Книга Инстинкт тролля - Жан-Клод Дюньяк

вход в свежепрорытый туннель. Я рычу:

— Вы что, не могли подождать, пока я прочту свою почту, прежде чем ее стирать!

— Ей просто следовало писать шрифтом помельче!

Я застываю перед темным проемом. Галерея идет прямо на юго-запад. Дальше должны быть рельсы, развилки и ветки, которые приведут меня домой. Найди меня в… Такое место, чтобы она могла бы договориться в нем со мной встретиться, только одно. Проблема в том, что у меня нет никакого желания туда возвращаться.

Моя жизнь превратилась в цепочку тупиков.

Фанфанир благоразумно исчез, чтобы дать мне возможность все обдумать. Вернувшись, он протянул мне бочонок, наполненный железненой водой, только что из-под змеевика. Уже по одному только запаху понятно, что она вымоет из меня львиную долю паутины.

Порой и гномы бывают полезны. Я это первый готов признать. Выдергиваю пробку и выпиваю все до последней капли.

— Вы пьете, чтобы забыть?

— Скорее, чтобы вспомнить[7]. Ну что, — я фыркаю, затем бросаю бочонок за спину, не заботясь о том, куда он упадет, — пришло время прояснить, является ли моя проблема чисто гормональной или ее корни уходят глубоко в мою психику.

Я размышляю о Бризене и Шелдоне, мечтающих сбросить доспехи, о бородах гномов, перепутавшихся под одеялом, и часах, проведенных за их распутыванием. Об Экскалибуре и его преемнике. Пошатываясь, я отправляюсь вдоль штрека, который должен привести меня обратно в шахту. Путь долгий, но мне нужно немного побыть в одиночестве, чтобы поразмышлять.

— Какие вы знаете сложные слова, шеф, — уважительно замечает Фанфанир.

Не оборачиваясь, я бросаю через плечо:

— Это оттого, что я влюблен!

ИЛИ ЗАМОЛЧИТ НАВСЕГДА

У всего должен быть свой конец. Желательно счастливый или, по крайней мере, недвусмысленный, особенно если дело касается кого-то другого. Без завершения все истории стареют и скисают. Частенько эпопею лучше всего закончить ударом дубины по черепу героя. И замести его прах под ковер.

Я все верчу в своих толстых каменных пальцах свадебное приглашение, которое мне только что прислал Шелдон. Это наверняка Бризена выбирала розовые тона и размахивающих мечами котят. Каллиграфия настолько изящная, что мне пришлось просить у других помощи в расшифровке. Меня приглашают на церемонию; дресс-код формальный и страшно стесняющий.

— Вы собираетесь туда пойти, шеф?

В последнее время я провожу изрядную часть времени в таверне; настолько изрядную, что они подумывают назвать следующую партию лишайникового пива в мою честь. Я занят невеселыми размышлениями, ссутулясь на валуне, который служит мне табуретом. Причем болтаю с барменом, что уже само по себе знак, пусть даже непонятно — какой.

— Не знаю, — бормочу я, копаясь в чаше с гранатами.

Я планировал отказаться. Слишком много работы в шахте, мои наилучшие пожелания жениху и невесте — словом, обычная чушь. Я даже отложил горсть изумрудов в качестве свадебного подарка. Обвязанных ленточкой, плетеной из гномьих волос. Отослал бы, а сам бы не пошел. Но на обратной стороне объявления Седрик нацарапал:

«Я проштудировал документы, принесенные из Архива, прежде чем отдавать их Кредебиту. Что-то странное. Может быть, поговорим после церемонии?»

Стены вокруг нас дрожат от обычного гвалта сменившихся бригад. Производство работает в три смены, а еще одна дополнительная бригада занимается проспекторскими раскопками. Кредебитова идея вызвала настоящий энтузиазм среди гномов, которые видят в этом дополнительную возможность работать подольше и, следовательно, ускользнуть от домашних забот. Пресечь это я уже не мог, зло свершилось. В результате постоянно вскрываются новые жилы, а мои прогнозированные квоты совершенно не соответствуют реальности на местах. Это уж точно не в первый раз, но мне интересно, что скажут об этом человеки наверху.

Тем более что я никак не могу добиться встречи с руководством. О, всегда можно заявиться туда без предупреждения и попытаться повидаться с кем-нибудь, но с тех пор, как я пришел сюда работать, в кабинетах важных шишек завели потайной выход, чтобы избежать подобных ситуаций. Мне приходится ждать, пока меня вызовут, прежде чем я смогу излить начальству душу.

Разговорчики с барменом — вполне разумная альтернатива, если принять во внимание все обстоятельства.

Чувствуя, что совершаю огромную ошибку, я протягиваю ему мятое приглашение и ворчу:

— Ты бы не мог на нем отписать за меня? Ответь им, что я приду.

— В чьем-то сопровождении, шеф?

Я заглатываю оставшиеся гранаты и подталкиваю пустую чашу к нему.

— Видишь ли, какое дело: раньше, чем еще через дюжину кружек, я тебе ответить не сумею.

— Я поставлю «да», — улыбается он, прежде чем подвинуть мне пиво.

Свадьба состоится в замке Парцифаля, в самом сердце Нагорья. Это жутковатое место на вершине скалы, в котором до смешного мало комнат для гостей. На церемонию соберутся приглашенные и масса простых рыцарей, а также понемногу представителей от каждого нечеловеческого вида. Думаю, там найдутся шатры, пещеры для гномов и выпивка для всех и каждого.

У меня не хватит времени вырастить на себе что-нибудь приличное. Я бы мог изваляться в золотой пыли или вставить блестящие камешки в ноздри, пупок и прочие неудобосказуемые места, но у меня такое чувство, что этого будет недостаточно. К тому же некоторые рыцари могут меня узнать. Я сыграл свою роль в событиях, предшествовавших этой свадьбе, но не хотелось бы, чтобы это выплыло наружу.

Определенно настало время принять кой-какие радикальные решения в физическом плане и взглянуть в лицо слишком долго преследовавшим меня демонам. Я превратился в старого сварливого тролля, мои суставы загустели от шахтной пыли. Я трескаюсь там, где всегда был гладким, — надеюсь, мне не нужно никому пояснять подробнее. Мое брюхо, чтобы оно снова смотрелось пристойно, вообще сначала нужно депилировать кислотой.

Не говоря уже о непристойных граффити ниже поясницы.

Я точно знаю, кто мне нужен. Проблема в том, что я не сгораю от нетерпения ни эту «кого» увидеть, ни с ней заговаривать. Поэтому я заказываю еще одну порцию. Потом еще одну, и это дело затягивается.

— С вашего позволения, шеф, — молвит мне бармен, — свадьба через неделю, в трех днях ходьбы отсюда. Это вам оставляет не слишком много времени, чтобы помириться со своей бывшей, разобраться со штучками Кредебита и окончательно решить свои экзистенциальные проблемы.

— Я слишком заболтался, а?

— Просто мы беспокоимся, — улыбается он, вытирая тряпкой гранитную стойку. — У нас ушло несколько поколений, чтобы приспособиться к вам, и мы не горим желанием начинать все сначала с другим шефом, который не будет понимать нас так же хорошо, как вы. Или учиться бегать быстрее. Так