Книга Отпуск Мегрэ - Жорж Сименон

Ничего особенного, обычная жизнь провинциального репортера.

– В общем, – подвел итог Мегрэ, – время на личную жизнь вне работы оставалось у него только утром.

Не знаете, звонили ли ему по личным вопросам?

– Это смотря что считать личными. Я знаю, что он еще был кем-то вроде собственного корреспондента одной парижской газеты. Но предварительно испросил у меня разрешения. Времени это у него отнимало немного, поскольку туда он направлял ту же самую информацию, что печаталась в нашей газете. Я позволил ему пользоваться одной из наших телефонных линий, и он составлял список своих разговоров, чтобы бухгалтер производил с ним расчеты в конце каждого месяца. Я никогда не слышал, чтобы он вел какие-то частные беседы по телефону с другом, например…

– Благодарю вас, – в очередной раз произнес ритуальную фразу Мегрэ. – Из Парижа ни он не писал вам, ни вы не звонили ему?

– Он дал родителям адрес до востребования. Это, конечно, может занять день или два…

Жорже, сам того не подозревая, подал комиссару некую мысль. Вернувшись в отель, Мегрэ связался с уголовной полицией в Париже.

– Алло! Люка на месте? Кто у телефона? Тоерэнс? Это Мегрэ. Да. Все еще в отпуске… Да… Что?.. Как с погодой? Не знаю, сейчас посмотрю… Солнца нет, но не капает. Жанвье в кабинете? Пусть подойдет. Да, спасибо. Это Жанвье? Не очень занят? Текучка? Ладно. Не против помочь мне? Я хочу, чтобы ты побывал в 26-м почтовом отделении. Если не ошибаюсь, это в предместье Сен-Дени? Да, правильно. Поговори со служащим, который занимается перепиской до востребования. Спроси его, нет ли писем на имя Эмиля Дюфье. Да, запиши… Эмиль Дюфье… Нет, «ф», как Фернан. Подожди! Важно выяснить, приходят ли за письмами. Да… Когда и в какие дни. Пусть он задержит посетителя на несколько минут, а ты тем временем подскочи на такси. Смотри только, чтобы без всяких оплошностей. Узнай его адрес. Если нужно будет, то проследи за ним. Подожди, не вешай трубку. Потом пройдешься по меблерашкам, посмотришь регистрационные карточки последних дней. Особенно обрати внимание на период тридцать первое июля – первое августа. Искать на то же, имя. Это все! Да нет, не слишком важное дело. Просто личная просьба. Спасибо, старина. Ну, да… Ей уже лучше… Передай от меня привет Мари-Франс…

– Эти господа уже сидят за столом… – прошептал месье Леонар, возникая за спиной комиссара с бутылкой в руке.

– Пусть там и сидят.

– Может, выпьете стаканчик?

Ну что же! Наверное, лучше согласиться, чтобы не огорчать хорошего человека.

– Я им нашел два номера, но в разных отелях. Они, правда, не слишком довольны. Но при чем же я-то здесь?

Ваше здоровье!

– И ваше, месье Леонар!

– Как вы считаете, схватят мерзавца, который зарезал малышку?

Было уже восемь вечера. Включили электрическое освещение. Оба они сидели в комнате, в глубине между кухней и залом. Официантки с подносами сновали у них за спиной.

Не фраза ли, которую произнес месье Леонар, заставила Мегрэ нахмуриться? Он задумался.

– Есть будете?

– Не сейчас.

Он готов был подняться в номер и сделать то, что ему редко приходилось делать. Может быть, только в самых серьезных случаях.

Мегрэ вспомнил о том страхе, который испытал вчера, пытаясь безуспешно установить и отыскать девочку, встреченную им на лестнице у доктора Беллами. Люди, которых он расспрашивал, с удивлением смотрели на него, даже полицейские агенты, находящиеся в охране, даже комиссар Мансюи. И тем не менее, если бы он вчера нашел Люсиль, она осталась бы жива.

А вдруг он ошибается во всех и во всем?

Однако же, если не ошибается, то опасность грозит и другим людям, в том числе и ему самому. Вот почему нужно подняться к себе в номер и изложить в письменном виде свои подозрения.

– Вы уходите?

– Всего на часок. Оставьте мне чего-нибудь поесть…

Он решил написать нечто вроде доклада, но в спокойной обстановке, вечером, прежде чем лечь спать. А теперь направился к вокзалу. Разве Эмиль Дюфье не сообщил матери, что приобрел билеты заранее?

Зал ожидания оказался почти пуст и был плохо освещен. На путях стоял всего лишь один поезд местного сообщения с вагонами старой модели. На каскетке человека, сидевшего за окошечком, было написано, что он помощник начальника вокзала.

– Добрый вечер, месье комиссар…

Решительно, слишком многие его знали.

– Хочу получить у вас некоторые сведения. Вы знаете молодого Дюфье?

– Месье Эмиля? Конечно, я его знаю. По своим репортерским делам он заходил сюда каждый раз, когда должна была приехать какая-нибудь важная персона.

Я сопровождал его на платформе.

– В таком случае вы можете мне сказать, покупал ли он в конце прошлого месяца билет до Парижа?

– Я даже могу сказать, что именно я ему их отдал.

Мегрэ автоматически отметил, что сказано было во множественном числе.

– Вы отдали ему несколько билетов?

– Два билета во второй класс.

– Туда и обратно?

– Нет, только туда. Днем, еще до полудня. Он хотел билеты на последний поезд, отходящий в десять пятьдесят две…

– Вы не знаете, успел он на этот поезд?

– Полагаю, что успел. На вокзале, правда, я тогда отсутствовал некоторое время. Работал ночной помощник.

– Он здесь?

– Должен подойти. Зайдите в кабинет.

Они добрались до платформы и вошли в кабинет, где трещал телеграф.

– Скажите-ка, Альфред! Я имею честь представить тебе комиссара Мегрэ, о котором ты слышал.

– Очень приятно.

– Комиссару нужно узнать, уехал ли молодой Дюфье на 163-м поезде в один из последних дней июля. Я ему выдал два билета второго класса в один конец до Парижа. Уехать он должен был в десять пятьдесят две.

– Что-то не помню…

– Полагаю, что, если бы он уехал на этом поезде, вы бы его увидели?

– Утверждать не могу… Иногда в последний момент вызывают к телефону или в почтовый вагон. Правда, сейчас я тоже удивляюсь, что не видел его…

– Есть ли возможность узнать, использовались ли полученные билеты?

– Конечно. Достаточно запросить Париж. Путешествующие, как известно, сдают билеты при выходе. Однако случается, что пассажиры выходят на промежуточных станциях. Другие по рассеянности, выходя в толпе, забывают сдать. Но это случается редко. Это против правил, но подумать и об этом стоит… – Потом, несколько задумавшись, он как бы про себя проговорил: – Что-то здесь странное…

Посмотрел на коллегу, как бы вспомнив о чем-то, выходящем за обычные рамки.