Книга Владимир Лебедев - Всеволод Николаевич Петров

мы знаем в вывеске, звучность цвета, связанность предмета и фона, которую дает нам старый кустарный поднос, — эти элементы в скрытой форме заложены в натюрмортах Лебедева и прежде всего в их цветовой организации <…>

103. Девушка в красной майке. 1933

Натюрморт с гитарой, лимонами и раковиной может служить образцом блестяще проведенной работы по организации живописного пространства. Цвет и его кладка, а не воздушная или линейная перспектива, строит пространственные колебания предметов в пределах очень узкого, как бы зажатого между двумя параллельными плоскостями, расстояния — ощущение, близкое вывеске <…> По цветовому ключу (в данном случае холодно-желтый цвет лимона и тепло-желтый гитары) развертывается в узком диапазоне пространственная градация желто-коричневых и серо-черных тонов <…> Материальное ощущение вещи здесь проведено с максимальной напряженностью: легкость веточки противопоставляется тяжелой, шероховатой поверхности лимона, корявая фактура лимона — полированной поверхности гитары. Кладка краски проведена с большим богатством и разнообразием приемов, напоминающим искания художника в „Прачках“, причем фактура здесь органично связана с материалом и служит тем же задачам передачи живописного пространства. Кубистический метод — исчерпать диссонансы — в скрытом виде лежит в мастерском сопоставлении разнообразных форм: изогнутой формы гитары, мягких складок ткани, причудливой формы раковины, округлого лимона и хрупкой ветки»[64].

Превосходный анализ, сделанный Аникиевой, быть может, следовало бы лишь дополнить указанием на то, что в колористическом решении натюрмортов с гитарой нарастают декоративные тенденции, которых не было заметно столь явно ни в ранней беспредметной живописи Лебедева, ни в его первых портретах, ни в этюдах серии «Женщина с гитарой». Эти тенденции свидетельствуют об отходе от некоторых важнейших принципов кубизма, поскольку в ортодоксальном кубистическом построении декоративный момент играет лишь подчиненную роль. Цветовая гамма, использованная в натюрмортах, разнообразнее и богаче той, которую художник применял в более ранних работах. Отныне он уже не ограничивает свою палитру розово-серыми и коричневыми тонами, не избегает локальных цветовых пятен, нередко подчеркивая интенсивные контрасты темного — и светлого. Полихромия превращается в декоративную гармонию, гораздо более близкую к Мане и импрессионистам, нежели к Браку.

В том же 1930 году Лебедев выполнил в технике акварели серию натюрмортов, изображающих фрукты в плетеной корзине.

Живописно-декоративные тенденции вырастают и обостряются здесь еще заметнее, чем в натюрмортах с гитарой. Если в работах масляными красками художник, исходя из эстетических принципов кубизма, стремился сохранить ощущение предмета и передать его конструкцию, то в акварелях предмет почти неуловим; он растворяется в светопространственной цветовой среде, утрачивает контурные очертания и превращается в живописную материю. Стягивая темные пятна к центру листа и высветляя края композиции, Лебедев создает как бы вибрирующую светоцветовую поверхность. В этом мерцании колорита находит выражение своеобразный лиризм художника.

Критика тридцатых годов расценивала лебедевские натюрморты как «мастерские, но камерные вещи, значение которых, в сущности, ограничено рамками профессионализма»[65]. К той же точке зрения склонялся тогда и сам художник. Ему казалось, что его работы представляют собой лишь ряд учебных штудий, нужных в процессе подготовки будущей картины. А между тем никогда еще колористическое дарование Лебедева не поднималось так высоко, никогда еще его живописное мастерство не достигало такой изощренности. В исторической перспективе становится всё более очевидно, что натюрморты начала 1930-х годов знаменуют вершину его станковой живописи.

Но вместе с тем они завершают сложный и длительный этап развития творчества Лебедева, отмеченный активной переработкой французских художественных традиций. В более поздних произведениях его живопись выходит на иные пути.

104. Девушка в футболке с букетом. 1933

За циклами натюрмортов последовали две серии живописных работ, посвященных темам спорта: «Девушки с букетами» и «Турецкие борцы». Обе серии выполнены акварелью и гуашью в 1933 году. Разумеется, следы французской живописной культуры, так прочно и органично усвоенной Лебедевым, достаточно отчетливо видны и здесь. Художник отнюдь не отказывался ни от накопленного им опыта, ни от качественных критериев, сложившихся в итоге изучения нового западного искусства. Однако обе «спортивные» серии решительно отличаются от предшествующих работ и по эмоциональному строю, и по некоторым важнейшим принципам понимания натуры и трактовки предметной формы.

Даже в первых сериях сатирических рисунков, о которых шла речь раньше, художник не достигал такой реальности образа, такой индивидуализации характеров, такой конкретной жизненности изображения. Свойственное Лебедеву умение чувствовать эпоху, схватывать и выражать ее отдельные черты проявилось здесь не менее ярко, чем в работах 1920-х годов. Но в самом языке живописи, в методе интерпретации натуры возникают новые особенности, еще небывалые у Лебедева. В этом отношении главной заботой художника становится передача материальности и предметности воспроизводимого мира. Фактура предмета воссоздается с почти иллюзионистической точностью.

105. Турецкие борцы. 1933

Правда, нечто подобное уже отмечалось у Лебедева выше в связи с его ранними, еще докубистическими натюрмортами. Но там это акцентирование предметности служило целям формального эксперимента — здесь же оно необходимо художнику, для того чтобы утвердить реальность изображаемого, придать произведению живописи непререкаемую жизненную убедительность и достоверность. Если — как мы уже видели — первые опыты Лебедева в живописи не поддавались сюжетно-бытовому осмыслению, то «спортивные» серии, несомненно, вполне понятные зрителям 1930-х годов, требуют теперь некоторого историко-бытового комментария.

106/107. Наброски боксеров. 1920-е

Серия «Девушки с букетами» изображает ленинградских спортсменок, но не каких-либо прославленных чемпионок, а обычных школьниц, студенток или молодых работниц, сдавших нормы ГТО. Все они одеты в разноцветные спортивные костюмы, и каждая держит цветы, поднесенные друзьями по случаю успешного выступления на стадионе. Для юных участниц это было праздником. Ощущение праздника и задумал выразить художник. Однако — быть может, помимо его воли — «Девушки с букетами» вызывают совсем иное чувство. Изображения спортсменок производят впечатление портретов, сделанных непосредственно с натуры, но это ошибочное впечатление. «Девушки с букетами» — вовсе не портреты: они представляют собой обобщение бесчисленных наблюдений, годами накапливавшихся в памяти художника. Зрелище, увиденное на стадионе, послужило лишь толчком к оформлению замысла.

В процессе работы этот замысел изменился до полной неузнаваемости. Напряженно-яркие, интенсивные красные, зеленые, синие, белые и желтые цвета спортивной одежды и пестрые букеты могли и должны бы были придать всей серии акварелей мажорно-праздничную гармонию. Но в откровенном противоречии с оптимистическим, жизнеутверждающим замыслом решены образы самих спортсменок.

Художник посмотрел на своих героинь не очарованным, а беспощадно-ироническим взором. Темперамент сатирика оказался в нем сильнее, чем лирическое чувство. В облике «Девушек с букетами» раскрылись черты ненавистного Лебедеву мещанства, самодовольной тупости и пошлости. Кисть художника