Книга Горизонты ада - Даррен Шэн

— Решил, что вы вряд ли хотели бы увидеть свое фото в газетах.

— Спасибо, — кивнул я.

— Не стоит благодарности.

Его брови поползли вверх. Оглянувшись, я увидел выходящего их крематория Элвиса, на ходу срывающего бакенбарды.

— Один из скорбящих? — спросил полицейский.

— Нет. Распорядитель церемонии.

Коп недоверчиво взглянул на меня и хмыкнул, когда понял, что я говорил вполне серьезно.

— Жаль, что меня там не было. Он пел?

— Как соловей, — ответил я, попросил у него список участников церемонии и записал в свой блокнот имена тех, кем позднее собирался заняться. Пробежав глазами список, я удивился: — Здесь только тринадцать имен.

— Совершенно верно, — подтвердил полицейский.

— Но на церемонии присутствовали четырнадцать человек.

— Вместе с вами — да.

— Нет, без меня.

Я вспомнил про слепого и спросил у копа, заметил ли он его.

— Это вряд ли, — покачал он головой. — Я всех проверял тщательно.

— Посторонний мог пройти?

— Могу справиться у ребят на других дверях. Возможно, кто-то из предыдущей группы остался или потерялся… или, может быть, это любитель траурных церемоний, который проник внутрь до того, как мы поставили кордон.

— Любитель траурных церемоний?

— Такие всегда находятся. Бродят с одних похорон на другие. Хотите, чтобы я проверил?

— Не беспокойтесь. Это неважно.

Я убрал блокнот, поблагодарил копа за помощь и бросил последний взгляд на дворец мертвецов. Поежился, заметив густой дым, поднимающийся из трубы, затем повернулся спиной к крематорию и поспешил прочь.

* * *

Я все никак не мог избавиться от воображаемой картины: Ник извивается в печи — или в чем там сжигают трупы, — пламя поедает ее плоть и наконец поглощает целиком. Я знал, что не смогу сосредоточиться на работе, поэтому отодвинул дело в сторону и, располагая временем, отправился в Холодильник, желая нанести запоздалый визит еще одному члену клуба замороженных.

Девушка по имени Велоурия ознакомилась с моим запросом, проверила мои допуски, раскрыла ноутбук и внесла имя «Том Джири» в строку запроса. Ответа не последовало.

— Когда он был здесь оставлен? — спросила она.

— Точной даты не знаю. В начале восьмидесятых.

— Тогда, скорее всего, его нет в базе данных. — Велоурия закрыла ноутбук и поднялась. — Мы не имеем права вносить в базу имена без разрешения. В систему очень легко проникнуть. Мы начали записывать на диски данные только в конце девяностых. Никогда не производили датирования задним числом — слишком много суеты, связанной с поиском родственников.

— Вы хотите сказать, что не можете его найти?

— Разумеется, можем, — фыркнула она, — если только его не поместили здесь под именем Джон Доу[5]. Но потребуется время. Так как точная дата неизвестна, придется просмотреть старые учетные книги. Если хотите, пока можете погулять.

— Я подожду, — сказал я и уселся на один из неудобных пластиковых стульев.

Я так и не определился, что рассчитывал получить от этого визита. Я очень редко навещал могилу матери, а ведь я ее любил. Может быть, надеялся, что проснутся воспоминания при виде последнего пристанища своего папаши. Хотя он редко бывал дома, когда я рос, я был уверен, что во мне живет больше воспоминаний о нем, чем те жалкие обрывки, которые вставали перед внутренним взором.

Пока я ждал, мимо прошли несколько врачей и санитаров; они едва взглянули на меня. Я удивился, когда один из них остановился и приветствовал меня вопросом:

— Потеряли еще одну подружку?

Я поднял голову, но не узнал улыбающегося врача. Однако, когда вставал и протягивал руку, вспомнил:

— Доктор Сайнс.

— В прошлый раз вы здесь пережили серьезный шок. — Он хмыкнул. — Оправились?

— Вроде бы. Ее сегодня похоронили.

— Да? — Сайнс не казался заинтересованным. — Обычно в таких случаях они дольше держат тело. Наверное, у нее есть родственники со связями.

Ожидавший доктора Сайнса коллега нетерпеливо спросил, идет ли тот. Спросил резко, выказывая нежелание ждать.

— Минуту! — так же резко ответил Сайнс. И обратился ко мне: — Так вы выяснили, где ее убили?

— Простите?..

— Николу Хорняк. Я слышал, что вы вели расследование. Вы нашли место преступления или все еще в поисках?

— Не понимаю. Ник убили в «Скайлайте».

Сайнс невесело рассмеялся:

— Вы не все знаете. Мы выяснили, что девушка подверглась нападению за пределами отеля. Она умерла в «Скайлайте», но раны были нанесены раньше, возможно, на строительной площадке, если судить по песчинкам и строительной пыли, обнаруженным в ранах.

Я смотрел на него, округлив глаза. Потом вскричал:

— Какого черта меня не информировали?!

— Вопрос не ко мне. Я доложил о наших находках с самого утра в субботу. Государственный патологоанатом пришел к такому же заключению. Я слышал, что его убедили не предавать огласке эту информацию.

— Кому вы рассказали? — потребовал ответа я.

— Это информация ЛДМГ.

— Какого хрена это значит?

— Лишь Для Моих Глаз. То есть только для Кардинала.

— Вы рассказали Кардиналу?

— Да. Он упомянул ваше имя и сказал, что передаст все вам. Поблагодарил меня и попросил об этом не распространяться. Что я и делал. — Сайнс нахмурился. — До настоящего момента. Я просто думал, что вас известили. Кардинал сказал, что обязательно… Не говорите ему, что я проговорился, ладно?

Я медленно покачал головой:

— Не скажу, если вы будете держать меня в курсе дальнейших исследований… Я дам вам номер своего телефона, — прибавил я, вырвал листок из своего блокнота, записал на нем номер своего телефона и вручил листок Сайнсу.

— Да больше нечего сказать. — Доктор пожал плечами. — Я послал свой отчет Кардиналу электронной почтой, но это было всего лишь более многословное изложение того, что я вам только что сказал. Девушка подверглась нападению вне отеля. Нападавший мог решить, что она мертва, когда он переносил ее в «Скайлайт». Однако умерла она спустя несколько часов, примерно в то время, когда было обнаружено тело.

— И вы считаете, что ее пытали на строительной площадке?

— Очень даже может быть. Или в гараже, или на чьем-то заднем дворе…

Появилась улыбающаяся Велоурия, прижимая к груди папку.

— Как только будете готовы, мистер Джири… — проговорила девушка.