Книга Повелитель разбитых сердец - Елена Арсеньева

Задаю вопрос – и тотчас осознаю его бестактность. Навернякаэто подарок спекулянта! От кого-то из соседей я слышала, что к Дуняшенеравнодушен ее хозяин. А его жена не раз устраивала ей скандалы.

Дуняша, впрочем, весело смеется:

– А вот и не угадали! Шарфик я честным трудом заработала.

– И каким же это образом?

– Да очень просто. Вчерась вечерком вышла за ворота, а мимоидет какая-то барыня. Должно, из ваших, из бывших .

Дуняша кидает на меня лукавый взгляд, но я уже давноотучилась реагировать на такую ерунду. Она продолжает:

– Волоса всклокочены, платье спереди все в грязи, словно набрюхе по мостовой елозила. Седая, страшная, а в руках этот шарф комом свернут.Плетется, задыхается: устала, знать. Я подумала сначала, никак пьяная… Хотеламимо пройти, а она мне: милая, красавица, сделай божескую милость, передайписьмо по адресу! А шарф за услугу возьми, он-де шелковый, из самой страныИндии привезенный.

Я внимательнее смотрю на кайму шарфа. А что, очень можетбыть! Продолжаю слушать певучую речь Дуняши:

– Сует она мне в руку шарф, и в нем что-то хрустит – знать,письмо. Я ей только хотела сказать: спасибочки, гражданка, невелика услуга-то!– а она вдруг обернулась и лицом побелела так, что я думаю: ну, сейчас упадет ипомрет. А как раз из-за угла появился черный автомотор. Ох и громадный!Выскочили из него два матроса, и ну к моей барыне. Хвать ее под руки, она так иповисла между ними, голова упала. А матросня ко мне: что-де она тебе говорила?Признавайся, не то сейчас вместе с ней в Чеку отвезем! Ну, я им улыбнулась: дачто вы, мол, браточки, у меня жених тоже по леворюции служит , за что ж меня вЧеку, ежели я вам своя в доску? А старуха эта у меня спрашивала, нет ли здесьцеркви поблизости, только и всего. «И что ты ей сказала?» – сурово говорят они.А я сказала, что бога нет, дурман все это, больше ничего. Ну, я им, матросикам,так ответила, – пояснила Дуняша, видя, что я помаленьку запутываюсь в нагроможденииее словес. – Они поверили и уехали. И старуху увезли.

– А письмо вы передали? – интересуюсь я, живо задетаясудьбой несчастной, которую схватили революционные матросы и увезли, наверное,на пытки, а может статься, и на смерть. За что? Да за что угодно или вовсе низа что!

Мы живем в такое время, когда все может быть. В стране царитсмертельная бессмыслица. Хорошо помню, как тридцать первого августа прошлогогода эсер, убийца Урицкого, укрылся в Английском клубе на Миллионной улице.Этого было достаточно, чтобы большевики ночью штурмовали… английскоепосольство! При отражении нападения погиб лейтенант Кроми – человек, которыйкомандовал одним из кораблей, защищающих от немцев побережье Финского залива.То есть он большевиков защищал! Кроми приехал на несколько дней в отпуск и былубит большевистской пулею.

Я хочу сказать, что красный террор, который длится по сейдень, страшен и нелеп одновременно. Поэтому меня не очень удивляет, что егожертвой пала какая-то седая дама «из бывших», по словам Дуняши.

Между тем Дуняша начинает старательно рыться в карманах инаконец достает оттуда четвертушку бумаги, исписанную вдоль и поперек. Читаю, струдом разбирая корявые строчки:

Слышалъ я што ты стала путаца со своим спикулянтом. Ежли этоправда не видать тибе залатых часов свензелем. Не даешъ ты мине покойноисполнять мой геройский революционный долхъ. Я возьму себе другой распрекрасныйдамский персанаж. Ноне вашей сестре пятачокъ пучек!

– Ради бога, Дуняша! Это что ж такое – та записка, которуювас просила передать несчастная женщина?! Кому?

– Ах, что вы, барыня! – конфузливо усмехается Дуняша ивырывает у меня из рук бумажку. – Это мое письмо, мне жених его прислал.

А, ну понятно. Могла бы и сама догадаться! Забавно, однако,что человек, который служит по леворюции , продолжает писать букву «ять», хотябольшевики упразднили ее.

Дуняша продолжает рыться по карманам и наконец вздыхает:

– Нету той записки. Ну, старухиной. Должно, потеряла.

Почему-то я взрываюсь от ярости:

– Что? Потеряли? Как вы могли? Это была последняя просьбанесчастной женщины. Может быть, там было что-то важное, необходимое… Бедняжканадеялась на вас!

– А коли надеялась, – обижается Дуняша, – так чего ж адресане написала? Ни кому, ни куда – не написано!

– Да что вы говорите?

– То и говорю. Это была просто свернутая бумажка. В нейвсего одно слово, я уж прочла, конечно, когда адрес искала. «Вода» – вот чтотам было написано. «Вода»! Ну и чего?

Да, очень загадочно… Видимо, бедная женщина была уже не всебе – от страха, от бедствий, которые свалились на нее. Я ничего про нее незнаю, но сочувствую ей от всего сердца. А может быть, это слово что-то значилодля того, кому была предназначена записка? Но кому? Теперь уж не узнать!

Дуняша при всей своей безалаберности – добрая девушка.Видит, что я пригорюнилась, и немедля хочет исправить мне настроение.

– Не кручиньтесь так, барыня, я ведь к вам не просто так, яс добрыми вестями пришла!

С добрыми вестями? Интересно, какие это добрые вести могутбыть в наше время? Повесилась мадам Коллонтай, оттого что прошлой зимойизносила все шубы и пальто балерины Кшесинской и не в чем встретить новыйсезон? Подавилась рябчиками госпожа Андреева, некогда звавшаяся актрисойимператорских театров, а ныне приятельница Зиновьева и «комиссар театров»? Аможет быть, соединенные силы Антанты уже высадились на Сенатской площади иставят краснопузых к стенке?

Разумеется, я не высказываю вслух своих заветных желаний иделаю на лице самое заинтересованное выражение.

– Помните, вы про баньку спрашивали? – говорит Дуняша.

Настораживаюсь:

– Конечно, помню. А что? Неужели где-то баня заработала?

– Держи карман шире! – хохочет Дуняша. – У ентих небосьзаработает… Раньше рак на горе свистнет! Но я нашла для вас частную баньку.

– Да что вы говорите? – изумляюсь от души. – И где же онанаходится?

– Да недалечко, в двух шагах отсюдова. Как идти к транваю,за углом сразу налево.

Мысленно обшариваю привычный, многажды исхоженный маршрут.На той улице только доходные дома с узкими двориками, неоткуда там взятьсябаньке, пусть и частной. Высказываю свои сомнения вслух.

– Да нет, барыня, – досадливо возражает Дуняша, – эта баня вквартире!