Книга Всё нормально на Кубани в конце восьмидесятых - Анджей Загребельный

той же пергидролью.

— А ты типа это правда, что там стричь умеешь перманент делать красить? — соизволила заговорить (по — моему Карина), одна из них.

— Да неееее путаете, какой стричь…

— Ха-ха ну да, видно, что ты «моднявый» такой парень, — типа подкололи меня сёстры, — пацаны говорят поляк тут какой-то, всех стриг за деньги.

— Да не куда мне, — отбрёхивался я, не зная как спровадить родню.

Девки, встав из-за стола, попытались проникнуть в мою комнату, но я мягко их отвадил, показав на стереосистему с кучей кассет. Многие сборники я записывал и собирал сам, пользуя только импортные Дж Ви Си и ТДК.

Что бы отвязаться пришлось дать им какой-то сборник напрокат. Наконец- то сплавив родственников, и занялся клапаном.

Глава 2

Наутро в школе заскочив в библиотеку, я получил учебники, набив ими импортный пакет «Монтана», и затолкав часть в спортивную сумку через плечо оттарабанил их домой. Все равно учится во вторую.

Заодно переписал расписание, заполнил старый дневник, полистал учебники, проверил тетрадки и задуплившись пловом с чаем убыл получать знания.

Завучиха уже ждала меня. Увидев мою грустную харю хмыкнула и обозрела меня поподробнее.

— Как то ты Анджей от наших отличаешься…

— Валентина Семёновна я и так ваш, вы у меня классной были…

— Да там в классе от ваших то всего ничего, много ребят новых и с параллельного и с других школ. Ты какой-то ну какой то ээ… ну вот ходят у нас в костюмах но как то не так…

— В смысле я форму одежды, установленную для среднеобразовательных учреждений, не нарушаю (спасибо моему классному в интернате за готовые наборы умных фраз), — и я для закрепления образа тупо покивал головой.

— Да нет наши то парни все костюм как спецовку носят, а ты ну… ну не знаю гротескно как то выглядит, ты же вроде не такой был.

— Да, чё я, ну я ни чё, — я начал специально «троить».

— Здоровый ты стал, просто ужас, у вас в классе только гребцы по габаритам подходят, — молвила завучиха.

— Ну, теперь у нас достаточно крепких мальчиков для помощи трудовику, — схохмил я, на секунду выйдя из образа.

Завуч пристально посмотрела на меня:

— Анджей у меня такое впечатление, что ты просто издеваешься!

— А чо я, я ничё.

— Ладно, иди, артист.

Я ничего не понял и выяснил, что из моих прежних корешей осталось мало кого. Остался Андрюха Продик (прозвище от должности отца в военной части начпрод). Ну еще пара пацанов ну девчат чуть побольше.

Меня завели в класс, представили. Те, кто меня знал, лениво махнули. Остальные с интересом вылупились. Некоторые девахи оценивающим заинтересованным, некоторые заинтересованно но тут же холодно — лениво отстраненно.

Пацаны, которых я не знал, шёпотом уточняли у «местных» что да как. Короче сел я на Камчатку достал учебник и приуныл. Продик сидел с какой-то девахой и что- то нашептывая ей, оглядывался на меня и подмигивал. Я заметил, что сейчас многие пацаны сидят с девчатами. Девчонки поглядывали на меня с вялым интересом, кто-то пытался меня вспомнить, некоторые смотрели с откровенной насмешкой.

Парни смотрели с опаской. Я итак то был не маленького роста. А полтора года ежедневной физухи даже из дрища могут сделать подобие человека. Тем более какие-то слухи о том, что меня упекли на малолетку, давали повод держаться от меня подальше.

Причем пацаны выглядели этакими пажами и девки пытались делать вид невьебательских королев. М-да пошло расслоение. Видел я такое в интернате. Вон страшненькие девки сидят парочками. Вон пацаны за одной партой, ботаны походу. Вон видно сразу спортсмены. Гребцы нормальные пацаны, помню, помогали мне бидоны перетаскивать.

Мдяяя. Спасибо дед!

Я теперь не «пОляк-Андж — парикмахер» племянник тетки торгующей офигенным самогоном мастер «варенок» я «НОВЕНЬКИЙ» в своем классе…

Уроки шли ни шатко, ни валко последним был урок литературы, который вела наша новая классная руководительница, которой меня завучиха даже не представила. Классная была ну как сказать, короче «классная».

Молодая выпускница невысокая стройная и весьма хороша собой. И вела она литературу. Что- то было про современных поэтов или писателей. Вела хорошо, рассказывала вдохновенно. Но класс, честно говоря, скурвился. Когда задавала вопросы девки, томно вздыхая, тянули:

— Верааа Сергеевна ну я не знаю, у меня вчера так живот болел, не могла учить. Ну понимаете…

Или несли какую-то пургу, под ехидные комментарии понтующихся пацанов.

Классуху это, задевало она краснела, пыталась не замечать откровенного хамства. А потом был опрос по журналу, оказывается, надо было выучить стих кого-нибудь из современников.

— Ой а у нас новенький ученик, — радостно провозгласила она…

— Да он очень старенький, — пизданул с места в карьер Продик, учился здесь уже.

— Ой, а я не успела познакомиться, — вздохнула Вера Сергеевна, — прошу к доске Андрей? Александр? Извини, не у спела, посмотреть, — смутилась она под хохотки класса.

— Анджей, — ответил я спокойно и не смущаясь, пошёл к доске. Вышел и злобно — лениво, словно на тумбочке в бассейне перед дистанцией посмотрел в класс. Пару хихикающих королев пришлось придавить взглядом и заставить покраснеть. Хех, а правы девчата волейболистки из Казани (пару раз дававшие мне уроки…).

— Виктор Робертович Цой «Пачка сигарет», — довольно громко и отчетливо как будто проводил разминку в младших классах, изрек я, и продолжил, стараясь говорить громко и четко. При этом уставившись в никуда.

Я сижу и смотрю в чужое небо из чужого окна

И не вижу ни одной знакомой звезды

Я ходил по всем дорогам и туда и сюда

Оглянулся и не смог рассмотреть следы.

Класс притих. Классная слушала тоже молча кивая в такт. Я закончил и, стараясь не ржать, посмотрел на училку. Вера Сергеевна кивнула спокойно и молвила:

— Очень хорошо, Анджей, а смысл — посыл ты уловил, что хочет сказать Цой в своем творчестве?

— Виктор Робертович говорит нам, что нет безвыходных ситуаций, всегда есть надежда, а если посмотреть глубже то, все что нам кажется плохим, может оказаться не такой уж и проблемой.

— А разве так можно было? — вздохнул кто- то в классе.

— А вы думаете, что лидер группы Кино не поэт? — показала зубки классная, — садись Анджей пять, очень хорошо.

Надо же! В интернате прокатило и здесь прошло! Спасибо Кино!

И тут руку протянула и попросилась к доске «королева класса» (по моим первичным выводам) Рита Дианцева.

— Дмитрий Варшавский Деревянные Церкви Руси, — продекламировала она хорошо поставленным голосом. И весьма, весьма неплохо прочитала старенький