папках?

Я замялась, но он знал содержимое папок не хуже моего. И могузнать, чего не хватает. – Дела по убийствам вампиров.

И мы повернулись одновременно и уставились друг на друга,когда он спросил:

– Ты взяла деньги? – А ты про это знал?

– Берт пытался их уговорить нанять меня вместо тебя.Они на это не пошли.

– После всей рекламы, которую ты им делаешь?

– Я сказал Берту, что ты не станешь. Что ты не будешьработать на вампиров.

Его чуть раскосые глаза изучали мое лицо, пытаясь вытащитьиз него правду. Я не обращая внимание на этот взгляд, придала лицу самоеневинное выражение.

– Деньги красноречивы, Джеймисон, даже для меня.

– Тебе глубоко плевать на деньги.

– Страшно недальновидно с моей стороны, правда?

– Я всегда это знал. Ты это делаешь не за деньги – Этобыло утверждение, а не вопрос. – А за что?

Я не хотела посвящать Джеймисона. Он считал, что вампиры –это люди, только с клыками. И они очень тщательно держали его на окраине, гдевсе мило и прилично. Он никогда не пачкал рук и потому мог позволить себепретворятся или даже лгать самому себе – надежный способ погибнуть.

– Ладно, Джеймисон, о вампирах мы с тобой недоговоримся. Но то, что может вот так убивать вампиров, людьми может пирожки смясом начинять. И я хочу поймать этого маньяка раньше, чем он, она или оно кэтому перейдет.

Как ложь это было совсем неплохо. Даже правдоподобно. Онзаморгал. Поверит он мне или нет – зависело от того, насколько он хочетповерить. Насколько он хочет, чтобы мир его остался безопасен и ясен. И онкивнул, один раз, очень медленно.

– Ты надеешься поймать то, что не могут поймать вампирыв ранге мастера?

– Похоже, это они так думают.

Я открыла дверь, и он проводил меня наружу. Может быть, онхотел спросить еще что-то, может, и нет, но нас перебил голос:

– Анита, ты готова?

Мы оба повернулись, и вид у меня, наверное, был такой женедоуменный, как у Джеймисона. У меня ни с кем не была назначена встреча.

В одном из кресел вестибюля сидел человек, наполовинускрытый комнатными джунглями. Сперва я его не узнала. Густые каштановые волосы,коротко стриженные, откинуты назад, открывая очень красивое лицо. Глаза скрытычерными очками. Он повернул голову, и иллюзия короткой стрижки пропала – наворотник спускался толстый конский хвост. На нем была джинсовая куртка споднятым воротником. Кроваво-красная безрукавка оттеняла загар. Он медленновстал, улыбнулся и снял очки.

Это был Филипп многошрамный. В одежде я его не узнала. Слевана шее у него был бинт, почти скрытый воротником куртки.

– Нам надо поговорить, – сказал он.

Джеймисон смотрел то на меня, то на него и хмурился.Подозрительно хмурился. Мэри положила подбородок на руки и наслаждаласьспектаклем.

Молчание становилось чертовски неловким. Филипп протянулруку Джеймисону. Я промямлила:

– Джеймисон Кларк, это Филипп… мой друг.

Тут же мне захотелось проглотить язык. “Друг” – так сейчасназывают любовников. Вытеснило старое “спутник жизни”.

Джеймисон широко улыбнулся.

– Значит, вы… друг Аниты.

Слово “друг” он выговорил медленно, прокатив его по языку.

Мэри восхищенно всплеснула руками. Филипп увидел и улыбнулсяей ослепительной улыбкой, бьющей прямо в либидо. Мэри вспыхнула.

– Ладно, нам пора идти. Пошли, Филипп.

Я взяла его за рукав и потащила к двери.

– Рад был познакомиться, Филипп, – сказал Джеймисон. –Я обязательно расскажу про вас всем, кто здесь работает, и они будут радыкогда-нибудь с вами познакомиться.