Книга Еще один день на войне. Свидетельства ефрейтора вермахта о боях на Восточном фронте. 1941–1942 - Хайнц Килер

но в следующий момент снаряд приземляется, и ты практически не успеваешь услышать его вой.

О чем ты думаешь в такие моменты? Насколько позволяет мне мой разум, я думаю обо всем – о тебе, о детях, о доме, о наших родителях, о будущем, о моей профессии – все это мгновенно проносится в голове, и тогда я сразу же начинаю думать всегда об одном и том же: только бы мне остаться живым.

Ко всему прочему, начался дождь. Это худшее и самое неприятное из того, что может произойти! А потом наш командир, адъютант, водитель и я сидели в машине, а роты увязли в грязи на дороге. Поэтому мы ждали наступления утра, в надежде, что следующий вечер не принесет столь же неприятных сюрпризов.

Четверг, 3 июля 1941 г.

Сегодня мы будем продвигаться дальше в составе главных сил. Вчера и позавчера мы шли в составе авангарда и успели внести свой вклад в дело. Особенно поразительно проявил себя наш командир. То, как он ехал вместе с фронтовыми подразделениями и даже впереди наступающих рот, стоя во весь рост в своем автомобиле и подгоняя солдат, было прекрасно. Разумеется, это облегчило и ускорило нам путь к успеху.

Вся война, почти всегда, идет вдоль дорог. Не зачистив территорию справа и слева от дороги, мы идем вперед и достигаем намеченных целей. Как много русских, должно быть, до сих пор бродит вокруг! Как много танков противника находится вне дорог, прячется на защищенных позициях; они ждут удобного случая, чтобы атаковать наши тылы и создать там ад. Эта война идет довольно странным способом. Но это единственный способ. И наши успехи доказывают это.

Мы выступаем около 7.00 утра. Снова начался дождь, какая неудача! Мы остановились перед селом Каменки. Слева заняли позиции несколько зениток с задачей прикрыть нас с севера. В лощине мы обнаружили русскую кавалерию, и зенитные орудия открыли по ней огонь. В бинокль можно было ясно видеть, какое опустошение вносили снаряды зениток в ряды русских. Люди и лошади падали здесь и там в диком хаосе. Видно, как кто-то из русских пытался вскочить, но лишился сил и свалился навзничь, как мешок. Это страшно.

Днем мы услышали крик у полевого штаба полка: «Танки противника! Противотанковые орудия на позиции!» Наш батальон все еще теснил противника, 1-й батальон продвигается к Каменкам, но нигде не было ни одной противотанковой пушки. Я бросился к мотоциклу и помчался в тыл, как ракета, чтобы вызвать сюда несколько противотанковых пушек. Дорога была довольно сильно забита подразделениями, идущими к фронту, а также, что еще хуже, разбитыми русскими танками, которые стояли повсюду. Путь, чтобы добраться в тыл и отдать распоряжение подтянуть орудия, занял у меня много времени. Успело пройти добрых три четверти часа, и, когда я вернулся в штаб полка, орудия были уже не нужны. Русский танк двигался с севера на Каменки и выкатился прямо на полевой штаб с открытой башней. На броне танка сидели с десяток русских солдат, включая женщин. У каждого в руке был пистолет. Они хотели прорваться через Каменки на восток – самоубийственное решение!

Один из русских выстрелом из пистолета убил офицера-снабженца. Что мы могли сделать нашим орудием против этого огромного танка? Эта громадина практически невредимой проскочила через Каменки и помчалась прямо через мост на восток, прежде чем попала на прицел одной из наших зениток. Позже, когда мы проезжали мимо уничтоженного танка, он почти полностью сгорел. Рядом с танком лежали полностью нагие обгоревшие тела женщин. Ужасно. Вдоль всей дороги были видны трупы русских, превращенные в месиво нашими тяжелыми машинами или танками. Глядя на них, невозможно было сказать, что это когда-то было человеком. Там рука, тут голова, половина ноги где-нибудь в другом месте, растекшиеся мозги, сломанные и смятые ребра. Страшно.

Мы провели ночь под открытым небом, пока 1-й батальон организовывал плацдарм у городка Волочиск [на левом, восточном берегу реки Збруч], куда мы должны были двигаться завтра утром. Снова идет дождь. Дождь особенно неприятен для нас, танковой дивизии, потому что мы с трудом продвигаемся по бездонным трясинам грязи в России. Прежде во всех кампаниях погода была за нас. Но в этот раз святой Петр, по-видимому, перешел на сторону русских.

Пятница, 4 июля 1941 г.

С утренним рассветом мы несколько отошли назад, так как местность, где мы стояли лагерем, могла со всех сторон просматриваться русскими. Дождь идет без остановок. Водитель нашего мотоцикла нашел место в одном из домов. Я не пошел туда, потому что внутри стояла ужасная вонь. Мне достаточно было посмотреть на живших там людей.

Здесь мы провели весь день, и наступление возобновилось только в 19.00. Вскоре мы достигли Одочишки, где был организован полевой полковой штаб. Короткое совещание, после которого все готовы были сразу же упасть с ног. Я должен определить походный порядок для нашего подразделения. В свою флягу я налил немного спиртного. Это мой постоянный спутник, и я предпочитаю его воде, чаю или кофе, поскольку оно лучше утоляет жажду. У нашего полковника тоже при себе небольшая бутылка водки, которую он носит в кармане. Во многих случаях большой глоток помогает укрепить силы.

К наступлению вечера мы во главе дозора 6-й роты вышли к Фридриховке. В поселке командир приказал сделать остановку. Я иду с передовым дозором и жду на главном перекрестке прибытия остальных. Тяжелое вооружение не поспевает за нами, поэтому мне приходится отправиться назад и поторопить их, особенно 88-мм зенитное орудие. Мы проехали мимо горящего дома. В любой момент на наши головы может обрушиться один из его углов, и тогда загорятся снаряды. Но ничего такого не происходит. В это время адъютанту удалось подобрать дом, который будет использоваться в качестве полевого штаба. Командир передового дозора лейтенант Бауэр, с которым я выходил к перекрестку, погиб, как и ветеран роты капрал Штокен.

До нас доходят самые ужасные слухи относительно того, как русские поступают с нашими пленными. Кроме того, у нас есть и доказательства того, что это не просто истории-страшилки, после того, что они сделали с солдатами нашей 8-й роты 1 июля. И мы не только не даем упасть пяди волос с головы русских, но наши дурни настолько мягкосердечны, что чуть ли не в следующую минуту уже готовы угощать этих преступников сигаретами![12]

Суббота, 5 июля 1941 г.

Среди мертвых русских много азиатских лиц. Попадаются и трупы женщин в военной форме.

Мы развернули полевой штаб полка в бывшем