Книга Горизонты ада - Даррен Шэн
- Жанр: Книги / Триллеры
- Автор: Даррен Шэн
(18+) Внимание! Аудиокнига может содержать контент только для совершеннолетних. Для несовершеннолетних просмотр данного контента СТРОГО ЗАПРЕЩЕН! Если в книге присутствует наличие пропаганды ЛГБТ и другого, запрещенного контента - просьба написать на почту для удаления материала.
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Посвящается:
Басу, Бидди и Лайаму — моей личной чакане
Орден кровавой требухи (ОКТ) вручается:
Элен Джонстоун — Паукару Вами среди публицистов
Редакторам:
Саре Ходжсон — Форду Тассо сегодняшнего дня
Саймону Спантону — Франку Вельду вчерашнего дня
И всем виллакам ордена «Кристофер Литтл»
Обслуживание номеров
В номере 812 гостиницы «Скайлайт» умирала молодая женщина. Она лежала на животе поперек кровати, полностью обнаженная, с множественными ранами на теле. Вся спина превратилась в кровавое месиво. Из ран сочилась темная кровь, стекала по бокам и скапливалась под ней в складках скомканных простыней. По лицу ее прополз паук, уловил дыхание смерти и быстро убрался восвояси.
Вошла горничная. Крупная женщина с толстыми руками и ногами. Окровавленное тело она увидела сразу. Любой другой заорал бы как резаный и выскочил из номера. Но этой даме смерть была не в новинку.
Осторожно прикрыв за собой дверь, она приблизилась к телу. Покрытый кровью нож лежал на полу рядом с кроватью. На горничной были пластиковые перчатки, но она не стала касаться ножа. Вместо этого она оценивающе разглядывала тело.
Наклонившись, горничная прижала два пальца к шее жертвы, нащупывая пульс. Ничего. Она уже хотела было уйти, как…
Легкая дрожь. Горничная подняла веко лежащей на кровати женщины. Зрачок ее сократился от света, а когда горничная убрала палец, веко задергалось и рот болезненно искривился.
Горничная нахмурилась, подняла нож и осмотрела раны. Выбрала ту, что находилась ближе к сердцу. Наклонившись, она пальцами раздвинула края раны, погрузила в нее лезвие ножа и принялась его поворачивать, второй рукой придерживая молодую женщину, пока не почувствовала, как та вздрогнула последний раз.
Она проверила пульс, зрачки, дыхание.
Умерла.
Горничная выронила нож, прошла в ванную комнату, смыла кровь с перчаток, сняла их и спрятала в карман. Вышла из ванной комнаты, прошла к входной двери, открыла ее, сделала глубокий вдох и закричала во всю силу легких, всполошив сразу всех служащих и постояльцев.
«Она моя подружка»
Билл намотал леску на катушку спиннинга и заменил приманку. Мы рыбачили с пятницы, и все, чем могли похвастаться, — это недокормленная форель. Такую добычу мы в любой другой день просто выпустили бы назад, в реку.
— Думаешь, нам бы тогда стало везти? — спросил я.
— Вряд ли, — вздохнул Билл, одергивая воротник своей куртки. Ему была явно не по душе вся эта затея. Я с удовольствием проводил время, но Билл, рыбак требовательный, выходил из себя, когда все шло не так, как бы ему хотелось. — Говорил же тебе, сейчас не сезон.
— Не хнычь, — отозвался я. — Чем бы еще ты мог заняться? Читал бы или возился с фейерверками в подвале. По крайней мере, здесь мы дышим свежим воздухом.
— Уж больно далеко пришлось за этим тащиться, — проворчал Билл.
— А еще вид. — Я кивнул на деревья и кусты, росшие на берегу ниже по течению. Вдалеке виднелись очертания большого города, но это почти не портило красоту открытого сельского пейзажа.
Выражение лица Билла немного смягчилось.
— Знаешь, что нам надо сделать? — прибавил я. — Построить здесь хижину и переселиться. Рыбачить от зари до зари.
— Мне нравится, Гек Финн. — Билл улыбнулся и подмотал леску.
— Обязательно нужно будет так сделать.
— Я только «за». — Он вздохнул. — Но ведь ничего не выйдет, верно?
— Нет, — ответил я и, заметив, какое несчастное выражение приняло его лицо, рассмеялся. — Мы с тобой городские парни. Не продержимся долго в глуши, ничего не делая.
— Говори за себя, — фыркнул он, хотя знал, что я прав.
Билл обожал городскую жизнь. Если его лишить гула большого города, он зачахнет и умрет.
Мы немного помолчали, раздумывая о привлекательности сельской жизни. Потом Билл все испортил:
— Как поживает Кардинал?
— Ты же знаешь, я его редко вижу, — пробормотал я.
— Еще не поздно уйти оттуда, — продолжал он. — Можно найти работу в охране где угодно. Человек с твоим опытом может зарабатывать…
— Билл, не надо.
Он поднял одну бровь:
— Никак совесть мучает, Ал?
— Мы все это уже проходили. Мне нравится то, чем я занимаюсь. Бросать не собираюсь.
— Что, если тебе в один прекрасный день прикажут кого-нибудь убить?
Я вздохнул и уставился на прохладную ночную воду.
— А может, уже приказывали, — тихо прибавил Билл.
Я продолжал молчать.
— Ты убивал ради этого монстра, Ал?
Я внимательно посмотрел на него:
— Ты в самом деле хочешь знать?
Пожевав нижнюю губу, он покачал головой:
— Нет. Наверное, нет.
Билл служил в полиции. Я же работал на гангстера. Наши отношения были отличными, пока мы не касались работы. И он завел этот разговор теперь только потому, что испытывал раздражение из-за неудачной рыбалки.
Я взглянул на часы:
— Утро понедельника зовет. Нам скоро пора отправляться, если хотим избежать толкучки на дорогах.
— Мне надо было тоже взять отгул, — с сожалением произнес Билл. Смотав леску, он принялся разбирать спиннинг. Потом бросил взгляд на город и заметил: — Туман ложится.
Я прищурился и увидел зеленые валы тумана, накатывающие на крыши городских зданий. Город славился своим мистическим зеленым туманом, который появлялся неведомо откуда, срамя метеорологию.
— Класс, — с досадой произнес я. — Плюс пара часов на дорогу.
— В это время на дорогах довольно спокойно, — сказал Билл. — Не так уж и задержимся. Хочешь, я поведу?
— Ты вел машину сюда. Теперь моя очередь.
— Знаю, но это моя машина, не хочу, чтобы ты обернул ее вокруг какого-нибудь дерева. Я сяду за руль, если не возражаешь.
Я отрицательно покачал головой.
— Тогда употреблю еще одно пиво.
Пока Билл открывал банку, я принялся собирать вещи и прибирать место стоянки. Это не заняло много времени. Я предложил Биллу взять форель, но тот отказался. Я положил рыбу на лед и погрузил вместе с другим барахлом.
Город вдали уже почти весь накрыло светло-зеленое облако. Человек, не знакомый с нашими местами, мог вообще не заметить город, приняв его за покрытое пеленой озеро.