Книга Романы Круглого Стола. Бретонский цикл - Полен Парис

во время сего сна явился некий старец и, подошедши, наполнил нутро мое яблоками и грушами. А пробудившись, узрел я наяву пред собою того старца, и вручил он мне те самые плоды, и объявил, что Господь Всевышний будет ниспосылать мне такие дары, покуда длится жизнь моя. Я разбудил доброго мужа и поднес ему один из плодов, и он съел их с большою охотою – видно, давно ничего не ел. Я провел с ним неделю, и одно лишь добро усмотрел во всем, что он говорил или делал. А на прощание он поведал, что дьявол овладел им из-за единственного греха, совершенного им за все время, что носит он монашескую рясу. Вот каково правосудие Господа нашего: муж сей служил ему, как только мог, тридцать лет и еще три года; и вот, свершил он единственный грех, и дьявол вселился в него, и коли умер бы он без исповеди, стал бы добычею ада – тогда как самый неправедный муж, подробно исповедавшись в конце дней своих, навеки обретает благодать Божью и возносится в рай[173].

Я возвратился в свою обитель со вновь обретенною книгою. И поместил ее в тот же ковчег, где она покоилась ранее; отслужив вечерню и приняв вечернее причастие[174], вкусил плодов, доставленных мне по велению Господа, и отошел ко сну. Во сне же явился мне Всевышний и молвил:

– В первый будний день недели, что начинается завтра, садись переписывать книгу, доверенную тебе, и закончи работу до Вознесения[175]. Ибо она должна быть явлена миру в тот самый день, когда Я вознесся на небо. В ларце за алтарем обнаружишь ты все, потребное переписчику.

Поутру подошел я к ларцу – и находилось там все, потребное переписчику: чернила, перо, пергамент и нож[176]. Помолясь, взялся я за книгу, и в понедельник второй недели по Пасхе[177] принялся переписывать, начиная с распятия на кресте Господа нашего, все то, что вы прочитаете далее.

Книга вторая

Святой Грааль

Перевод Т. К. Горышиной

I. Иосиф и его сын прибывают в Саррас. – Посвящение сына Иосифа в сан. – Первое таинство причастия

Мы не будем останавливаться на начале истории о Святом Граале: оно почти такое же, как и в поэме Робера де Борона. Первое, что привносит романист, – то, что Иосиф был женат; его жену звали Энигея[178], и у него был сын, имя которого отличалось от его собственного буквой е на конце[179].

По ходу всего повествования Иосиф-сын будет преобладать над Иосифом-отцом; он станет объектом всех божественных благодеяний и главнейшим прелатом новой религии. Он был крещен святым Филиппом, епископом Иерусалимским, и ему, по всей очевидности, было более сорока лет, когда Веспасиан освободил его отца из темницы. На этом оставим поэму Робера де Борона.

Последуем же за обоими Иосифами и их сородичами, вновь обращенными христианами, по пути, ведущему в Саррас, столицу одноименного королевства, сопредельного с Египтом[180]. От города этого, коему довелось, должно быть, одним из первых принять нечестивую веру Магомета, пошло прозвание тех, кто и поныне верит в оного лжепророка.

Они не взяли с собою ни сокровищ, ни снеди, лишь священную чашу, врученную Иосифу Аримафейскому самим Иисусом Христом: Иосиф же, имев при себе сию драгоценную реликвию, словно бы не ведал ни голода, ни жажды; сорок лет пленения минули для него мигом единым[181]. Перед прибытием в Саррас он слышал глас Сына Божьего, который повелел ему, как некогда Бог-Отец Моисею, соорудить ковчег[182], дабы заключить в него чашу. И впредь христианам, ведомым им, надлежало возносить молитвы перед ковчегом. Иосиф и его сын единственные вправе были открывать его, вникать взором в чашу, брать оную в руки. Двоим мужам, избранным среди всех, назначено было нести ковчег на плечах всякий раз, когда караван был в пути.

Придя в Саррас, Иосиф узнал, что король этой страны, Эвалак Незнаемый, враждует с королем[183] Египетским Толомеем[184] и накануне был побежден в большом сражении. Наделенный даром красноречия, Иосиф предстал перед ним, увещевая, что, если тот желает одолеть Египтян, то должен отречься от своих кумиров и признать Бога, единого в трех лицах.

Его речь представляет превосходное краткое изложение догматов христианской веры; ничто в ней как будто не забыто, и это именно та доктрина, что изложена в наших катехизисах.

В ту же ночь Эвалаку было видение, через которое он постиг Бога Триединого и Его вторую ипостась, облеченную смертною плотью и зачатую во чреве непорочной Девы. Иосифу в то же время явился Святой Дух и возвестил ему, что сын его Иосиф избран, дабы хранить святую чашу[185]; что он будет рукоположен в пастыри Иисусом Христом; что в его власти будет возложить священный сан на тех, кого он сочтет достойными, равно как и они в свой черед передадут его в те страны, кои предназначит им Господь[186].

Святой Дух рек Иосифу-отцу:

– Когда грядущая заря осветит ковчег, когда твои шестьдесят пять сотоварищей преклонят перед ним колена, Я возьму твоего сына, Я возложу на него священство, Я отдам под его попечение Мою плоть и кровь.

И назавтра тот же божественный голос воззвал к собравшимся христианам:

– Внемлите, новые дети Мои! Древние пророки владели даром Моего Святого Духа; вы его обретете в той же мере, и более того, ибо каждый день в своем кругу вы будете причащаться к Моей плоти, той, которою Я был облечен на земле. Одно лишь несходно, что вы не узрите Меня в этом облике. О слуга Мой Иосиф! Я счел тебя достойным стать хранителем плоти и крови твоего Спасителя. Я избрал тебя как чистейшего из смертных, более всех чуждого грехам, свободного от вожделения, гордыни и лжи: сердце твое целомудренно, тело твое девственно; прими же самый возвышенный дар, коего только может пожелать смертный. Ты единственный получишь его из Моих рук, и все, кто будут обладать им впредь, да примут его из твоих. Отвори ковчег и мужайся, взирая на то, что откроется тебе.

Тогда Иосиф-сын открыл ковчег, трепеща всеми своими членами.

Он увидел внутри человека в ризах, что алели ярче рдеющего пламени. И таковы же были его ноги, руки и лицо.

Его окружали пять