Книга Умеренность - Райан Холидей

чтобы ограничиться за ужином одной рюмочкой, а не останавливаться лишь при признаках ухудшения самочувствия. Нужно понимать, что огромный дом не сделает вас счастливее, что вам не нужно больше денег, больше поклонников, больше чего бы то ни было.

Никогда не приближайтесь к точке сожаления (не говоря уже о том, чтобы пройти ее) и продолжайте наслаждаться тем, что доставляет вам удовольствие и радость, что приносит счастье. Нужно осознать, что ваш выбор загнал вас в опасный туман, — то, чего не мог сделать Кеннеди. Требуются самопознание, самоконтроль и немалая смелость, если люди вокруг вас готовы продолжать развлекаться.

Дисциплина — не наказание, а способ его избежать. Мы действуем так, потому что любим, ценим себя и то, что мы делаем. Как ни странно, это также увеличивает наше удовольствие. Человек, довольствующийся меньшим и способный наслаждаться горшочком сыра, словно лучшим деликатесом, может найти хорошее во всех ситуациях.

Ищите себя, а не отвлекайтесь.

Будьте счастливы, а не стремитесь к наслаждениям.

Пусть правит разум, а не тело.

Победите кайф, поставьте себя выше боли.

Не поддавайтесь на провокации

Отец Артура Эша[145] работал водителем у Уильяма Талхимера — богатого еврея, владельца сети универмагов в Ричмонде. Сопровождая босса на одной сделке с недвижимостью, Артур Эш — старший воочию наблюдал дискриминацию евреев на не изменившемся к 1950-м годам Юге.

Во время переговоров контрагенты оскорбляли и запугивали Талхимера и вели себя высокомерно: казалось, у них вызывает отвращение вынужденная необходимость вести дела с евреем. Талхимер снес все и довел сделку до конца.

По дороге домой Эш не мог не спросить: «Зачем? Зачем все это терпеть?»

«Я приезжал, чтобы купить участок земли, — объяснил Талхимер. — И я получил его. Предыдущий владелец может поливать меня сколько влезет. А у меня теперь есть эта земля, участок принадлежит мне».

Конечно, Талхимеру хотелось врезать антисемиту, но разве это не сыграло бы тому на руку? Он бы просто отказался иметь дело с евреем. А Талхимер остался бы без земли, которой желал. И вполне возможно, в кутузке.

С высоты прошедшего времени мы можем оценить несправедливость той ситуации. Спокойное достоинство и самообладание Талхимера восхищают. Эш-старший, чернокожий человек с Юга, где расовая сегрегация — обыденное явление, определенно должен был по достоинству оценить тогда и то и другое. Артур Эш — младший отмечал, что именно этот опыт фактически сформировал его отца как кормильца и вдохновил его на прагматичность, терпеливость и самодостаточность при расовой сегрегации.

Эша-старшего не волновало, что люди говорят о нем или как относятся к нему. Ему было важно поддержать семью и помочь двум сыновьям пробиться в жизни. Мир же, похоже, был крайне заинтересован, чтобы этого не случилось. Пусть расисты идут к черту, а Артур Эш — старший намеревался получить этот участок земли.

Было бы замечательно, если бы впредь такого не случалось. Если бы никого не оскорбляли, не дискриминировали, все были добры, не обделяли нас, не судили, не ущемляли и не обжуливали. Но в жизни так не бывает.

Существует история о Катоне Младшем, правнуке неприхотливого римлянина Катона Старшего. Однажды в римской бане его толкнули, а затем и ударили в одной из случайных стычек, которые рискуют перерасти в полноценную драку, если у кого-то просто плохой день. Когда потасовка закончилось и Катон собрался с мыслями, то отказался простить обидчика, однако не оттого, о чем можно подумать. «Я не помню, что меня ударили», — сказал он. Он не просто не принял извинений — он отказался затаить обиду.

Джеймс Пек, один из немногих белых участников правозащитного движения Freedom Riders, несколько раз замечал: его отказ давать сдачи ошеломлял нападавших, вызывал их ступор и, надо думать, стремительный и ужасающий фонтан самоанализа. Почему этот человек не поглощен ненавистью, как я? Почему он не выходит из себя, как я? Действительно ли он лучше меня?

Всегда помните: как бы оппонент ни был неправ и как бы это ни раздражало, для конфликта нужны двое. Как говорили стоики, когда мы обижены, когда мы ссоримся — мы соучастники. Это мы решили вступить в бой. Мы променяли самоконтроль на потакание своим слабостям. Мы позволили холодной голове раскалиться, хотя и знаем, что горячие головы редко принимают правильные решения.

Жизнь, люди предоставят вам возможность. Вы можете не принять ее.

Помните басню Эзопа о льве, укушенном комаром?[146] Мы должны развивать в себе способность игнорировать, терпеть, забывать. Не только жестокие провокации со стороны глупцов, но и случайное пренебрежение и ошибки со стороны людей, которых мы любим или уважаем. Иначе мы причиним себе больше вреда, чем жало этих пренебрежений.

«Полезно быть немного глухой», — заметила однажды свекровь своей невестке Рут Гинзбург, и этот совет помогал ей не только на протяжении 56 лет брака, но и во время 27 лет в должности судьи Верховного суда США. Гинзбург обожала коллег, но регулярно с ними не соглашалась. Одним из лучших друзей и идеологических противников был Антонин Скалиа.

Представьте только, что пришлось пережить Гинзбург, Эшу-старшему и Талхимеру, когда законы и общественные нравы почти никогда их не поддерживали. А вы пытаетесь изо всех сил не сходить с ума в ответ на микроагрессию? Да бросьте.

Мы можем делать вид, что не видим этого. Можем игнорировать электронное письмо, где нас поставили в копию. Не надо предполагать худшего. Не надо придавать жужжащему комару значимость всенародного референдума. Мы не должны позволять сбивать нас с толку.

Но почему вы должны это делать?

Потому что у вас есть работа. Они хотят, чтобы вы расстроились. Потому что, если вы станете тормозить и отвечать на все нападки, как заметил Линкольн, можно признать поражение прямо сейчас. Вы никогда ничего не добьетесь. Вы точно никогда не будете счастливы. А они победят.

Проще всего отвечать на несдержанность несдержанностью. Мы должны помнить: чужой недостаток самоконтроля не является оправданием для отказа от собственного. Это не рецепт успеха и достижений.

Артур Эш — младший перенял самообладание у отца, а тот видел, как мощно владеет собой Уильям Талхимер. Судьба Эша в теннисе, как и ваша судьба, сложилась благодаря грамотному использованию провокационных ситуаций. Он выходил на корт и делал то, ради чего здесь появился.

Ничто не могло остановить его.

Ничто. Никакие отвлекающие факторы. Никакие неудачи.

Остерегайтесь безумия

В седьмой игре полуфинала Западной конференции 2004 года Сэм Касселл сделал невероятный бросок из угла, и Minnesota Timberwolves вырвалась на два очка вперед. Такой бросок — под давлением, о котором мало кто может знать, — способен выполнить только великий баскетболист.

Камерам